Босиком до небес
Шрифт:
Хасан продолжал наблюдать, и у юноши со временем возникло ощущение, что он лисица, попавшая в капкан. Дядя всё не подавал знак, и племянник начал крутиться от нетерпения на лошади вокруг своей оси. Присутствующие не обращали на это особого внимания. Керим общался, Хасан затягивал мешок.
Хитрый старик в это время добрался до своего дома. Их посёлок начинался прямо внизу скалы в долине, которую Хасан с Керимом не могли видеть из-за выступа горы. Долина была спрятана среди гор, и её простор был виден только внизу. Горы и дороги к ней были так проложены, что обнаруживалось селение ниже. Запивая виноградным
– Сын брата уже совсем взрослый, а внучок только становится мужчиной. Пора познать вкус крови и ему. Мужчина должен уметь защитить свою жену и детей, свой дом. Эти два путника видно мусульмане, которые забрели впервые в эти места. Сейчас время не «для прогулок», пусть заплатят за свою глупость. Их двое, и племянник с внуком вдвоём. Правда мои вооружены и верхом на лошадях. Это преимущество даст им неуязвимость. Кто знает, как поступили бы эти двое с моими родными? Пусть мои наследники привыкают к поединкам.
В это время на горной дороге разворачивалась другая сцена. Племянник, видя, что этот подозрительный человек завязывает мешок, решил, съедаемый своим беспокойством, начать действовать, пользуясь благоприятной ситуацией. Хасан его не видел, потому что в этот момент затягивал мешок. Верёвка, как назло, порвалась, и пришлось перевязь делать заново. Достав из-за пазухи ружьё с коротким стволом и обрезанным прикладом, племянник выстрелил в спину Кериму. От резкого звука Хасан дернулся. Тут же среагировав, он бросился на побледневшего юношу, сбросил его из седла, техничным движением перерезал ему горло. Кинжал свой Хасан мог выдернуть мгновенно, и заточен был он с обеих сторон как бритва, это знали все его сельчане. Но враг это узнал поздно.
Жгучая волна прошла по телу Керима, ноги стали ватными, и он терял сознание. Другая сторона его сущности сопротивлялась бессилию, внезапно наступившему, и он схватил нового знакомого за рукав одной рукой и за горло второй. Кинжал выхватить дядя не успел. Он недопонимал, как его захватил истекающий кровью горец и сбросил с лошади. Они упали вместе. Подскочил Хасан и несколько раз пронзил тело врага с левой стороны груди. Хрипящий свист издал горлом умирающий. Хасан оттолкнул слабеющее тело от Керима и стал осматривать брата. Сейчас он особенно воспринимал его по-братски, потому что неизбежная гибель была видна по всему облику Керима.
– Хватай коней, Хасан, и спасайся, про меня не думай! Я истекаю кровью, и подлые люди – теперь твои враги, могут настигнуть и погубить тебя, – с трудом вымолвил Керим, тяжело дыша.
– Я тебя не оставлю, рано ещё прощаться, – промолвил Хасан, взяв лошадей, которые к счастью не покинули эту площадку в горах.
Хасан перевалил тело Керима через седло, закрепил его стяжкой из верёвки. Сам вскочил в другое седло, привязал лошадь с Керимом к своему седлу.
– Этих лошадей знают в этом селении, значит нужно в обратном направлении скакать. Да поможет мне Аллах! – молниеносно сообразил Хасан, и, стиснув зубы, поскакал по уже знакомой дороге, ведущей к вырубке.
Немного погодя вспомнил про трофеи. Вернулся один, забрал обрез с патронами и кинжал. Тела затащил за кустарник, многочисленные следы от ног и копыт, лужи крови забросал песком и замёл ветками, сорванными с куста. Натянув узду, пришпорил коня и поскакал вперёд, где остался Керим. Друг всё это время лежал в седле в том же положении. Хасан проверил его дыхание, удостоверился, что побратим дышит. Спешно, но внимательно Хасан пробрался верхом на коне через вырубку и стал спускаться по гористому склону. Следов от копыт не оставалось. И ему необходимо было ещё немного времени, чтобы совсем затеряться от любопытных глаз. Всё дальше удаляясь, Хасан постепенно приходил в себя, и на него нахлынула вся тяжесть действительности.
Легенда, которую вспомнил он в этот момент, предстала картинами как явь.
В это время, изрядно охмелев от вина из винограда со склона солнечной стороны долины, старый дедушка задумался. Племянник с внуком, наверное, прячут тела тех двоих, потому их ещё нет. О том, что он подстрекал и отправил своих родных на эту стычку, старый лис никому не скажет, чтобы не быть причастным к этому событию. Он чётко знал, что в горах убивать без веских причин нельзя. И последствия будут всегда. Если что-то пойдёт не так – подключим жандарма родственника из района. Договариваясь со своей совестью, старик не чувствовал угрызений. Всю жизнь Тенгиз поступал так, действовал руками и головами других людей, направляя их. Цели почти всегда достигались. Из-за этих его качеств с ним старались быть осторожнее другие люди.
– Из этих двух чужаков могут вырасти разбойники, – подумал старик, – двумя меньше – дышать легче. Что-то зачастили «в гости» воинственные соседи, оттого и испытываю ненависть к этим чужакам, почитающих Аллаха.
Легенда, которую слышал с детства Хасан, сейчас особенно отчётливо вспомнилась ему. «В давние времена в одном горном селении произошла история. Большое количество вооруженных всадников с боевым кличем въехали в долину. Сельчане, собравшись, решили дать бой. Кто-то сообщил дорогу врагам, и теперь спасти себя могут только они сами. Ждать помощи от соседей уже поздно. Все мужчины, кто может держать оружие собрались в поле. Остались только дети, старики немощные и женщины в своих домах. Долг гласит – защитить свою женщину и свой дом любой ценой. Никто не думал о страхе, все знали, как должно быть. Началась смертельная схватка. Трава заливалась кровью.
– Я ранен, отца убили, брат погиб. Кто будет держать дом? – возникла мысль у одного молодого воина, уставшего биться с врагами, и, подвергшись сиюминутной слабости, он прикинулся мёртвым.
Ожесточённое сопротивление без тени страха оказывали его односельчане, и, вымотавшись полностью, враги засомневались в том, смогут ли они покорить это поселение. Все мужчины были мертвы. Землю застилал изрытый копытами покров почвы, орошённый кровью погибших и раненых. Из многочисленного сборища нападавших остались немногие и, посовещавшись, решили отступить. А вдруг там ещё кто-то остался из способных драться, дух у этих людей силён, и нам не по силам покорить их. Враги собрали многочисленные тела своих погибших и убрались из этих мест.
…Дождавшись ночи этот молодой воин обошёл тела своих сородичей. Все были мертвы. Слёзы навернулись на его глаза.
– Селение будет жить дальше, – победоносно воспрянул он духом.
Среди сельчан этот человек считался сильным и из достойного рода с хорошей историей. Придя в родное селение под утро, он постучал в окно своего дома. Все дома были в эту ночь заперты.
– Почему ты один, сынок? – открыв створку окна, спросила мама.
– Отец погиб и брат, а я жив. Один из всех прочих.