Борис Леонидович Дичков (1888— 1966)
Шрифт:
Все так. Его уверенность в правильности своих идей была в значительной степени формой противодействия неблагоприятным ситуациям. Он, можно сказать,4 не мог себе позволить скептицизма и постоянных сомнений в правоте своих идей. В противном случае ему, пожалуй, вообще не удалось бы создать ни одной сколько-нибудь значительной теоретической концепции.
Возможно, для склада ума Личкова очень близки были философские проблемы геологии, связанные с теорией познания и с поисками фундаментальных законов природы на основе достижений наук о Земле и жизни. Об этом свидетельствуют и его ранний глубокий^ интерес к теории познания, и более поздние высказывания. Например, в сентябре 1937 г. он написал Вернадскому:
"Сейчас
Остается только гадать о том, как складывалось бы и развивалось научное творчество Б. Л. Личкова при условиях, благоприятствующих его теоретическим изысканиям. Подобные условия сложились для него поздно: к шестидесяти годам. И все-таки удивительно много удалось ему создать за пять лет, начиная с 1934 г. Об этом он написал своеобразный отчет в письме В. И. Вернадскому от 30 января 1938 г.
"Что я сделал за эти годы? Думаю, что немало. Перечислю основное. Мною закончена в 1935 году большая работа "Некоторые черты геоморфологии и гидрогеологии долины р. Сох в Фергане"... Другая моя работа — статья "Основные черты гидрогеологии Алагеза"... В геологическую секцию Академии наук я несколько месяцев тому назад послал... работу "О четвертичных движениях земной коры в районе Украинского кристаллического массива"... Я переработал затем в прошлом году для пятого издания свою книгу "Движение материков и климаты прошлого Земли", вводя ряд новых глав и идей... Далее, я написал две небольшие работы... "О юном рельефе и древних долинах" и "Современная геологическая эпоха". Наконец, я переработал глубоко и коренным образом "Курс геологии", в разное время мною писавшийся. Теперь он состоит из трех частей: ч. I. Основные данные о строении земного шара и положении его во Вселенной (200 с. рукописи); ч. II Историческая геология (1300 с. рукописи); ч. III. Физическая геология (600 с. рукописи) ...
Но самую главную мою работу за эти годы составляют мои "Реки в истории земного шара"... Это объемистая рукопись, размеры которой составляют сейчас 820 страниц... Значение рукописи этой определяется, понятно, не размером, а обобщениями — оригинальностью идей, которую отмечал В. А. Обручев в рецензии на первый ее вариант, а с тех пор рукопись идейно выросла сильно. Если я не доживу до лучших для меня времен, а Вы меня переживете, я бы очень просил Вас, дорогой Владимир Иванович, учесть это мое мнение о моем собственном труде и содействовать его выходу в свет. В эту работу вошел, в частности, и весь мой опыт изучения рек на строительствах — Волга, Молога, Шексна и пр. Я думаю, ее значение не только теоретическое, но и практическое, но это оценят и поймут когда-нибудь потом" [98].
Надо согласиться с Личковым: сделано очень много и охват научных проблем очень широк.
Средняя Азия
С середины 1940 г. Борис Леонидович был направлен на работу в Среднюю Азию. Теперь он мог больше времени и сил уделять теоретической научной работе, хотя по- прежнему продолжал вести преимущественно конкретные исследования, связанные с насущными потребностями народного хозяйства.
В 40-х годах продолжалась переписка Личкова с Вернадским, но характер ее несколько изменился. Теперь, помимо научно-философских тем, появилась еще одна, связанная с утверждением научных достижений Бориса Леонидовича и с получением им звания доктора геологоминералогических наук. Оформление соответствующих документов потребовало немалых усилий. Вернадский, к тому времени достигший преклонного
Борис Леонидович продолжал увлеченно обдумывать привычные для себя научные проблемы геоморфологии, тектоники, литологии, гидрогеологии. Под влиянием Вернадского он заинтересовался воздействием разума и технической деятельности человека на биосферу, а также зависимостью становления ноосферы от общего хода природных процессов современной геологической эпохи.
Личков относился к числу людей, одаренных счастливой способностью находить радость в научном творчестве" в познании природы. У него всегда сохранялось ощущение тайны, удивление перед окружающим, стремление постичь неведомое. Он по-детски ликовал после своих открытий — истинных или кажущихся, достоверных или сомнительных — и периодически провозглашал в письмах Владимиру Ивановичу: "Я написал лучшую свою работу!". В трудные моменты жизни он находил в научных исканиях утешение и опору. Даже суета и волнения, связанные с подготовкой к защите докторской диссертации, не могли прервать его интересных размышлений над теоретическими проблемами, далекими от его конкретной практической работу геолога.
Шаг за шагом, постепенно выстраивает Личков свою обобщенную концепцию закономерностей развития земной коры, биосферы, живых организмов. С 1934 г. его преследовала мучительная мысль о том, что им уже была осмыслена и неожиданно забыта подобная концепция. Теперь он как бы восстанавливал ее, не вспоминая, а вырабатывая вновь. Важным шагом на этом, пути стала его статья "Современная геологическая эпоха и ее характерные черты" (1940 г.). Он заново продумал и попытался сопоставить факты о геологических событиях последних десятков тысячелетий, а также всей четвертичной эпохи (ледниковой, плейстоценовой, антропогеновой — одно уже обилие синонимов наводит на мысль о ее необычайности). В своих выводах он решительно опроверг господствовавшее представление о современной эпохе как о тектонически спокойной, с очень медленным развитием геологических структур и движений земной коры (таково было, например, мнение Г. Штилле).
Напротив! — возражал Личков. Мы живем в эпоху бурных геологических процессов. Прошло немногим более 11 тысячелетий с той поры, как исчез последний великий ледниковый покров северного полушария. Гигантские ледниковые щиты нарушали устойчивость отдельных участков земной коры, усиливали контрастность рельефа и климата. Личков называл ледниковые эпохи, повторявшиеся в истории Земли, временем революционных изменений, "бури и натиска", существенных перестроек всей области жизни, биосферы, вызванных ускоренным ритмом геологических процессов.
Личков ищет общие закономерности развития земной коры при чередовании революционных и эволюционных этапов. По Личкову, длительные фазы орогенеза, медленного воздымания гор, складкообразования и т. п. сменяются бурными, диастрофическими вспышками интенсивных вертикальных движений и осадкообразования.
За последние 0,5 млрд, лет, по мнению Личкова, сменились 3 цикла подобных двойных фаз. Каждый раз длительная орогенная фаза заканчивалась кратковременной геосинклинальной, а затем цикл повторялся. И чем быстрее, активнее менялся рельеф, тем радикальнее преображалось живое вещество: шло массовое вымирание одних видов и нарождение других.
Он создал красивую законченную теоретическую конструкцию. Ее можно сопоставлять по логичности и стройности с теориями физиков, химиков, математиков. С одной только оговоркой: он далеко уходил в ряде случаев от фактических данных, более заботясь о логической завершенности своих идей, чем об их доказательстве и опровержении. А ведь автору полезно поставить под сомнение свои мысли, выявить более или менее спорные положения.
Обо всем этом Личков мало заботился. Его как бы завораживали собственные идеи, соединенные в цельную теорию. Он не искал фактов, ей противоречащих. Искал и находил подтверждения своей теории, но слишком мало обращал внимания на возможности ее опровержения.