Бонус для монсеньора
Шрифт:
Никто и не подумал его ослушаться. Закрыв за собой квартиру, встревоженные люди выскочили на улицу. Из подъезда продолжал валить густой дым. Но по мере того как шло время, клубы становились все слабее. И постепенно совсем исчезли.
– Погасили! – с облегчением возвестил консьерж, ошивавшийся поблизости.
В данном случае лично его происходящее не касалось. И потому он мог себе позволить поглазеть на пожар.
После отбоя тревоги все обители вернулись в дом, немного недоумевая, куда могли деться все пожарные. Во дворе не было и пожарной машины. Однако подъезд в их доме был сквозным. Возможно, пожарные подъехали с улицы? Это было бы
И никого из жильцов не заинтересовала небольшая продолговатая металлическая палочка, изрядно воняющая и валяющаяся за мусоропроводом на уровне второго этажа. Ну что поделаешь, не было среди жильцов дома пиротехников. А то бы они объяснили людям, что металлический цилиндрик скорей всего является обычной «дымовухой», которую подожгли, и та заполнила всю лестницу удушающими клубами дыма.
Стало быть, никакого пожара не было и в помине. А пожарный, который бродил по дому с огнетушителем в руках, мог преследовать любую цель, но только не тушение несуществующего огня.
Единственным ущербом от этого странного «пожара» явилась еще более странная пропажа из квартиры номер двадцать деревянной шахматной доски вместе с резными фигурами. Версию о том, что она сгорела в пламени, пришлось отбросить сразу же. Где в таком случае хотя бы горсточка пепла или золы. Ее не было. Но тем не менее факт оставался фактом – шахматы пропали. И исчезли они бесследно.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Из открытого настежь окна доносились какие-то дребезжащие и странно тревожащие душу звуки. Услышавшие их прохожие, ежились и торопились уйти подальше от дома, в их сердцах надолго поселялось загадочное чувство, словно они только что стали свидетелем чего-то в высшей степени отталкивающего. Хотя и не до конца понимали, чего именно.
Это несмотря на то, что на улице был белый день, шумели проносящиеся по дороге автомобили, суетились во дворе детишки, оглашая воздух радостными, звенящими голосами. Вот их-то странные звуки не пугали. Почему? Да потому, что они к ним просто привыкли. Как и мирно судачащие на лавочке под тополем старушки. И другие редкие в это летнее утро соседи. Они отлично знали, что в доме воет не дикий зверь или потустороннее чудовище, жалуясь на свою судьбу.
Никакой мистики или чертовщины! Просто хозяйка одной из квартир принялась за уборку. А за этим занятием, чтобы взбодрить себя, она любила петь. И диковатые звуки – всего лишь маленькая музыкальная импровизация во славу чистоты и порядка. Однако на этот раз она что-то затянулась. И даже привычные старушки стали задирать головы и озабоченно хмуриться.
Дядя Вася, жилец с первого этажа, не выдержал первый. Он вышел из дома. И задрав вверх голову, заорал:
– Кира, хорош глотку драть, девка! Сил нет тебя слушать. Замолчи!
Сидящая на подоконнике девушка с густыми рыжими волосами, замахнувшись яркой голубой тряпкой, состроила соседу потешную рожицу. И затем с удовольствием оглядела чисто вымытые еще весной и только что протертые ею окна. И в этот же момент пение стихло. Соседи вздохнули с облегчением. Уборка закончилась.
– И чего им не нравится? – недоуменно произнесла Кира, спрыгивая с подоконника. – Я же не помои им на головы лью. И не ругаюсь грубо. Подумаешь, исполнила пару опереток. Легкий развлекательный жанр. Чем недовольны?
Но чтобы не ссориться с соседями, Кира решила сегодня больше не петь. Хотя решительно не могла понять, почему популярные мелодии в ее исполнении вызывают мигрень не только у людей, но и у животных. Во всяком случае, ее любимый кот Фантик на время уборки забился в самый дальний угол квартиры. И страдальчески шевелил ушами.
– Кис-кис! – позвала его Кира. – Хочешь «Вискаса» с телятинкой?
Что-что, а покушать Фантик никогда не отказывался. И не его в том вина, он действовал как настоящий мужчина. Поняв, что пытка музыкой закончилась, он выбрался из своего укрытия и с удовольствием зарылся мордочкой в свою миску. А Кира вернулась в комнату. Там еще оставалась пара пыльных уголков.
Однако без пения уборка была не в радость. Ладно, черт с ней, с чистотой. Вот только протрет огромную хрустальную люстру под потолком. И все! Больше ни к чему не прикоснется. Во всяком случае, сегодня.
И решительно притащив из кухни крепкий столик, служивший ей верой и правдой не первый десяток лет, девушка так же радостно взгромоздилась на него и принялась осторожно, подвеску за подвеской, протирать люстру. Это хрустальное произведение чешских мастеров висело тут почти полвека. Без особого ухода висело.
Так что работа над ней не хилая была. Подвесок, бусинок, бус и висюлек на люстре имелось множество. А пропусти хотя бы одну из них, и вся работа насмарку.
Сосредоточившись на хрустальных заморочках, Кира от усердия даже язык высунула, двигаясь по кругу. И вдруг… Внезапно Кира ощутила, как твердая надежная поверхность под ее ногами куда-то ускользает, а сама она летит со страшной двухметровой высоты прямо на паркетный, даже не застеленный ковром пол.
– Бу-м-с!
Соприкоснувшись с полом всем телом и головой, Кира прикусила язык. От жуткой боли у нее даже в глазах потемнело. Некоторое время она не могла ни о чем другом думать. Только мычала и трясла головой. Наконец боль в прикушенном языке немного стихла. И Кира обнаружила, что, во-первых, на нее смотрят два огромных кошачьих глаза, а во-вторых, она не почувствовала своего тела. Что-то с ним было не так. Но что именно? Это Кира пока сказать затруднялась. Фантик понаблюдал за хозяйкой некоторое время, убедился, что шевелиться она не собирается, и ретировался.
Когда же Кира попыталась подняться на ноги, чтобы пойти в ванную и прополоскать собравшуюся во рту кровь, она не сдержалась и завопила в голос. Спину пронзила такая резкая боль, что по сравнению с ней боль в прокушенном языке была милой шуткой. У Киры даже ноги отнялись. Во всяком случае, она снова шлепнулась на пол.
Несколько минут она лежала, пытаясь прийти в себя. Затем собралась с духом и повторила попытку.
– Ой! Оай! Уй!
Из кухни снова примчался Фантик, который обеспокоенно закрутился возле хозяйки.
– Мур-р? Мя-уу!? – допытывался он.
– Ох! Ай! Плохо мне!
Но что ни кричи, а шевелиться Кира не могла. Слишком было больно. Полежав еще немного, Кира почувствовала, что, во-первых, замерзает. А во-вторых, что ей не обойтись без посторонней помощи. И кого же она могла призвать к себе в столь отчаянном положении? Мужчину? Мужчина у Киры был. Но именно в данный момент он находился в отъезде. Впрочем, вполне закономерное жизненное явление. Когда вам ваш мужчина позарез нужен, вы его днем с фонарями не найдете. Зато когда он не нужен, будет обивать ваш порог до посинения. Не столько своего, сколько вашего.