Большой план апокалипсиса. Земля на пороге Конца Света

Зуев Я. В.

Впрочем, нам не стоит беспокоиться за золотого тельца. В отличие от Набонида с Валтасаром он уцелел. Вавилония стала частью стремительно растущей мировой персидской державы Ахеменидов. Банкирские дома, естественно, не пострадали, а что им сделается? Напротив, историки отмечают: при персах ростовщичество зацвело в западных сатрапиях империи буйным цветом, чему способствовала налоговая и монетаристская политика властей. У населения вечно не хватало денег, приходилось то и дело брать взаймы. Тот же дом «Мурашу и сыновья» получил немалые привилегии, управляя хозяйствами, в которых персидские вельможи заменили прежних собственников — знать, опрометчиво поставившую на Валтасара. Словом, поезд поехал дальше, даже еще быстрее, чем прежде. Тем более что Кир, которого историки буквально в один голос зовут правителем мудрым, проницательным и исключительно расчетливым (из тех, кто своего не упустит) и, одновременно, терпимым к вероисповеданиям новоприобретенных подданных, всячески поддерживал деловую инициативу месопотамских банкиров. Чуть позже он вообще пошел на беспрецедентный шаг. Не просто разрешил иудеям вернуться из «вавилонского плена» на родину, но и, оставаясь язычником, распорядился выделить из государственной казны немалые средства на восстановление опустошенного Навуходоносором Иерусалимского храма. Обычно историки объясняют такую невиданную щедрость персидского владыки впечатлением от прочтенных им предсказаний пророка Исаии, который за двести лет до этого предрек и разрушение Храма Соломона, и гибель державы Навуходоносора, а Кира даже назвал по имени. Согласитесь, друзья, царя можно понять. Впрочем, финансирование строительства Храма Иеговы не помогло язычнику Киру, поход на воинственных кочевников массагетов стал для него роковым. Кир пал в битве вместе со всем войском, его отрезанную голову мстительная царица кочевников Томирис окунула в бурдюк, наполненный кровью, чтобы утолил, наконец, ненасытную жажду, достал уже. Затея персидского властелина по переселению вавилонских иудеев в Иерусалим тоже, говорят, не увенчалась успехом, желающих оставить насиженные места оказалось до обидного мало. Туда отправилось всего сорок тысяч репатриантов, [53] малая толика тех, кого угнал в плен негодяй Навуходоносор. И это при том, что иудеи сохранили и язык, и культуру, они и не подумали ассимилироваться.

53

Ездр., 2: 64.

После гибели Кира отношение правителей державы Ахеменидов к ростовщикам не претерпело существенных изменений, везде им был зеленый свет, правда, на проблему восстановления Иерусалимского храма (Кир этого сделать не успел) наследовавшие ему монархи смотрели все же по-разному. Старший сын Кира сумасброд и братоубийца Камбис [54] проявил в отношении Храма безразличие, но процарствовал мало. Поранился мечом по пути из Египта, спеша подавить мятеж, разгоревшийся в центральных сатрапиях, схлопотал гангрену и тю-тю. [55] Его оппонент мидийский маг Гаумата, выдававший себя за убитого Камбисом младшего брата (а потому вошедший в историю как лже-Бардия), специальным указом приостановил работы в Иерусалиме, но продержался недолго. Его зарезал другой соискатель короны царя царей — Дарий. [56] Последний не только выделил новые средства Храму, но и повелел вернуть из Гохрана персидской державы ценности, похищенные еще вавилонянами.

54

Камбис II (др. — перс. Камбуджия) — персидский царь (530–522 до н. э.), старший сын Кира Великого. Присоединил к империи отца Египет.

55

Смерть Камбиса овеяна мистической легендой. Будучи в Египте, царь совершил святотатство, поразив мечом изваяние египетского бога Аписа. Выступая в поход на Сузы, подавлять мятеж, разгоревшийся в метрополии, Камбис, по словам Геродота, поранился мечом. Рана оказалась смертельной…

56

Дарий I (др. — перс. Дараявауш — «Добронравный») (550–486 до н. э.) — представитель младшей линии Ахеменидов, провозглашенный царем после убийства Гауматы. Хоть по вступлении на престол Дарию пришлось подавлять множество восстаний по всей империи, в конечном счете он даже расширил границы царства, войдя в историю как величайший персидский правитель.

И при сыне Дария Ксерксе I, пытавшемся взять реванш за унижение персов при Марафоне и потерпевшем от греков очередное сокрушительное поражение, и при его убийце и сыне Артаксерксе, возглавившем заговор против отца и старшего брата, и после них отношение имперских властей к банкирам оставалось на редкость доброжелательным. Правда, во времена Ксеркса I, [57] ага, того самого самодура, который приказал бичевать море, разметавшее персидский понтонный мост во время переправы армии через Геллеспонт (Дарданеллы), тучи все же сгустились над ними. Случилась история, впоследствии повторявшаяся с удручающим постоянством, поэтому остановимся на ней подробнее, опираясь на работу А. Опарина, [58] убедительно доказавшего тождественность этого воинственного монарха библейскому деспоту Артаксерксу. Итак.

57

Ксеркс I (др. — перс. «Царь героев») (521–465 до н. э.) — персидский царь (486–465 гг. до н. э.), сын Дария I и Атоссы, дочери Кира Великого. Взошел на престол благодаря всесильной матери, отстранив от власти старших сыновей Дария. Успешно подавил восстания, вспыхнувшие еще при жизни Дария в Египте и Вавилонии, но затем свернул себе шею в ходе Греко-персидской войны и погиб в результате заговора от руки младшего сына Артаксеркса.

58

Опарин А. А. Проклятые сокровища. Археологическое исследование книг Есфирь и Руфь: Монография. Харьков: Факт 2002.

1.5. В четверть первого я вам уши на ходу отрежу…

Отрезать на ходу уши д’Артаньяну грозился славный мушкетер Людовика XIII Атос, досадное недоразумение между будущими закадычными друзьями случилось на первых страницах знаменитого романа Дюма, сразу после аудиенции у господина де Тревиля и незадолго до известной дуэли у монастыря Дешо. К счастью, уши молодого гасконца остались, где им и полагается быть, в отличие от ушей визиря Ксеркса злодея Амана. Впрочем, прошу простить, я забегаю вперед.

Общеизвестно, что Ксеркс, младший сын стареющего царя Дария, угодил на трон вопреки закону престолонаследия стараниями своей мамы Атоссы, приходившейся дочерью самому Киру Великому, создателю мировой персидской державы. Вспомните, ведь Дарий-то был всего лишь «бедным родственником» Ахеменидов, «седьмой водой на киселе», эдаким Борисом Годуновым. Корона упала ему в руки после гражданской смуты, когда сыновья Кира истребили друг друга. Он и на Атоссе-то женился ради того, чтобы, породнившись с правящим домом, упрочить свое шаткое положение. Немудрено, что именно внука Кира Великого возвели на освободившийся престол, сделано это было, как водится, по головам его сводных старших братьев. Надо думать, от Ксеркса многого ждали, да и его самого, что называется, происхождение обязывало. Плюс к тому обстановка в империи складывалась тревожная. Еще при немощном старике Дарии откололся покоренный Камбисом Египет, почти сразу полыхнуло в Вавилоне, где появился очередной Лженавуходоносор, провозгласивший себя «царем царей», вероятно, персам аукнулась Марафонская битва, проигранная эллинам с разгромным счетом. Требовались адекватные меры, Ксеркс, отдадим ему должное, их предпринял. В 484 г. до н. э. восстание в Египте было подавлено огнем и мечом, затем настала очередь Вавилонии. В результате обе страны лишились привилегий, которые имели при Дарии. Из титула Ксеркса вымарали звания царя Вавилона и египетского фараона, Вавилония и Египет были превращены в сатрапии. Расправившись с бунтовщиками, царь обратил внимание на запад, туда, где находились заносчивые и непокорные греческие полисы, чтобы, по словам Геродота, «соединив мостом Геллеспонт, вести войска через Европу на Элладу» [59] и, таким образом, сделать державу Ахеменидов страной, над которой никогда не заходит солнце. Но, следует признать, стремление расквитаться с греками за марафонское унижение Дария сыграло с Ксерксом злую шутку. Правда, опять же, если верить Геродоту, царь это предчувствовал. Тут, друзья, снова мистика, которая шагает с историей буквально под руку, только присмотрись.

59

Геродот. История. М.: Ладомир; АСТ, 1999. Кн. 7.

С одной стороны, Ксеркс после египетских и вавилонских успехов прямо-таки горел желанием надрать уши спартанцам с афинянами. И одновременно мучительно колебался. Сначала громогласно объявил о походе, а затем, якобы прислушавшись к мнению военных советников, публично отменил свое решение, что для персидских царей было без преувеличения нонсенсом. Далее случилось и вовсе из ряда вон. Ночью царю явился призрак, грозивший самыми страшными неприятностями державе Ахеменидов и персонально царю, если только тот немедленно не выступит в поход. Вы, конечно, можете полагать рассказ Геродота лабудой, повешенной на уши доверчивым читателям, я же, в ответ, посоветую вам прочесть хотя бы мемуары Германа Раушнинга. [60] Много чего обнаружится интересного, в том числе и такого, от чего волосы встанут дыбом.

60

Раушнинг Г. Говорит Гитлер. Зверь из бездны. М.: Миф, 1993.

До чертиков напуганный Ксеркс сделал, как было велено призраком, переиграл в сто первый раз, объявив, что поход все же состоится. Правда, отдадим ему должное, вне сомнений, терзаемый дурными предчувствиями, царь попытался максимально застраховаться от неудачи. Персы войну с кондачка не начинали и никакими расчетами на число шапок себя не тешили, отнюдь. Подготовка была, и она была серьезной. Пока полководцы Ксеркса готовили громадную армию, куда, помимо ополченцев, над которыми принято шутить, мол, отребье в звериных шкурах, в войско были включены и отряды вавилонской тяжелой пехоты, и гоплиты малоазийских городов-государств, непревзойденные скифские кавалеристы и знаменитые персидские «бессмертные», царские флотоводцы занимались огромным флотом, способным бросить вызов греческому. Персидские инженерные войска тоже не сидели без дела, прорыв за несколько лет двухкилометровый канал через перешеек на Халкидики для кораблей и наведя мосты, самыми знаменитыми из которых стали понтонные переправы через Дарданеллы. Персидские фуражиры запаслись складами провианта по всему маршруту следования, а дипломаты приложили титанические усилия, чтобы расколоть коалицию греческих союзников. Даже политические эмигранты из Эллады не были забыты. И после всего этого профильная статья в «Википедии» зовет Ксеркса вялым, недалеким, бесхарактерным и, одновременно, тщеславным политиком? Зачет…

Правда состоит в том, что поход провалился. Вопреки грандиозным стараниям война, начавшаяся летом 480 г. до н. э., окончилась зубодробительным поражением персов. Причем буквально с первого шага, сделанного Великой армией Ксеркса, насчитывавшей, по оценкам современных историков, до 200 тысяч «штыков», все пошло наперекосяк.

Сначала Ксеркса и его людей подстерегла досадная неудача при переправе через Геллеспонт: буря разметала понтонные мосты, множество солдат утонуло. Разъяренный царь приказал высечь море, бедолаг же понтонеров казнил. Далее персы очутились у Фермопил, где громадное войско уперлось лбом в легендарные щиты трехсот спартанских героев царя Леонида. Затем очередной шторм утопил целую кучу персидских кораблей, у Ксеркса их хватало, тем не менее, согласитесь, пренеприятный сюрприз. Впрочем, то были цветочки. Прорвавшись в Аттику, персы захватили Афины, оставленные жителями, но толку от этого было примерно столько же, сколько достиг Наполеон Бонапарт, завладевший горящей Москвой. А чуть позже начался полный разгром, грянула морская битва у Саламина, после которой Ксеркс остался без кораблей. За ней — побоище при Платеях, где персидский царь распрощался с армией. И года не прошло, как война перекинулась на территорию государства Ахеменидов, запылали малоазийские города.

1.6. На чужой каравай рот не разевай…

Военное поражение привело экономику державы в упадок, и это еще мягко сказано. Ксеркс отчаянно нуждался в деньгах, а где их было взять, как не у «родных» олигархов? Тут-то между царем и ростовщиками, вероятно, и пробежала кошка величиной со слона, и они стремительно разлюбили друг друга. «Википедия» описывает этот процесс как религиозную реформу Ксеркса. От былой веротерпимости царя теперь, мол, не осталось и следа, ради укрепления государственной власти он принялся раскручивать культ иранского бога Ахурамазды, а на все прочие культы санкционировал гонения, вылившиеся в неприкрытый грабеж храмовых сокровищниц. Библия в известной Книге Есфирь [61] озвучивает несколько иную версию последних драматических лет правления Ксеркса, сводя проблему к банальному, заезженному в наши времена антисемитизму, которым де страдал некто Аман Вугеянин, всемогущий визирь, второе лицо в Персидском государстве после самого царя. И вот этот зловредный Аман, которого одни исследователи называют македонянином, другие персом, а третьи — амаликитянином, [62] «на почве личной неприязни к могущественному олигарху» Мардохаю, как выразились бы наши сотрудники МВД, надумал извести иудеев по всей державе Ахеменидов до самого последнего человека. А заодно и подлатать дыры в бюджете, добыв, как свидетельствует знаменитый иудейский историк и участник героической обороны Масады Иосиф Флавий, [63] необходимые средства у «народа, который держится особняком, не входит в общение с прочими жителями, имеет различное от прочих богопочитание и пользуется другими законами». Впрочем, с чего бы нам верить этим словам? В истории с головой хватает примеров тому, как еврейские олигархи, стоит только запахнуть жареным, без зазрения совести прикрываются своим народом, сыпля на головы следователям соответствующие обвинения. Так что простор для размышлений, согласитесь, имеется.

61

Есфирь, или Эсфирь (ивр. Эстер), — главная героиня одноименной книги Танаха (Ветхого Завета) и событий, связанных с праздником Пурим. Одна из самых знаменитых библейских женщин. Есфирь (прежде Гадасса) была родственницей и воспитанницей проживавшего в Сузах еврея Мардохея (Мордехая), ухитрившегося выдать ее замуж за персидского царя.

62

Амаликитяне — древний народ, обитавший между Египтом и Палестиной. Происхождение точно не известно. Фигурируют еще в Книге Исхода как злейшие враги иудеев.

63

Масада (ивр. мецада — «крепость») — неприступная твердыня у юго-западного берега Мертвого моря в Израиле, построенная на вершине одной из скал Иудейской пустыни царем Иродом I Великим в 25 г. н. э. Была взята измором и разрушена римлянами после трех лет осады в ходе Иудейской войны в 70 г. н. э. Чтобы не сдаться в плен, последние защитники Масады покончили с собой. Археологи обнаружили руины крепости лишь в середине XIX столетия.

В любом случае у Амана не выгорело, ушлый олигарх Мардохай (занимавший при дворе немалый пост) обскакал премьера-аутсайдера, снабдив Ксеркса молодой женой, своей воспитанницей красавицей Есфирь. Которая, к слову, заменила на царском ложе гордячку царицу Вашти, внучку Навуходоносора. Вашти Мардохая на дух не переносила, а Ксеркса еще и накрутила запретить отстраивать Иерусалимский храм. Но поезд ее ушел. Далее все разыгралось как по нотам, Есфирь провела с царем разъяснительную работу. Как говаривала в таких случаях моя бабушка, ночная кукушка перекуковала кукушку дневную. Так случилось и в этот раз, чего Аман, вероятно, не учел. Или уже сделать ничего не мог. Короче, он сам стал жертвой Варфоломеевской ночи, которую готовил Мардохаю. Опального премьера казнили, вместе с ним по просьбе Есфирь на эшафот отправили десять его сыновей, красавица настояла, чтобы их тоже вздернули: «И сказал царь Эсфири, царице: «Каково желание твое? И будет удовлетворено оно для тебя; и какая просьба твоя? И она будет исполнена». И сказала Эсфирь: «Если угодно царю, то пусть бы позволено было иудеям в Сузах и завтра делать то же, что и сегодня; и десятерых сыновей Амана пусть бы повесили на дереве». И сказал царь, чтобы сделано было так, и дан был указ в Сузах, и десятерых сыновей Амана повесили». [64] А за ними, согласно тому же тексту, и множество других негодяев, так или иначе симпатизировавших Аману.

64

Эсф., 9:5 –14.