Большой мир маленьких детей
Шрифт:
Можете вы себе представить, чтобы таким вопросом, да еще в такой формулировке, задавалась ваша мама? И вообще любая мама четверть века назад? Для нее и проблемы такой не существовало, вернее, решалась она самым простым и естественным способом. В положенный срок ребенка начинали высаживать на горшок, всячески поощряя его успехи в этом «деле» и терпимо относясь в тому, что успех будет достигнут не сразу, после многих неловкостей - вполне естественных и простительных. Кому-то удалось освоить эту премудрость за несколько дней, другому потребовалось несколько недель, у третьего на это ушли месяцы, но во всех случаях нужный результат был достигнут. Причем без особых душевных терзаний, если только родители не принимались обостренно акцентировать внимание на данной «проблеме». Те же, кто носился с горшком как
Впрочем, таких «психологически озабоченных» родителей никогда не было много.
Сегодня их миллионы. И надо ли удивляться, что, по оценкам американских специалистов, которые цитирует Роузмонд, за последние четверть века втрое возросло количество детских неврозов и депрессий?
Небезынтересно, что за то же время еще более возросло количество специалистов по лечению этих недугов. Но как одно связано с другим?
Из истории медицины известен примечательный факт: было время, когда количество хирургов на душу населения в Соединенных Штатах вдвое превышало такой же показатель в Великобритании. Соответственно и хирургических операций на душу населения в Новом Свете делалось в ту пору вдвое больше. Означает ли это, что несчастные американцы вдвое больше англичан нуждались в ампутациях и трепанациях? Разумеется, нет. Просто хирургам надо на что-то жить.
Психотерапевтам, понятно, тоже. Невольно закрадывается подозрение, что не рост предложения психотерапевтических услуг вызван возросшим спросом на них, а, скорее, наоборот. Потенциальных потребителей любой услуги необходимо убедить, что она им жизненно необходима. В случае детских психологических проблем это, похоже, успешно удалось.
На самом деле — и для непредвзятого человека это очевидно — большинство так называемых проблем относится либо к индивидуально-психологическим особенностям того или иного ребенка, либо к вполне естественным возрастным особенностям, которые могут доставлять неудобства и производить неприятное впечатление (как, например, сыпь при ветрянке), но при правильном отношении сами собой со временем проходят. Но вот если начать сыпь расчесывать... А ведь именно чем-то подобным в психологическом плане мы порой и занимаемся.
К примеру, интерес маленького ребенка к строению своего и чужого тела, к естественным отправлениям и -о ужас!
– к вопросам сексуальности, заставляющий родителей с тревогой вчитываться в писания фрейдистов, на самом деле не выходит за рамки общего познавательного интереса. Ведь малышу еще неведом окружающий мир, в нем интересно все - в том числе и ЭТО. Обостренным и даже нездоровым такой интерес становится тогда, когда вызывает беспокойство и озабоченность родителей, стремление бороться с якобы возникающими порочными наклонностями.
А так называемая детская импульсивность? Истоки ее, как правило, лежат в недостаточной сформированности произвольного поведения, которой еще рано требовать от малыша. Конечно, предоставив ребенка самому себе и умиляясь любому его капризу, как советуют иные записные гуманисты, мы получим инфантильного невротика, не умеющего держать себя в руках. Е с л и же с малолетства прививать ему понятия «можно», «нельзя» и «надо» - как это происходило в нашей собственной жизни, - то со временем внешние тормоза превратятся во внутренние и не позволят подросшему человеку сорваться на жизненных виражах. Е с л и же поверить иным проповедникам свободного воспитания и всеми силами стараться не задеть ранимую детскую самооценку неодобрением или упреком, то кого мы воспитаем в итоге? За ответом не надо далеко ходить.
Проблемы бывают у каждого ребенка, но это в большинстве случаев не мешает ему оставаться нормальным.
С этих позиций, наверное, и стоит подходить к воспитанию наших детей. Как это делали в свое время наши родители, не обремененные психологической эрудицией. Может быть, поэтому мы и выросли душевно здоровыми людьми? Если же вы чувствуете, что ваши родители допустили какие-то ошибки, осложнившие вам жизнь, то просто постарайтесь не повторять их по отношению к своим детям. И это, пожалуй, тот главный психологический совет, к которому, ей-богу, стоит прислушаться.
Дочки-матери:
Не бывает кухни, просторной настолько, чтобы двум женщинам не было бы в ней тесно. Редкая семья может опровергнуть эту поговорку. Е с л и под одной крышей живут несколько поколений, то почти неизбежно между родственниками возникают разногласия по самым, казалось бы, пустяковым бытовым вопросам. Теплая и доверительная дружба свекрови с невесткой встречается нечасто. А бывает, что и отношения родной матери с повзрослевшей дочерью окрашены острыми противоречиями. Полбеды, если дело касается кулинарии или гардероба. Подлинная проблема возникает с появлением в семье третьего поколения. Молодой маме бывает нелегко найти общий язык по вопросам воспитания не только со свекровью, но и с собственной матерью. Постоянное несогласие, недовольство друг другом омрачают жизнь семьи и не лучшим образом сказываются на развитии ребенка. В чем же причина этого довольно распространенного явления? Неизбежно ли оно? Можно ли его предотвратить, устранить или хотя бы смягчить?
О разногласиях поколений сказано и написано немало. На протяжении всей истории человечества старшие сетовали на то, что молодые к ним недостаточно почтительны, отказываются следовать добрым старым традициям и образцам поведения. Ранние примеры этих сетований зафиксированы еще древнеегипетскими иероглифами и финикийской клинописью. Но если бы каждое новое поколение действительно было хуже предыдущего, то род человеческий давно бы сошел на нет. К счастью, происходит совсем противоположное, и происходит во многом благодаря тому, что молодежь во все века стремится переосмыслить опыт старших и превзойти их достижения. Впрочем, по мере накопления собственного опыта каждое поколение становится более консервативным и теряется перед юношеским азартом следующего. Таков непреложный закон взаимоотношения поколений, и он с завидным постоянством воплощается почти в каждой семье. Так что расхождение во взглядах - дело вполне естественное и объяснимое.
Психологический источник многих противоречий — родительский консерватизм. Он проявляется в том, что, однажды приняв руководящую родительскую роль, женщине бывает трудно впоследствии вносить в ее исполнение те необходимые поправки, которые диктует взросление ребенка. Дитя появляется на свет абсолютно беспомощным, и любая самая мелкая его потребность зависит от материнской заботы. Мать сознает, что ее роль - определяющая в жизни ребенка, и с этим сознанием живет долгие последующие годы, хотя дитя давно уже выросло из колыбели. Для матери ее десяти-, двадцати-, тридцатилетняя дочь продолжает оставаться ребенком. А ребенок, по определению, менее опытен, менее зрел, более подвержен ошибкам и заблуждениям. Однако не подлежит сомнению, что 20-25-летняя женщина — это уже вполне сформировавшаяся личность, обладающая достаточными житейскими знаниями и установками. Последующее накопление так называемого жизненного опыта может расширить круг полезных умений и навыков, но принципиально на структуре личности уже не скажется. Более того, жизненный опыт в зрелом возрасте воспринимается сквозь призму уже сложившихся представлений и пристрастий, а потому лишь укрепляет и обогащает то, что сложилось ранее. То есть и двадцатилетняя и пятидесятилетняя женщины объективно равноправны в своих суждениях и поступках. К сожалению, в каждой конкретной житейской ситуации об объективности нет и речи, ибо старшая чувствует себя «в большем праве».
Некоторые психологи даже считают: дело усугубляется еще и тем, что всякая мать бессознательно противится признать взросление дочери, ибо тогда с неизбежностью следует признать и собственное женское увядание, особенно явное на фоне цветущей молодости дочери.
В отношениях со свекровью срабатывает иной механизм. Замечено: всякая женщина желает дочери лучшего мужа, чем ее собственный, и уверена, что у сына никогда не будет такой хорошей жены, как у его отца. Каждая мать в глубине души полагает, что ее любовь к сыну - тот эталон, который невозможно не только превзойти, но и повторить. Ее сознание отказывается признать, что любовь к сыну со стороны его избранницы - совсем иная и не нуждается в соизмерении с эталоном. А потому невестка в большинстве случаев остается очень уязвима для критики.