Борьба
Шрифт:
Я ощущала, кто звонил ещё за секунду до того, как телефон зазвонил. “Я возьму его,” сказала я, припуская от обеденного стола, где я делала домашнюю работу. Но было уже слишком поздно.
“Здравствуйте?” голос моей мамы сказал с кухни. Папа работал допоздна, следовательно она и я были единственными дома. Мы закончили обед два часа назад, и Мама с тех пор разбирала различные документы на кухне.
“Да, это — она,” я слышала она сказала. “о, здравствуйте. Да. Что? Хорошо — нет, она не сделала. Я вижу. Mмм-хм.” Даже через дверь, я могла слышать крайний гнев, рассветающий в голосе моей мамы.
я поникла над портативным компьютером и книгами, разбросанными передо мной и попробовала сосредотачиваться на анализе векторов, которые я делала по физики, но это бесполезно.
“Это было из ста пунктов?” Я услышала, что моя мать спросила, я закусила губу.
Спустя момент я услышала, что Мама повесила трубку, и дверь между столовой и кухней распахнулась. “Moрган, мы должны поговорить.” Ее голос был мрачен.
Мой живот скрутило. Я сдавила свой карандаш. "Хорошо".
Садясь напротив меня, моя мама сказала, “я получила телефонный звонок от вашего преподавателя истории, г. Пауэлла.”
я даже не потрудилась обеспокоиться удивляясь. “Я знаю,” сказала я.
“Он заботиться о твоей отметке в его классе. Я тоже.”
“Я знаю,” сказал я снова. Перемещаясь в моем месте, я добавил, “я уже говорил с ним о выполнении некоторого дополнительного кредита—”
Держа ее ручной стиль полицейского движения, моя мама отключала меня. “Morgan, я не счастлив о факте, что Вы подвели два теста. Но я еще более несчастен о факте, что Вы скрыли это от Папы и меня. Когда Вы собирались говорить нам?”
"Я подумал, что если я улучшу свои оценки-"
“Но что, если Вы не сделали?” моя мама прерывала. “Г. Пауэлл говорит, что эти два экзамена значат пятьдесят процентов вашей заключительной отметки. Вы собирались ждать, пока Вы не подвели класс, чтобы сообщить нам, что была проблема?” Она управляла ее пальцами через ее красновато-коричневые волосы в, "я не знаю, что сделать"-with-you жест.
С дополнительным кредитом, я могу все еще получить B в классе! ”
Ты могла получить F!” моя мама цеплялась. “Ты начала эту работу экстра-кредита?”
Я вырыл через мой стек бумаг и вывел записки, которые я уже сделал для моей бумаги истории. Я не понимал, пока я не вручил их моей маме, что я делал ужасную ошибку.
“Это не может быть вашем заданием по истории.” Голос мамы был напряжен. “Что это?”
“Нам разрешают писать на любую тему,” объяснила я тихо.
Она просто смотрела на меня на мгновение, затем бросила записки на столе в расстройстве. “Почему Вы должны проверить нас? Вы знаете, как Папа и я чувствуем о ерунде колдовства!”
“Салемские суды ведьмы не ерунда,” я указывал, мой собственный характер, начинающий вспыхивать. “Они были важным историческим случаем.”
“Это не пункт. Morgan, ваш интерес в Wicca рос к сути, где это вытесняет почти все остальное,” моя мама сказала. “Я не хочу Вас выбрасывающий ваше будущее.”
“Я не!” Я кричал. “Как Вы можете сказать это?”
"Слушайте," моя мать продолжала. “Я не хочу бороться о материале ведьмы прямо сейчас. Ваши отметки должны улучшиться, и я не вижу, что это случается. Это — ваше заключительное предупреждение. Если те отметки не улучшаются, Папа и я собираемся начинать говорить серьезно об изменении вашей окружающей среды.”
Что? Это никогда не подошло прежде. “Что вы имеете в виду?”
“Святой Энн имеет несколько открытий,” моя мать сказала. “Это — очень хорошая школа.”
Моя челюсть широко открылась. “Это — Католическая школа.” Мой голос был резок. “Вы действительно посылали бы меня Католической школе?”
“Почему нет? Средний размер класса — четырнадцать студентов, таким образом они были бы в состоянии уделить Вам большое индивидуальное внимание.” Она протянулась и коснулась моих волос почти умоляюще. “Мы хотим помочь Вам, Morgan.”
Я уставился на нее. Как будто дергая меня далеко от всех моих друзей и прикрепляя меня в место, где они все еще поверили в телесное наказание, поможет! Слова я не Католик, произошли к моим губам, но я не мог подвести меня, говорят их. Это казалось почти как объявление войны. Это не было точно верно, так или иначе. Католицизм был религией, с которой я был воспитан, и я все еще чувствовал, что я был Католиком во многих отношениях. “Пожалуйста, Мама,” ответил я вместо этого. “Не делайте этого. Я буду — я пойти к библиотеке каждый день. Я подниму мои отметки, я клянусь.”
“Мы будем видеть.” Моя мама выдвинула мои записки истории поперек стола во мне и встала. “Семейная ночь — завтра,” сказала она устало. “В шесть.”
“Я буду там.” Мой голос казался полым.
Она тащилась из комнаты. Я наблюдал, что она пошла, затем смотрел вниз на мои книги.
Я имел много работы, чтобы сделать.
“Я только не думаю, что я могу учиться с Эрин прямо сейчас,” сказал я Охотнику. Я использовал телефон в кухне, суммируя беседу, которую я имел с моей мамой ранее тем вечером. Мои родители и Мэри К. легли спать, но вечерняя сова, "я" — буду для другого несколькими часами. “Я только не могу, не мочь послаться Католической школе.”
“Это было бы ужасным,” Охотник согласился спокойно.
“Но мои отметки — действительно в грязи.”
Охотник вздыхал. “Не есть ли никакой путь, которым Вы можете учиться от Эрин и все еще улучшать ваши отметки?” он спросил. “Мы можем пробовать удостовериться, что Вы имеете время, чтобы закончить ваши школьные занятия, также. Очень важно, что Вы учитесь с Эрин прямо сейчас. Особенно со всеми таинственными вещами, которые случились.”
Энергично отбросив, немалые писменные завалы моей мамы, я заварила чашку чая в комнате. Отпивая, мелкими глотками, я обдумывала стои или не стоит говорить Хантеру, что произошло с Эрин ранее этим днем. "На самом деле, Эрин даже не хочет учить меня магии," в итоге призналась я. "Она хочет, что-бы я изучала историю ведьм и растения."