Босиком до небес

Раджкович Эд

– Всё, Саша, через несколько минут мы будем дома, – умиротворённым голосом произнёс Хасан.

Через какое-то время, остановившись, он открыл скрипящие ворота, загнал повозку внутрь двора, помог Верочке опуститься на землю, и все вместе – Хасан, Саша, Верочка – вошли в дом.

За входной дверью оказалось просторное помещение. Далее была ещё дверь, за ней был коридор с лестницей наверх, где находились комнаты, расположенные параллельно. Внизу была печь с плитой. Запах свежего лаваша исходил именно оттуда. Все прошли в тёплую, нагретую от печи кухню и увидели маму Хасана.

– Это ты, сынок? Я свежего хлеба приготовила к твоему приходу.

Хасан подошёл, обнял её. Как никогда в жизни он ощущал тепло материнского сердца

в эти мгновения. Поговорили на родном языке, Саша и Вера ещё не знали значения слов. Что может сказать мать сыну и как они общаются, такое понятно только горцам. Одну странность заметил Хасан: цвет глаз у матери изменился. Саша также заметила, что мама смотрит как-то сквозь Хасана, но ловко двигаясь и общаясь, эта женщина, удивила своей энергичностью всех, особенно Верочку. Она старалась находиться рядом с новой бабушкой. Слушала звучание её голоса. Смотрела, как искусно она накрывает на стол, чудесным образом доставая из разных потаённых мест припасы.

Легли рано. Утром как всегда Хасана дома ждал завтрак, приготовленный матерью, вода – умыться. Всё было прибрано.

– Как дома здорово всё-таки, – потянувшись, жизнерадостно подумал Хасан.

Обошёл двор. Несколько куриц бегали по двору. В хлеву не было никакой скотины, стоял одиноко конь Хасана. Хозяйство было в упадке. Дров совсем не видно, только сухие ветки терновника и яблонь.

– Разве это дрова, – возмутился Хасан.

Первым делом разгрузил повозку. Затем сказал Саше, чтобы осваивались дома и разобрали гостинцы, привезённые с собой. Запряг коня в пустую повозку, взял топор, предварительно наточенный, и отправился на заготовку дров. Места Хасан знал хорошо по памяти. Проехал все окрестности вокруг села и по дороге, уходящей на лесистый склон, направил свою повозку. Звук топора отлетал от стволов и разлетался по округе. Полдня Хасан заготавливал, и к вечеру повозка была полна связкой дров. По краям повозки Хасан закрепил стволы в виде длинных жердей для починки забора в своём доме. Выехав на открытое место, он не спеша направился по сельской дороге к дому. Вдоль дороги чабаны гнали овец на ночлег, и один поздоровался с ним. Хасан приветливо ответил и сказал, что только вчера вернулся домой. Остановились, немного поговорили. Хасан, как рыба наживку, хватал каждую новость. Между прочим, собеседник сказал:

– Несколько лет твоя мама совсем одна. Редко выходила из дома. Дойдёт до ворот и обратно. Дальние родственники после похорон отца заходили к ней редко. Так она жила все эти последние годы. Всем говорила, что сын приедет. Никто не верил, что тебя снова увидим. Даже мудрые люди не поверили, когда узнали, что ты вернулся с женой и дочкой. Кстати, твоя троюродная племянница с нижнего селения единственная помогала твоей матери. Муки привезёт, масла, керосина. Если бы не она, кто знает, как было бы. Ведь твоя мать не видит белого света с тех пор, как схоронила твоего отца. Она полностью слепа.

От переменившегося взгляда Хасана, собеседник без слов решил молча удалиться…

Хасан смотрел на заходящее солнце первого дня пребывания его в родных местах. Он был в полном одиночестве, рядом только конь похрапывал в упряжке. Глаза Хасана сверкали в лучах заходящего солнца, они были полными слёз за родителей. Он был всегда для них единственным сыном, и только в эти мгновения он понял, какие страдания переживали они, потеряв своего сына, попавшего в беду.

Рассказ матери

Хасан многое узнал от матери произошедшего за эти годы, которые он находился вне родного дома. Отец твёрдо отстаивал перед всеми справедливость поступков сына. Единственное, что он не мог перенести – это то, что Хасан находился в клетке как «зверь какой-то», и отказался видеть его в таком положении, опасаясь, что не выдержит сердце. Вызволить его он не мог в одиночку, никто не проявлял желания вмешиваться в судьбу его сына. Салих прекратил всякое

общение с когда-то дружественной семьёй, и сильно постарел после утраты своего Керима. Дочь свою Салих быстро выдал замуж. А ведь по договору родителей – это была невеста Хасана. Много невзгод пришлось перенести отцу Хасана. То, что был всего один наследник, он воспринимал как волю Аллаха. Когда всё случилось, он замкнулся в себе. Даже жене не открывал, что у него на сердце творится. От переживаний за Хасана отец потерял былую стойкость, и силы его угасли. Оставил он этот мир с молитвами за сына с просьбами, чтобы доля Хасана была менее тяжкой. Сильное влияние утраты наследника делало своё дело год за годом. Мечты отца нянчить внуков стали представляться ему несбыточными. Утратив интерес к своей судьбе, он слабел и ушёл на небеса с последними словами: «Помилуй, Аллах, сына и дай ему долю радостей на этом свете!».

Оставшись одна, мать Хасана, всё время ждала возвращение сына. Глаза высохли от слёз. Больше она не могла плакать втихомолку и перестала видеть свет. Пришлось продать бычка. Корова перестала доиться, и её пустили на мясо. Барашков забрал сосед с договорённостью помогать пожилой вдове. Несколько лет обеспечивал мать Хасана мукой и маслом. Сыр приносила по выходным троюродная племянница. С ней они готовили пироги в этот день. Вместе молились за Хасана. В мечтах мать представляла, что он вернётся, и эта девушка с добрым сердцем станет её невесткой.

– Теперь всё есть, как есть! Ты приехал домой, и моё сердце, наполненное надеждами, успокоилось. Привёз жену с собой и внучку мне. Радуюсь тому, что дождалась тебя. Сердцем чувствовала, что вернёшься, и терпеливо ждала. Но нам с тобой нужно поговорить вот о чём. Несколько дней пусть пребывают как гости, сама буду всё делать и ухаживать за вами, а потом надо начать самостоятельно вести хозяйство твоей жене. В глаза тебе никто не скажет ничего, но она русская и языка не знает. Нужно это исправлять.

– Она образованная, умеет читать и писать, привезла с собой необходимые книги. Научи её всему. Первое время буду объяснять ей с русского на наш язык значение слов, а затем ты, мать, помоги ей.

– Я бы никогда не приняла её в нашем доме. Считала бы чужой нам. Когда ты вернулся, сердце моё возрадовалось и от того, что ты жив, есть и её заслуга. Она отважная, поехала с тобою сюда, не побоялась. Помогу ей. Твой выбор я принимаю по-матерински.

– Какие люди у нас, я знаю. Постепенно всё встанет на свои места. Сашу будем звать Марьям теперь. Я сделал ей соответствующие документы, и местным женщинам будет легче общаться с ней, если у нее будет такое имя. Верочку будем называть Захра.

– Хорошо, сын. Наш разговор останется нашим. Прежние имена пусть забудут. Скажи им, новая жизнь для них – обычна для нас.

Хасан объяснился с женой и назвал её Марьям.

– Захру сама приучай к имени. Начинай ходить к роднику за водой, наблюдай, как себя ведут женщины здесь, и не снимай на людях платок – нельзя. Ты замужняя женщина.

Повседневная жизнь в горах

Александра – Марьям, Вера – Захра. Хасан просил Марьям во всём слушаться маму. Шли месяцы, и Марьям стала говорить на родном языке Хасана. Этот язык стал ей тоже родным. Захра подрастала, девочка очень умная и смышлёная, научилась тоже языку. Говорить Захра стала чисто, без акцента. С соседской девочкой ровесницей Захра подружилась и научила её писать и читать. В дом Хасана стали приходить люди, чтобы пообщаться с ним и узнать про Россию все подробности. Марьям очень заботилась о маме. Научилась готовить искусно хинкали, печь лаваш и всем прочим премудростям. В один из дней, после пробуждения, Хасан не смог найти свою мать, и все начали искать её. Оказалось, что она ушла за водой к роднику. Когда она зашла во двор Хасан, Марьям и Захра обнаружили необычную резвость в её походке. Всё семейство увидели блеск её глаз. Она плакала с улыбкой.