Босиком по снегу

Брикер Мария

– Все, – обреченно вздохнула Саша, – меня посадят за убийство и угон личного автотранспорта!

– Бежать надо, – решительно заявил Свистун. – Давай в окно выпрыгнем. Всего-то третий этаж…

В дверь заколотили ногами, Сашенька опять подпрыгнула, Лешка схватил ее за руку и потащил в комнату соседа, окно которой выходило на противоположную сторону. Они распахнули убогий стеклопакет, Саша забралась на подоконник, перекрестилась и собиралась уже прыгнуть, но тут до ее уха долетел хриплый, прокуренный голос соседки Татьяны.

–

Ах ты, пьянь подзаборная! – басила соседка из-за двери. – Открывай, а то милицию вызову! Сашка, с тобой все в порядке? Сейчас я репу ему начищу. Ишь ты, говнюк, решил сироту забижать!

– Со мной все в порядке, тетя Таня! – крикнула Сашенька и бросилась в прихожую. Дверь распахнулась, и в квартиру, мстительно сверкая красными воспаленными глазами, влетела внушительного вида бабища с двумя бигудюшками на ярко-рыжих волосах и папиросой «Беломор» во рту. Лешка отступил на пару шагов назад и вжал голову в плечи.

– Кто ты такая? Где Сашка? – сверля девушку суровым взглядом, грозно спросила женщина.

– Тетя Таня, это же я, Саша, – робко объяснила девушка. – Прическу сменила.

– Ой, не признала, – растерялась женщина. – Что это за метаморфоза с тобой приключилась? Ну-ка, дай я тебя рассмотрю как следует, – соседка деловито прокрутила Сашу вокруг своей оси, причмокнула губами, выражая тем самым свое восхищение, отпустила девушку и, ткнув «беломориной» в притихшего Лешку, надменно спросила: – А это что за субъект? Хахаль, что ли?

– Это мой друг, тетя Таня.

– Друг, значит, – продолжая с подозрением разглядывать Лешку, хмыкнула женщина. – А чего ты орала так, будто тебя убивают? Может, друг этот тебя обидел чем? Так я ему сейчас в миг рога поотшибаю, – с угрозой в голосе сказала тетя Таня, глубоко затянулась, выдула мощную струю сизого вонючего дыма в потолок и сделала шаг по направлению к Свистуну.

– Нет, нет, тетя Таня, – успокоила женщину Саша. – Он хороший. А орала я, потому что мышь увидела в коридоре. Извините, что разбудила.

– Ничего страшного, – подобрела женщина. – Я не спала. Бессонница у меня, ты же знаешь. Ладно, раз у тебя все в порядке, тогда я пойду. Я-то чего решила – что тебя быдла эта алкоголическая обижает. Кстати, вернулся он уже или нет?

– Откуда? – ошарашенно переспросила Саша.

– Так ты не знаешь разве? В Саратов он уехал, – объяснила женщина, уронив пепел от папиросы себе на тапок.

– К… к…огда? – заикаясь спросила Сашенька, ощущая в висках пульсирующие удары сердца и легкий озноб во всем теле.

– Так прямо в Новый год. Вышла я часа в два ночи на лестницу, чтобы мусор выкинуть, а соседушка твой на лестнице сидит…

– К…к…ак сидит?

– Как, как, – хмыкнула соседка, – как мешок с дерьмом! Пьяный он был шибко, ничего не соображал. Сидит, значит, шапка набекрень, шарф до носа замотал и глаза на меня таращит. Я как на его рожу глянула, меня аж всю перекосило. Синий

весь от водки своей проклятущей. Я ему – с Новым годом, а он пялится на меня и молчит, в елку вцепился.

– Что?!!! – закричала Сашенька и вся разом вспотела.

– Во-во, я тоже удивилась. Потом из квартиры вываливается еще один такой же красавец. Тоже в ноль, походка враскоряку, будто его кто про меж ног со всей дури ударил. Хотя одет прилично вроде был, но морда… Вся щека поцарапана, фингал под глазом и губа отвисла до подбородка. Я его спрашиваю – ты кто? А он говорит, что брат троюродный. Что, дескать, они много лет друг друга искали и вот наконец нашли, вместе Новый год и это радостное событие отметили и не рассчитали малость. Сейчас, говорит, передохнем пару минут и поедем. Я спрашиваю, куда? А он говорит, что решили они родственников навестить своих в Саратове, и, мол, у них и билеты уже на поезд куплены. Я его спрашиваю – а елка-то вам зачем? А он отвечает, что для устойчивости. Во, блин, алкаши! Елка для устойчивости им нужна! Потом он дверь закрыл на ключ и тоже на лестнице присел.

– А дальше что было? – заикаясь и потея все сильнее, спросила Сашенька.

– Ушли, наверное. Надоело мне с ними разговоры разговаривать, и я домой пошла. Ладно, не буду больше тебя отвлекать. Значит, не вернулся еще. Передай, как вернется, чтобы стольник отдал, месяц уже как должен.

– Ну да, ну да, тетя Таня, не волнуйтесь, как только он вернется, так сразу… Я, правда, сама должна отъехать ненадолго, но как только вернусь, так сразу…

– Ой, Сашенька! – всплеснула руками женщина. – Женщина одна тобой интересовалась, все выспрашивала – где ты? Когда дома будешь?

– Это, наверное, из попечительского комитета, – предположила Саша.

– Ну, я не знаю, может, и из комитета, – несколько неуверенно сказала соседка.

– Толстая такая каракатица с кулебякой на голове, да? – уточнила Саша.

– Да нет. Высокая она была. Блондинка, средних лет. Важная, видно. Шуба длинная, дорогая. Как актриса она выглядела.

– Странно, – удивилась Саша. – А что она говорила?

– Сказала, что дело у нее к тебе какое-то срочное есть, а вот какое это дело – не сказала. Телефон, правда, свой оставила. Просила, чтобы ты обязательно ей позвонила, – соседка достала из кармана маленький листок и передала Саше.

– Тетя Таня, я временно по другому адресу буду жить, – сообщила Сашенька и засунула листок в карман. – Так что вы не волнуйтесь, если меня долго не будет.

– Что ж, дело молодое, смотри, на свадьбу не забудь пригласить, – улыбнулась соседка, затушила папиросу о подошву тапки, положила окурок в карман халата и, не сказав больше не слова, удалилась.

Саша проводила соседку, плотно прикрыла дверь и озадаченно обернулась к Лешке. Тот топтался в коридоре, косился на Сашу странным взглядом и тактично молчал.