Большой обманщик
Шрифт:
В конце концов, проще всего сходить на почту. Я вышел из отеля и узнал у прохожего, что почтовое отделение находится на главной улице, к северу от площади. К нему я и отправился.
– Вы сказали, Харлан? – Почтовый служащий просмотрел всю корреспонденцию и покачал головой. – Нет, на ваше имя ничего не поступало.
– Вы не ожидаете сегодня почты с Востока? Из Форт-Уэрта, например?
– Ожидаем. Должна прибыть с минуты на минуту. Может быть, вы зайдете через полчаса?
Я пошел в кафе и заказал кока-колу. У входа стоял автомат со свежими газетами. Я купил «Хьюстон пост» и быстро просмотрел ее. Заметки об убийстве Пурвиса были помещены на второй странице, но никаких новых подробностей они не содержали. Позднее я сообразил, что это ведь местная пресса, а она опаздывает со своими сообщениями.
Черт возьми! Завтра в это же время… Нет, надо держать себя в руках. До завтра еще долго, и за это время может произойти многое. Нужно все время быть начеку.
Гудок возвестил мне о полудне. Обеденный перерыв. Кафе стало заполняться служащими предприятий, одетыми в похожие светлые костюмы. Выйдя из кафе, я вернулся на почту и добрых десять минут изучал вывешенные полицией для опознания фотографии преступников. Я вспомнил своего университетского профессора. Он говорил, что преступником может стать даже человек с самой благородной внешностью. От этих воспоминаний у меня холодок пробежал по коже. Я ведь тоже могу стать преступником, и так же фотографии будут развешаны повсюду, меня, как и этих типов, будет разыскивать полиция… Чепуха! Кто им донесет? Миссис Кеннон? Вряд ли она захочет сесть за решетку. И тем не менее…
И я постарался поскорее забыть об этом и отогнать тяжелые предчувствия. Уж, во всяком случае, ФБР мной заниматься не станет.
Но надежен ли мой план? Мне придется переслать кое-что по почте. Можно ли ей довериться? Надо будет еще раз обдумать этот пункт. Рисковать мне было нельзя. Я прекрасно знал, как легко проколоться именно на такой мелочи.
Я снова прошел в зал, где выдавались бандероли. На этот раз пакетик с ключом прибыл. Я забрал его и вернулся в отель.
В своем отеле я увидел в витрине киоска карту района. Я купил шесть штук. Старине Джорджу это понравится.
Затем я уложил вещи, попросил у портье счет, расплатился и заправил машину. На выезде из города, в лавке, я купил бекон, яйца, хлеб и кофе. Дорога к озеру шла на юг. Это не какая-нибудь важная магистраль, поэтому и транспорта на ней было немного. Я не торопился, разглядывая окружающий унылый пейзаж.
Солнце палило нещадно, и поля казались выжженными дотла. Судя по всему, дождей здесь не было.
Проехав миль двадцать, я добрался до того места, где потерпел аварию. Дорога тут проходила по насыпи футов в семь высотой. Вот и мост через небольшую речушку. А там, дальше, валялась машина Кеннона. Поскольку на дороге никого не было, я притормозил, чтобы бросить взгляд на это место. Расстояние между нашими машинами, потерпевшими аварию, было гораздо меньше, чем я предполагал.
Мистер Таллант и жена Кеннона, безусловно, видели мой «бьюик». И они наверняка подходили ко мне, чтобы убедиться, что я без сознания, – в противном случае они ни за что не решились бы на преступление или расправились бы и со мной.
У меня от этой мысли холодок пробежал по коже. Они играли в опасную игру, где дозволены все приемы. Да, старина Харлан, ты чудом уцелел.
Потом я принялся размышлять о том, что мне нужно сделать за сегодняшний вечер. Начало операции будет опасным, и, если мне не удастся сразу взять инициативу в свои руки, благоприятный финал этой истории весьма проблематичен…
Проехав еще мили три, я свернул направо, в сторону озера. Дорожный указатель был опрокинут, и его кто-то прислонил к дереву.
Я миновал заброшенную ферму и стал спускаться к озеру. Воздух здесь был немного посвежее, но жара все еще чувствовалась. Через какое-то время показался еще один указатель. Я ни разу не подъезжал к озеру по этой дороге и подумал, что бунгало Кеннона должно находиться где-то неподалеку.
А через несколько минут я уже увидел цель своего путешествия – домик Джорджа.
Маленькое светлое строение из двух комнат уже успело полинять от непогоды. Домик стоял под огромными дубами на самом берегу озера.
Я остановил машину в тени веранды и вышел. Вокруг была такая тишина, какая бывает в тысяче миль от человеческого жилья, хотя шоссе проходило всего в пятнадцати минутах езды.
В доме все было так, как я оставил. В первой комнате – печурка и стол, покрытый скатертью. Над плитой на стене висела кухонная утварь. Повсюду была жуткая духота.
Я открыл оба окна, а потом прошел во вторую комнату, побольше первой. В ней находились двуспальная кровать и раскладушка. Еще несколько раскладушек составлены в углу. На кровати лежали мои удочки в алюминиевых футлярах. На стене висела одежда для рыбной ловли и охоты. Я поспешил и здесь открыть окна – мокрая от пота рубашка липла к телу.
Было начало третьего. Оставив магнитофон в машине, я распаковал чемоданы и достал пишущую машинку.
От страшной жары мучила невыносимая жажда. Я снял рубашку и брюки и повесил их на веранде для просушки, а потом взял ведро и в одних трусах отправился к роднику за водой.
Вернувшись в дом, положил бумагу около машинки, достал сигареты, спички, разыскал пепельницу, сел к столу и принялся за работу.
Кругом – полная тишина. Этот кусочек мира принадлежал одному мне, и я принялся излагать на бумаге сведения, которые вряд ли были известны кому-нибудь еще. Часа через два мучительный труд был завершен, и я в последний раз прочел его:
«Помощнику прокурора Хьюстона, Техаса и Уайлса, штат Техас.
Меня зовут Джон Галлахер Харлан. Родился я в Талсе, штат Оклахома, в июле 1927 года, от Патрика и Марианны Харлан.
В 1949 году я получил университетский диплом, занимался американским футболом и даже стал профессионалом. Рост мой 6 футов 3 дюйма, вес 105 килограммов. У меня родинка на левой лопатке и большой шрам на левой коленке. Если тщательно исследовать мою ногу, можно обнаружить, что она переломана в двух местах. Зубные протезы говорят о том, что я много играл в американский футбол. Лечил меня доктор Пол Дж. Скарф из Сан-Франциско, штат Калифорния.
Все эти сведения я сообщаю для того, чтобы вы могли опознать мою личность, ибо, если вы получите это письмо, значит, меня убили.
А убить меня могут только для того, чтобы заткнуть рот. Это мистер Дэниэл Р. Таллант и миссис Говард Л. Кеннон. Оба они уже повязаны убийством. Супруг миссис Кеннон погиб не в результате несчастного случая, а был убит мистером Таллантом с согласия миссис Кеннон, когда лежал без сознания после автомобильной аварии. Я находился ярдах в ста, под своей машиной, слышал их голоса, потом глухой удар и сделал вид, будто я без сознания, чтобы не подвергнуться той же участи…»
Далее я писал, что за несколько минут до катастрофы видел миссис Кеннон на обочине дороги и что Кеннон сбил меня преднамеренно, приняв за Талланта и будучи уверенным, что и миссис Кеннон ехала в той же машине.
«…Это объяснит вам и смерть мистера Уинстона Л. Пурвиса, проживавшего по Кэролайн-стрит, в Хьюстоне, Техас, последовавшую 8 августа 1956 года. Он намеревался шантажировать их, собрав много улик и доказательств, но оказался убитым Таллантом, который нанес ему удар по голове.
Таллант вошел в квартиру Пурвиса, выдав себя за инспектора радио и телевидения. Чтобы доказать свое присутствие в квартире Пурвиса, сообщаю следующее: на Пурвисе были синяя спортивная куртка и серые фланелевые брюки. Удар, полученный им от Талланта, сломал ему также и правую руку. На кухне, в раковине, стояли две бутылки с пивом, откупоренные, но не выпитые.
Я хорошо понимаю, что вышеизложенное не может служить окончательным обвинением перед судом, но надеюсь, что эти факты помогут заставить их признаться или дадут возможность найти дополнительные доказательства, достаточные для их обвинения.
Вас, наверное, заинтересует, почему я молчал. Должен сознаться, что делал это в надежде получить от них сто тысяч долларов. Знаю, что подобное признание частично дискредитирует мои показания, поскольку в глазах закона я сам являюсь преступником. Но если вы получите это послание, значит, я уже мертв и понес кару за свой проступок. Поэтому надеюсь, что вы отнесетесь к письму снисходительно.
Джон Таллахер Харлан».