Большой Злой Опер
Шрифт:
«Ладно, мы тут по делу», - думаю я, отгоняя от себя посторонние мысли, и перевожу взгляд на Давида. Он сосредоточен: всматривается в толпу и не пропускает ни одного прохожего, сканируя всех своим профессиональным взглядом. Я удивлена, как много здесь народу. Ведь сейчас еще даже не вечер! Людям настолько нечем заняться, что они готовы в любое время дня и ночи развлекаться и прожигать свою жизнь в подобных заведениях? Решив вести себя как профессионал, я достаю из сумочки блокнот и принимаюсь делать записи, чтобы не упустить ничего важного: вряд ли я когда-то еще окажусь в подобном «гадюшнике». И тут же я ловлю на себе раздраженный взгляд Давида.
«Товарищ Зверев, что ж ты такой скудный на выражения своих чувству? Эта твоя эмоция мне уже очень хорошо знакома».
И, будто в подтверждение моих слов, он с недовольством произносит:
— Ты можешь хоть на секунду перестать вести себя как на уроке? Достали эти твои конспекты!
— Не могу, уж прости! Я нечасто бываю в таких … хм, «клубах», - не менее колко отвечаю я.
– Мне нужно запомнить все детали.
Давид закатывает глаза и отворачивается, а я невольно думаю о том, как же тяжело нам будет с ним сработаться. Но, выбирать мне особо не приходится, так что, будем работать с тем, что есть.
В этот момент мои мысли прерывает официант:
— Добрый день. Что будете заказывать?
— Кофе, - коротко и недружелюбно кидает Давид официанту, продолжая изучать толпу.
— А мне, пожалуйста, безалкогольный мохито со льдом, - улыбаюсь я, пытаясь сгладить невежество своего друга. Мы присаживаемся за один из столиков, на который нам указал официант и, пока мы ждем заказ, я решаю, что сейчас самое время, чтобы получше узнать Давида.
— Скажи, а ты давно работаешь опером? – начинаю я издалека.
— Давно, никем другим никогда и не работал. Всегда хотел быть полицейским, еще с детства, так что даже мыслей других не было, - Давид, хоть и отвечает, но будто в разговоре и не участвует.
Всё его внимание занимают посетители этого сомнительного заведения. Я тоже пытаюсь всмотреться в толпу собравшихся, но ничего мало – мальски значительного не нахожу и возвращаюсь к нашему диалогу.
— Говорят, сложно работать в системе: все время прогибаться под тех, кто сверху, и исполнять приказы. Не всем попадается адекватное начальство, - продолжаю я, пытаясь хоть как-то заинтересовать его беседой со мной.
— Возможно, но я не из тех, кто боится системы. Я честный человек, и знаю, для чего пришел в полицию. Да, иногда приходится играть по чужим правилам, но главное, чтобы игра не переходила границы, - Давид наконец удостаивает меня своим взглядом.
Кажется, есть контакт.
— И часто такое бывает? – участливо спрашиваю я, вживаясь в роль интервьюера.
— Любая система не идеальна. И у нас есть двойные игроки: сволочи, которые помогают ублюдкам, за которыми мы охотимся, - Давид отвечает просто и без лукавства. Ничего не утаивая.
— А мой отец?
– настороженно спрашиваю я, хлопая ресницами.
— С твоим отцом сложно работать, но он точно не двойной игрок, - улыбается Давид, - вообще он один из самых строгих людей в отделе, но это как раз и делает его авторитетным и сильным начальником, которого трудно ослушаться. Именно поэтому ты сейчас здесь, в жерле наркобизнеса, сидишь и ждешь свой безалкогольный мохито.
Я киваю, удовлетворенная полученным ответом.
«Да уж, это точно про моего отца. Сколько себя помню, он всегда был таким: строгим, но справедливым. И меня воспитывал так же. Поэтому мне так хочется оправдать его ожидания и написать что-то по-настоящему стоящее!» Мои губы трогает теплая улыбка от гордых мыслей за своего отца. Я даже не замечаю подошедшего к нам официанта и неловко вздрагиваю от его голоса.
— Ваши напитки, - говорит он и ставит передо мной бокал мохито с торчащей из него высокой трубочкой не по размеру и бумажным коктейльным зонтиком.
«Вот это провинциальный шик», - думаю я про себя, смотря на принесенный мне «коктейль».
Пока я отвлекаюсь на коктейль, Давид уже находит себе новый предмет для изучения. Его взгляд сосредоточен на одной точке. Я наблюдаю за ним, пытаясь понять, что его там зацепило, и обнаруживаю, что он пялится на девчонок, танцующих на барной стойке. Закатив глаза, я скрещиваю руки на груди, ожидая, когда Давид снова обратит на меня внимание, но тот явно меня даже не замечает.
«Мда, все мужики одинаковые: увидят полуголых баб и забывают обо всем на свете! Сколько я их уже таких повидала… А с виду он вроде бы приличный. Но, стоит кому-нибудь вильнуть бедрами, и вот уже вся мыслительная деятельность спускается от головы до паха».
— Кхм… - притворно кашляю я, но Давид вообще на меня не реагирует. И что мне теперь, на стол залезть, чтобы он переключился?
Меня это слегка подбешивает, и я резко одергиваю Давида, напоминая ему, что я всё еще здесь.
— Алло, ты вообще помнишь, что мы тут по делу?!
— Тсс, тише, это оно и есть!
– шипит он мне, не отводя взгляда от девушек за баром.
Глава 5
Лия
Я в полном недоумении смотрю на Давида, который по-прежнему не спускает глаз с девчонок. Чего это он на них так уставился, танцовщиц что ли никогда не видел?! Он выглядит крайне напряженно: его брови нахмурены, тёмные глаза уставлены в одну точку, а четкие скулы проступают сквозь гладкую кожу. «Охотник, смотрящий на свою добычу - возбуждающая картинка,» - отмечаю я про себя. На мгновение у меня в голове рисуется совсем не та картинка, которую следовало бы представлять. Я вдруг фантазирую о том, как он поднимается, весь такой уверенный в себе, идёт прямо в сторону бара, хватает одну из этих девчонок с бара и они вместе уходят в темный коридорчик, где он… Так. О чем это я вообще? Мы ж на задании. Если он кого и будет хватать, то чтобы вытащить информацию, не более. Однако, его взгляд, прикованный к этим девицам, никак не даёт мне покоя. Хоть раз бы так внимательно на меня посмотрел! Спустя пару минут меня начинает напрягать эта ситуация, так что я осторожно придвигаюсь к Давиду и говорю почти шепотом:
— Ну и? В чем дело-то?
— Лучше не мешай, - резко отвечает он, даже не взглянув на меня.
Ладно, не страшно, для меня самое главное, чтобы он побольше рассказывал, а смотрит или нет, это уже дело десятое.
— Может, объяснишь, что происходит?
– я открываю блокнот, готовая записывать самые настоящие догадки оперативника.
— Я не собираюсь ничего тебе объяснять, - коротко и грубо даёт понять мужчина, что ему сейчас вообще не до меня.
«Ну уж нет, товарищ Зверев. Так мы с тобой никакой каши не сварим. Уж я то смогу тебя разговорить, дружочек.»