Большой налет. Агентство «Континентал» - авторский сборник
Шрифт:
Я понимающе кивнул и встал.
— Мне необходимо поговорить с вашей женой, — сказал я. — Она дома?
— Кажется, да. Я позвоню и скажу, что вы придете.
…Я разговаривал с миссис Бэнброк в огромном, напоминающем крепость доме из белого известняка на вершине холма, возвышающегося над заливом. Это была высокая, темноволосая женщина лет двадцати двух, склонная к полноте.
Она не сказала ничего такого, о чем не упомянул бы ее муж, но сообщила больше деталей.
Я получил описание девушек.
Мира — двадцать лет, рост 173 см, вес 68 кг, физически
Рут — восемнадцать лет, рост 162 см, вес 48 кг, глаза карие, волосы короткие, каштановые, кожа смуглая, лицо овальное, с мелкими чертами. Тихая, робкая, склонна искать опору в старшей, более сильной сестре. Одета была в серое шелковое платье и табачно-коричневый плащ, отделанный мехом; в комплекте с широкополой коричневой шляпой.
Я получил по фотографии каждой девушки и в придачу снимок Миры, стоящей перед кабриолетом. Получил список вещей, которые они с собой взяли, — такие обычно берут с собой на уик-энд. И, что куда важнее, миссис Бэнброк продиктовала мне список друзей своих падчериц, их родных и знакомых.
— Они упоминали о приглашении от миссис Уэлден перед ссорой с отцом? спросил я, пряча бумаги в карман.
— Пожалуй, нет, — ответила миссис Бэнброк, поразмыслив. — Вообще-то я не склонна видеть здесь связь. Потому что девочки, в сущности, с отцом и не ссорились. Перепалка, которая произошла между ними, была не настолько острой, чтобы ее можно было назвать ссорой.
— Вы знаете, когда они выехали?
— Разумеется! Они выехали в пятницу, в половине первого. Поцеловали меня, как обычно, на прощание. Их поведение не наводило на подозрение.
— И вы понятия не имеете, куда бы они могли податься?
— Нет. Среди фамилий и адресов, которые я вам назвала, есть родные и знакомые девушек в других городах. Они могли отправиться туда. Вы полагаете, что мы должны…
— Я займусь этим, — пообещал я. — Не могли бы вы сказать, к кому скорее всего могли поехать девушки?
— Нет, — ответила она решительно. — Не могу.
С этого свидания я прямиком отправился в агентство и привел в действие обычный механизм: договорился, чтобы агенты других отделов Континенталя занялись некоторыми фамилиями из моего списка, занес черный кабриолет в полицейский реестр угнанных автомобилей и передал фотографам снимки девушек для изготовления копий. Выполнив все это, я был готов беседовать с людьми из списка миссис Бэнброк. Прежде всего я решил нанести визит Констанс Дели, проживающей на Пост- стрит. Мне отворила служанка. Она сказала, что мисс Дели выехала из города, но не пожелала сообщить, куда отбыла и когда вернется.
Оттуда я пошел на Ван-Несс-авеню и отыскал в автомобильном салоне некоего Вэйна Ферриса — молодого человека с прилизанными волосами,
Следующая осечка: «Мистер Скотт находится в Гонолулу».
В посреднической конторе по торговле недвижимостью на Монтгомери-стрит я застал второго прилизанного, стильного молодого человека с хорошими манерами и в отличном костюме. Звали его Раймонд Элвуд. Я мог бы принять его за близкого родственника Вэйна Ферриса, если бы не знал, что мир изобилует людьми подобного типа. Он тоже не сумел ничего рассказать.
Потом еще несколько осечек: «Он за городом…», или: «Пошла за покупками…», или: «Не знаю, где вы можете его найти, мистер…».
Прежде чем отказаться от дальнейших поисков, я нашел приятельницу сестер Бэнброк, миссис Стюарт Коррелл. Она жила на Пресидо-Террас, неподалеку от Бэнброков.
Это была маленькая женщина, больше похожая на девочку, примерно такого же возраста, что и миссис Бэнброк. Пушистая блондиночка с большими глазами той особой разновидности голубизны, которая, вне зависимости от того, что за ней скрывается, всегда демонстрирует честность и искренность.
— Я не видела ни Рут, ни Миру вот уже две недели, — ответила она на мой вопрос.
— Ну, а во время последней встречи они говорили что-нибудь об отъезде?
— Нет.
Глаза ее были широко открыты и предельно искренни. Но на верхней губе дрогнула какая-то маленькая мышца.
— И вы не представляете, куда они могли бы поехать?
— Нет.
Ее пальцы смяли кружевной платочек в шарик.
— После вашей последней встречи они давали о себе знать?
— Нет.
Прежде чем это сказать, она увлажнила губы кончиком языка.
— Не можете ли вы сообщить фамилии и адреса ваших общих знакомых?
— Зачем?.. Или…
— Есть шанс, что кто-нибудь из них видел девушек после вас, — пояснил я. — А может, видел их даже после пятницы.
Она без особого энтузиазма продиктовала мне несколько фамилий. Все они уже были в моем списке. Два раза миссис Коррел допустила некоторые колебания, как если бы пыталась изменить фамилию, которую не хотела называть. На меня глядели все так же широко раскрытые искренние глаза. А пальцы уже не мяли платок — щипали материю платья.
Я не прикидывался, что верю. Но и уверенности, достаточной, чтобы припереть миссис Коррелл к стене, я не ощущал. Уходя, пообещал, что еще вернусь; она при желании могла счесть это угрозой.
— Благодарю вас, — сказал я. — Знаю, как трудно временами вспомнить что-нибудь точно. Если я наткнусь на что-то, способное помочь вашей памяти, — вернусь и скажу.
— Что?.. Да, пожалуйста! — воскликнула она.
Прежде, чем потерять дом из поля зрения, я внезапно оглянулся. В окне на втором этаже колыхалась занавеска. Уличный фонарь давал не так уж много света для полной уверенности в том, что за колышущейся занавеской мелькнула светловолосая головка.