Босиком по звёздам
Шрифт:
Глава 1. Дела семейные
Давно известно: если хочешь возненавидеть сельскую жизнь – переезжай в деревню. Очень скоро все эти милые коровки, курочки и лошадки встанут тебе поперек горла, флёр романтики исчезнет как не бывало, и на первый план выйдет суровая проза жизни.
А конкретно – тяжёлая работа с утра до вечера, вечное навозное амбре, оторванность от благ цивилизации и тоска, которую так и хочется заглушить самогоном.
Я никогда не любил поездки на лето в деревню, даже когда был совсем маленьким. Побывать в гостях у бабушки с дедушкой, конечно, замечательно, да и пару дней поиграть для разнообразия с местными мальчишками тоже неплохо. Но ведь потом-то пора и честь знать!
Однако родители всё равно оставляли меня на старшее поколение, а сами возвращались в город до августа. Слоняясь по пустырям и оврагам с деревенской пацанвой, я очень завидовал сверстникам, которым не нужно никуда уезжать. В гостях, может быть, и хорошо, но дома однозначно лучше!
Став старше, я всегда удивлялся рассказам о разных отшельниках, энтузиастах сообразной с природой жизни и любителях родовых поместий. Нет, ну, положим, свой собственный благоустроенный коттедж на берегу озера, с водой из крана и тёплым сортиром – штука неплохая. Однако речь ведь всегда шла о какой-нибудь хибаре с заткнутыми мхом щелями между брёвнами, низко нахлобученной крышей и удобствами на улице. Спасибо, романтики средневековья, но это без меня!
Мог ли я думать, что однажды попаду в целое селение таких вот чудаков, да ещё и застряну там на целых полгода?
***
Когда наше с Борком судёнышко грохнулось в мангровые заросли неизвестной планеты и стремительно затонуло, мы попали в затруднительное положение. Ни покинуть мир, ни даже подать сигнал бедствия было невозможно, и нам явно светило провести здесь остаток дней. Моргл, правда, сумел спасти бортовую аптечку, но кроме средства от облысения там всё равно ничего не оказалось.
Неделю без малого мы скитались по джунглям, острожа рыбу и воруя яйца у мерзкого вида амфибий. Развести огонь было нечем, и жрать это добро приходилось сырым. Не представляю, каким чудом нас миновали прелести дизентерии. Впрочем, надо заметить, что после ефронских рационов желудок, наверное, и подкову переварит.
А на седьмые сутки нашей робинзонады Борк учуял дым.
– Три дня подряд шли дожди, но грозы не было, – сказал друг настороженно. – Сам по себе огонь бы не загорелся. А значит, мы здесь не одни. И я пока не уверен, хорошо это или плохо. Смотри в оба и старайся не шуметь. Попробуем подобраться поближе.
Я разделял его опасения. Планета могла оказаться населена кем угодно, от дикарей, освоивших трут и кресало, до драконов, и бросаться вперёд без разведки было бы настоящим безумием.
Мы осторожно приблизились к горящему на полянке огню. В первый же день на планете, рискнув ненадолго приспустить кислородную маску, я понял, что в здешней атмосфере присутствует аммиак. Эту вонь, даже совсем слабую, ни с чем не спутать. Но, думаю, концентрация его была не так уж велика. Во всяком случае, разведший костер пожилой веганин чувствовал себя неплохо.
– Привет вам, странники! – воскликнул он, когда мы всё-таки выбрались на открытое место. Я всё ещё очень слабо понимал межгалактический, а все наши вещи остались на "Прескалисте", и переводить пришлось Борку. – Мы видели ваш корабль в небе и ждали с нетерпением, когда же сможем встретить новых членов общины!
Выглядел веганин нелепо: на плечах какая-то облезлая шкура, вокруг узких бёдер – юбка из листьев, на ногах нечто вроде мокасин, а на голове – свитая на манер птичьего гнезда шапка. Но мы не стали над ним потешаться, а как можно вежливее поинтересовались, о какой общине он говорит, и нет ли в её распоряжении космического корабля или хотя бы рабочего передатчика.
– Мы отказались от власти нечистых городов, сбросили гнёт прогресса с наших бессмертных душ и скрылись здесь от мирской суеты! – торжественно объявил нам веганин. – У нас нет того, что вы ищете! Зачем вам искушать разум технологиями? Присоединяйтесь к нам, и познаете истину!
– Сектанты? – спросил я Борка шёпотом.
– Почти, – отвечал тот. – Эскаписты.
И это правда оказались эскаписты. Пресытившиеся жизнью богатые бездельники, юные фанаты модных идей, ярые любители старины, романтики неизведанных миров – вскладчину они купили грузовой корабль и отправились заселять пригодную для жизни, но пока ещё не внесенную в очередь на колонизацию планету. Может быть, лет через двести, когда сюда официально прилетят первые поселенцы, их встретит новый народ, с интересами которого придётся считаться. А может быть – истлевшие кости посреди развалин глинобитных хижин.
Но о дурном исходе, конечно, никто и думать не хотел.
Их было всего семьдесят: сорок один мужчина, двадцать семь женщин и два гассиярца, пол которых за жизнь меняется до тридцати раз. Руководил небольшой общиной старейшина Со Пеллек, высокий и по-вегански красивый мужик в годах. Именно он организовал этот побег к звёздам, он же дал планете имя. Колонисты называли ее Малин Ши, что на древневеганском означало Зелёный Кристалл. Должно быть, всему виной оттенок здешних морей.
С Пеллеком на Малин Ши прилетела вся его семья: отец, два брата, жена и дочь со своим избранником. Первый встретившийся нам с Борком житель планеты оказался как раз таки папашей старейшины, а по совместительству доктором. Звали его Паак Ра. Многие другие обитатели нового мира также прибыли сюда семьями. Мало того, у некоторых здесь даже появились дети. Когда они подрастут, то будут считать планету родной.
Эскаписты встали лагерем на берегу Круглого озера и понемногу превращали своё поселение в городок, пока ещё безымянный. Работать приходилось архаичными для большинства новосёлов пилами и топорами, и дело шло медленно. Зато им удалось приручить местных ездовых ящеров и глупых толстых птиц, совсем не боявшихся чужаков.
Колонисты выжгли и распахали небольшое поле, высадили привезённые с собой семена, и хотя первые шесть урожаев были не слишком велики, сдаваться они не собирались. Рано или поздно старания обязательно дадут свои плоды.
В озере водилась рыба, ручные птицы Хо давали мясо и яйца, пусть и размером с голубиные, в джунглях можно было найти съедобные фрукты и коренья, завезённые с Неронда бово обеспечивали своих хозяев молоком, а в расставляемые ловушки периодически попадалась дичь. Жизнь поселенцев оказалась нелегка, но они ведь должны были понимать, на что идут, покидая безжалостный мир прогресса. За три года с момента высадки никто из них даже не умер, хотя болезни и случались.