Бортовой журнал "Синей птицы". Том 1

Осипов Игорь Валерьевич

От этого весь звездолёт казался затонувшим галеоном эпохи Колумба.

— Они вообще живые. Не пластиковые?

— Это призраки, — отозвался Михаил и приблизился вплотную к этой биомассе. — Очень древние призраки. Их рядом со звёздами не увидишь, даже очень слабый солнечный ветер быстро разрушает их тонкую структуру.

— А как тогда они здесь оказались?

— Повезло. Жизнь на Земле существует очень давно, а возмущения гипера иногда выхватывают из реальности электромагнитные слепки живых организмов и выбрасывают хаотично по всей вселенной.

По теории вероятности что-то да обязано уцелеть, чтоб потом пересечься в своём странствии с астероидом или вот таким заброшенным судном. За миллиард лет всяких-разных призраков по вселенной разбросало очень много, и это ещё не самые необычные. А земные очень живучи. Но больше не скажу, ты же у нас инквизитор и должен знать лучше меня.

Навигатор вытянул вперёд автомат и осторожно поддел стволом морского ежа. Тот дрогнул, рассыпался разноцветной туманной дымкой, а потом медленно собрался в животное. Фактически ожил.

— Они балансируют между гипером и реальным миром, как пена на морской волне, — продолжил навигатор, — но у нас на борту есть создание куда более удивительное.

Иван глянул на Михаила, и тот пояснил:

— Я про Нульку, княже.

Парень улыбнулся, сведя глаза в кучку на отпечатке поцелуя на стекле. Да, богинька тысячу очков вперёд даст этим хрупким созданиям, но всё равно красиво, словно и не в космосе вовсе.

Иван, сейчас чувствовал себя ребёнком в океанариуме, где можно пройтись по тоннелю внутри большого аквариума и полюбоваться на диковинных рыб, плавающих на расстоянии вытянутой руки. Внутри тёплым комочком сдалось чувство восхищения.

— Удивительно, что про них нигде не написано, — прошептал он.

— Написано, и очень давно, — отозвался навигатор, подлетая к небольшому иллюминатору.

— Где?

— В научных журналах, княже. Просто никто никогда их не читает, а потом удивляются. Всех же в основном интересуют игрища и зрелища.

Иван взялся руками за выступающие из обшивки элементы и медленно поплыл к навигатору. К тому времени Михаил уже светил внутрь фонарём.

— Что там?

— Ничего не вижу, княже, — ответил тот, прислонившись стеклом гермошлема к оконному стеклу, вытянув шею и прищурившись. Навигатор скривился и добавил: — Но кажется, корабль давно разгермился.

Иван тоже прилип, старясь рассмотреть нутро брошенного корабля. Тонкий белый луч выхватывал чью-то каюту. Она была больше, чем на «Синей птице», но рассчитана на четверых человек.

— Вижу шевеление, — прошептал княжич и показал пальцем на приоткрытую дверь в каюту.

— Ага, — едва слышно отозвался Михаил, он направил фонарик в щель.

— Мать твою! — вырвалось у Ивана, когда дверь быстро распахнулась, а в каюту, к самому стеклу рвануло нечто.

Парень даже опомниться не успел, как оттолкнулся от обшивки ногами, и лишь через секунду он осознал себя удаляющимся от иллюминатора. В миг опасности организм перешёл в режим форсажа, экстренно впрыснув убойную дозу адреналина, и пришлось приложить усилие воли, чтоб воспользоваться контроллерами движков без рывков и дёрганий, и остановить полёт.

Михаил тоже отскочил на десяток метров назад и сейчас целился в иллюминатор из автомата. Дрожащий луч фонаря выхватывал из мрака высохшие до состояния мумий человеческие тела в изодранных комбезах. Несколько полностью обезвоженных, но оживших трупов, скалили зубы и бешено били и царапали стекло.

— Какого хрена?! Что это?! — заорал Иван.

— Картинку! Дайте картинку! — раздался в наушниках голос капитана.

— Ой! — визгнула Нулька. — Нежить!

— Я сфотал, валим отсюда на хрен, — выдал сопящий и часто дышащий навигатор.

Да, за стеклом бесновалась самая настоящая нежить.

— Вот это я понимаю, троллинг, — протянул капитан и выругался.

— Что? — не понял Иван.

— Я говорю, княже, что твой куратор знатно тебя потроллил!

Княжич торопливо дёрнул контроллер движков, и его закрутило. Хорошо, что есть специальный режим, когда система сама останавливает неконтролируемое вращение. Но в голове осталась муть, как после экстремальной карусели.

— Блин, — выругался он и более осторожно направился к «Синей птице».

Уже после шлюза, когда давление выровнялось, а двери впустили на «Синюю птицу», Иван с облегчением вылез из скафандра. Несмотря на систему контроля климата, весь комбез взмок, как после проливного дождя.

— Фу-у-у, — протяжно и шумно выдохнул княжич, поглядев на Михаила, тот тоже взмок и сейчас устало сполз вдоль стены коридорчика на пол.

— Надо всем собраться и решить, что дальше делать. Если нас отправили на учебную экскурсию, то миссия окончена, и осталось только набить отчёт, — произнёс парень, глядя на спутника.

— Ага, — кивнул тот, облизал губы и подобрал автомат.

У Ивана мелькнула мысль, что тир действительно будет нелишним. А ещё на такие вылазки надо брать с собой револьвер. Хоть на магнитике, хоть на резиночке, но обязательно с чем-то убойным в барабане.

— Что-то нас не встречают, — пробурчал навигатор и глянул на княжича: — Петрович в этом деле суеверный. Зашедших с пустоты надо встречать лично.

— И Нульки нет, — глянув на след поцелуя на гермошлеме, добавил Иван.

И в этот момент из кают-компании раздался протяжный вопль, принадлежащий Фёкле. Затем последовал грохот.

Иван с Михаилом переглянулись и кинулись на звук.

Там глазам предстала занятная картина:

Капитан стоял, загораживая собой большой иллюминатор. В уголочке сторонилась от всех с меланхоличным лицом Марья. А посерёдке бушевала в истерике полуголая купчиха.

Она хватала со стола тарелки и била ими о край столешницы, но посуда была ударопрочная, потому не ломалась.

— Твари! Вы все твари и уроды! Я тут! А они! Да я!

И всё это со слезами на глазах.

Иван глянул на капитана, тот выглядел сильно растрёпанным и растерянным, словно не знал, что делать.