Бомбы в сахарной глазури

Понятие «информационная война» или, точнее, «информационная война против России» вошло в обиход отечественных средств массовой информации еще в 90-е годы. Потом обстановка в стране несколько изменилась, снизив накал алармистских настроений в обществе. Тем не менее, многие разрушительные процессы по-прежнему развиваются в России, причем столь стремительно, что прозрение общества почти всегда оказывается запоздалым. Мы утверждаем: против нашей страны развязана демографическая война как составная часть информационной войны. И, конечно, это война нового поколения, ведущаяся по законам тех самых информационных войн, которые предполагают дезинформацию

противника. Именно поэтому вражеская армия нередко выдает себя (и принимается!) за… Армию спасения. Поясним: проявлением демографической войны мы считаем политику снижения рождаемости, активно пропагандируемую в России под вывеской «планирования семьи». Службы планирования семьи существуют у нас уже около двадцати лет (с 1992 года).

Конечно, если бы кем-то из официальных лиц было заявлено, что в нашей и без того вымирающей стране государство принимает программы, которые препятствуют рождению детей, общество, наверное, связало бы подобный факт с понятием геноцида. Но так, естественно, никто не заявляет. Напротив, говорится об «охране репродуктивного здоровья», «репродуктивных правах», «безопасном материнстве», «ответственном родительстве» и даже «здоровом образе жизни». Казалось бы, звучит хоть и странновато, но вполне гуманно. Ну, а то, что истинный смысл подобных понятий прямо противоположен их благородной упаковке, мало кто улавливает. Переведем значение некоторых из них с «планировочного» языка на человеческий:

«охрана репродуктивного здоровья» — включает в себя контрацепцию, стерилизацию (!), аборты;

«репродуктивные права» — право на контрацепцию, стерилизацию, аборт и растление детей в школах под видом «полового воспитания», «основ здорового образа жизни», профилактики наркомании и СПИДа, и т. п.;

«половое воспитание» — привитие детям психологии, способствующей отказу от деторождения, в том числе путем открытой пропаганды контрацепции и стерилизации, скрытой пропаганды абортов и сексуальных извращений (онанизма, женского и мужского гомосексуализма), которые, как легко догадаться, тоже не способствуют продолжению рода; фиксируясь на физиологии и «технике» секса, крадут у будущих юношей и девушек тайну(здесь и далее выделено нами. — Примеч. авт.) и лишают их таким образом главного счастливого потрясения юности — романтической любви, а часто даже физической тяги к противоположному полу (последнее весьма помогает снизить рождаемость);

«здоровый образ жизни» — в представлении «планировщиков» обязательно включает в себя применение контрацепции;

«безопасное материнство» — использование контрацепции (якобы для предотвращения осложнений после абортов, которые могут привести к смерти);

«ответственное родительство» — включает в себя использование контрацептивов, сцеплено с лозунгом «ребенок должен быть здоровым и желанным» (в 90-е годы, в начале российской «планировочной» эпопеи лозунг был более откровенным: «пусть одинребенок, но здоровый и желанный»);

«здоровые и желанные дети» — получаются только при «запланированной» беременности, т. е. когда женщина намеренно делает перерыв в контрацепции. Хотя всем известны примеры, когда женщина не собиралась иметь ребенка, но потом, родив, была счастлива и благодарила Бога, что не сделала аборт. Кстати, если следовать вышеприведенному лозунгу совсем буквально, то даже «желанного», но предположительно «нездорового» ребенка следовало бы абортировать. (В юности вообще редко желают детей, они рождаются как результат желания интимной близости. Скольких бы из нас не было на свете, если бы в Советском Союзе распространялась эта лукавая идеология!)

При этом даже в уже ставшем в последнее время одиозным клише «планирование семьи» слышится что-то положительное, солидное. Легко ли неискушенному человеку догадаться, что речь идет об отказе от детей? А между тем в действующем законе о здравоохранении есть статья о планировании семьи (Раздел VII), где четко определено, что входит в соответствующее «медицинское» понятие. Три пункта: контрацепция, аборт, стерилизация. И все!

Мало того, существуют официальные методические указания для центров планирования семьи, где сказано, что критерием успешной деятельности таких центров является не количество вылеченных бесплодных пар, не число новорожденных младенцев (хотя для отвода глаз в этих центрах оказываются услуги по родовспоможению), а именно количество произведенных абортов. Странного здесь на самом деле ничего нет, если хотя бы немного ознакомиться с историей вопроса.

Когда-то название организации, занимающейся борьбой с рождаемостью, было более откровенным — Лига контроля над рождаемостью. Созданная в 1921 году в США феминисткой Маргарет Зангер Лига, несмотря на пуританские установки тех лет, быстро стала одной из влиятельнейших организаций Америки. В том же 1921 году Маргарет Зангер сажают на месяц в тюрьму за организацию подпольного абортария и распространение опасных для здоровья контрацептивов, а уже в 1922 году она созывает международную конференцию в защиту абортов и совершает кругосветное турне с циклом лекций. Конечно, у самой Маргарет денег на подобные мероприятия в то время не было.

Зато они нашлись у тех, кому ее деятельность показалась перспективной. Ведь еще в конце XVIII века сильных мира сего стали не на шутку волновать последствия буржуазных революций. Написав на своих знаменах «Свобода, равенство, братство», победители вовсе не собирались по-братски делиться своими правами и состояниями с простыми людьми. Но сама логика развития того общества, которое они строили, неизбежно требовала демократизации: «сверчки» уже не хотели знать свои «шестки». Как обуздать «быдло», не меняя знамен? Снова возвести сословные перегородки было невозможно. И тогда… пошли разговоры об угрозе перенаселения.

Выразителем подобных умонастроений стал профессор политэкономии Томас Мальтус, который в 1798 году издал труд под названием «Опыт о законе народонаселения». В нем автор с очевидным сейчас схематизмом доказывал, что численность населения планеты растет в геометрической прогрессии, а мировое производство — лишь в арифметической. И предлагал весьма незамысловатые меры по борьбе с «лишними людьми». Они сводились к отмене благотворительности, поощрению преступности и войн, к приостановке развития медицины и т. п.

На определенном этапе идеология мальтузианства сыграла свою роль, но потом, с дальнейшим развитием идей гуманизма, сделалась уж слишком одиозной. В наиболее откровенном своем варианте она окончательно дискредитировала себя в эпоху Третьего рейха и после победы над фашизмом была решительно осуждена.

Но параллельно шел поиск новых форм управления «быдлом». И тут бойкая феминистка Зангер пришлась как нельзя более кстати — ее модель геноцида выглядела гораздо более благопристойно и даже называлась «Мирный план» («Plan for Реасе»). Зачем истреблять людей эпидемиями и бомбами, зачем выглядеть жестокими варварами, когда можно просто снижать рождаемость? Результат будет, конечно, не сиюминутным, как при бомбардировке, но зато более надежным. Ведь женщина, потерявшая детей на войне, может родить еще, а если ее стерилизовать — это уже гарантия. Да и точность таких «попаданий» гораздо выше! Чума или война особенно не выбирают, кого лишить жизни, тогда как «мирный план» предусматривает строгую дифференцировку.