Босиком по звёздам
Шрифт:
– Сан уже наверняка хватились. Вам надо спешить, – сказал Паак. – Где-то здесь Со прятал ещё и оружие.
– Где? – оживился моргл.
– В том-то и беда, что не знаю, – вздохнул веганин.
– Ну ладно. Пошли проверим, на что эта посудина годится. – сказал Борк и начал спускаться вниз по склону. Но на полпути притормозил. – Как её имя?
– "Мелодия ночи".
– Отличное название. Как раз для таких романтиков, как мы, – сказал друг и вновь ускорил шаг.
***
Когда мы стартовали, внизу в селении горели огни. Я не знал, что рассерженный Пеллек может сделать с отцом, но искренне надеялся, что до кровопролития не дойдёт. Всё-таки вегане – мирная раса, да и без врача им всем будет худо. Старейшина не может этого не понимать.
А вот что скажет старику внучка, у которой тот похитил ребёнка? Поймёт ли, что это было необходимо? Если всё получится, девочка окажется под опекой родственников, не пожелавших менять достижения прогресса на неустроенность дикарской жизни. И это, конечно, хорошо, но увидит ли снова мать свое дитя?
Мне опять вспомнилось печальное, но полное решимости лицо Паака. Боюсь, его ожидает очень неприятный разговор.
– Хороший дедок, – сказал Борк, оторвавшись от управления. – Уважаю. И корабль ничего, пусть и тихоход. Топлива должно хватить, а вот времени… Малышка что-то совсем плоха. А, ладно. Главное – летим.
Я только кивнул и снова принялся укачивать раскапризничавшуюся Сан.
Глава 2. Погасший костёр
Пожалуй, это был самый беспокойный перелёт в моей жизни. Когда малышка окончательно разобралась, что вместо мамы ей подсунули двух незнакомых дядек, то первым делом горько заревела и долго не хотела успокаиваться. Пока я её баюкал, девочка могла ещё немного подремать, но стоило мне опустить веганку на кровать, как та немедленно открывала глаза и принималась голосить. В конце концов я догадался соорудить из подручных средств подобие слинга. Не знаю, что успокоило ребенка больше, тепло или биение моего сердца, но на второй день полета неугомонная Сан всё же уснула. А следом уснул и я, совершенно вымотанный вознёй с девочкой.
Про то, как я пытался её накормить, не обляпавшись с ног до головы, и менял пеленки, как давал лекарства и пытался сбить жар влажными салфетками даже вспоминать не хочется. Моргл сразу же самоустранился от ухода за ребёнком, заявив, что ему и так нелегко управлять настолько большим кораблём в одиночку, и мне пришлось разбираться самому.
К счастью, на рассылаемые сигналы бедствия откликнулись случайно пролетавшие мимо торговцы, а у них на борту по воле судьбы оказался опытный врач.
– Какая-то разновидность тропической лихорадки, пожалуй, – сказала магелланка, тщательно изучив Сан, и немедленно приступила к лечению. Со стороны она выглядела как плавающий над малышкой большущий мыльный пузырь, и та в полузабытьи всё пыталась ухватить его своими ручками. А ещё магелланка пела.
Поначалу это звучало как шум дождя, но постепенно в мелодию вплетались всё новые и новые звуки, она росла и ширилась, то почти затухая, то снова набирая силу. Тело Сан чуть заметно светилось и вибрировало, в воздухе ощутимо пахло озоном.
Продолжалось это долго. Я всё время был рядом с девочкой и очень переживал за исход лечения. Если жертва Паака оказалась бы напрасной, и его правнучка всё же умерла, я бы, наверное, разрыдался. Сан, конечно, инопланетянка, но в первую очередь она всё-таки ребенок!
Однако всё закончилось благополучно.
– Советую вам показать девочку другому врачу при первой возможности, – сказала магелланка на прощание. – Я сделала всё возможное, болезнь пошла на спад, но докопаться до причины не удалось, и симптомы могут вернуться.
А еще она добавила несколько крепких слов в адрес безголовых колонистов с Малин Ши, прежде чем окончательно покинула "Мелодию ночи".
А Борк повёл судно дальше, к недалёким уже развитым мирам.
Понемногу маленькая Сан смирилась с нашим присутствием рядом и даже полюбила держаться за мою бороду, засыпая. За шесть месяцев на планете колонистов я не брился ни разу, так что зарос основательно. К немалой, надо сказать, зависти Борка. У морглов борода росла далеко не всегда и считалась немалой роскошью и признаком высокого статуса.
А я с удовольствием бы её подрезал, а то и сбрил, будь на корабле хоть что-то, кроме столовых ножей из мягкого пластика.
У нас уже заканчивались запасы маринованных яиц и вяленого мяса, а в баках оставались какие-то слёзы, когда на экранах появилась светящаяся, будто новогодняя ёлка, планетка.
– Коркус, – сверился с картой Борк. – Мир вечного дня.
– Вечного дня?..
Сан играла с погремушкой из черепа птицы Хо, и я мог немного отдохнуть от роли доброй мамочки. Вообще-то девочке было уже три года, но вегане взрослеют поздно.
– На Коркусе расположена штаб-квартира фирмы Осветительные Приборы Добсона. Богаче неё во всей галактике только оружейные магнаты и производители индивидуальных флаеров. И то не факт. Так что вся планета – это одна большая витрина с их продукцией, – сказал моргл, понемногу снижаясь.
"Добро пожаловать" зажглись на ближнем к Коркусу искусственном спутнике огромные буквы. За последние полгода я поднаторел в межгалактическом и не очень сложные фразы теперь понимал неплохо.
– А хорошие больницы там есть? Или только заводы?
– Всё там есть. Думаешь, богачи не болеют?
Я думал, что у каждого богача наверняка есть личный доктор, а на остальных им плевать, но озвучивать не стал.
В посадке на планету нам отказали – не нашлось свободных мест в порту. А если бы и нашлось, оплатить стоянку нам всё равно было нечем.
Да оно, пожалуй, и к лучшему. У нас ведь не было вообще никаких документов на руках. Первая же проверка – и мы очутились бы в тюрьме за похищение детей и угон корабля. Хорошо ещё, что капитан торговца оказался понимающим мужиком, проникся нашим рассказом и не стал сразу же передавать координаты "Мелодии ночи" куда следует. А ведь мог бы. Два типа самой гнусной наружности, один из которых ещё и с бородой лопатой, с ними чужая маленькая девочка… Портрет космических киднепперов готов.