Босс для Ледышки
Шрифт:
— Авария на электромагистрали. Из-за сложных погодных условий.
— О-о-о… — я старалась к нему не приближаться. Застыла у входа, переминаясь с ноги на ногу. — Кошмар какой… Понятно.
— Мобильный интернет кое-как тянет. Из фирмы уже позвонили. Сказали, делают всё возможное, но неполадка серьёзная. Будут копаться несколько часов, а может, и до утра.
Замечательно…
— А что насчёт маршрута? Есть какие-нибудь подвижки?
— Говорят, на перевале пока всё очень сложно. Но будут держать в курсе.
Видимо, ещё
— То есть пока никаких гарантий…
— Мне жаль вас расстраивать. Я понимаю, как вы спешите домой.
Он произнёс это таким безразличным тоном, что я рискнула поднять на него взгляд. Волков на меня не смотрел, он прислонился плечом к стене у окна, и сейчас я видела только его профиль, чёткий и строгий — будто из камня высеченный.
И я ненавидела себя за то, что это его безразличие — напускное или, может быть, даже искреннее — ледяной иглой прошило мне сердце.
— Я и не расстроилась, — слова сами, безо всякого спроса, сползли с языка. — Просто хотела знать, что они нам обещают.
— Обещают держать в курсе. Это уж наверняка.
— Вы не заснули, пока они зачитывали вам список новых извинений? — пробормотала я, блуждая взглядом по гостиной, только бы на него не смотреть.
Услышала, как он усмехнулся.
— Я внёс конструктивное предложение — оснастить коттеджи альтернативными источниками питания. В конце концов, за ту сумму, которую они берут с гостей, можно было бы что-нибудь придумать. Кстати, советую вам не затягивать с обедом. Не исключено, что вечером содержимое холодильника придётся подвергнуть ревизии.
Я ухватилась за эту возможность сбежать от продолжения нашего нарочито нейтрального разговора. Мы оба делали вид, что утром ничего не произошло. И к своему ужасу, невзирая на всё своё жуткое смущение, я осознала, что меня такой поворот нисколечко не успокаивал. Он как будто делал всё только непонятнее и запутаннее. Я попросту не могла предсказать, как дальше поведёт себя Волков, который снова превратился в ледяную глыбу. Не знала, к чему готовиться.
Впрочем, пожалуй, даже если бы и знала, произошедшее позже всё равно выбило бы у меня почву из-под ног. Не смогла бы я к такому подготовиться.
Вечер мы повели порознь — Волков будто давал понять, что не хочет меня больше тревожить, не хочет мне докучать. Словно чувствовал, что я жду от него как раз этого — что он возьмёт на себя труд держать между нами дистанцию. Отделывался односложными фразами, держался в стороне, словно уже тысячу раз пожалел о произошедшем утром.
А я… а я недоумевала и злилась. Не на него, на себя. Потому что мне без его внимания вдруг стало холодно и одиноко. Будто меня всё это время держали где-то совсем рядышком у живого тёплого солнца, а потом просто отпустили на все четыре стороны.
Но ведь этого же ты и хотела, дурёха! Разве нет?
Мы даже поужинали в полном молчании.
А к полуночи я наконец-то в полной мере ощутила, что на дворе таки ударил сильнейший мороз, хотя температура падала ещё с утра.
Сейчас я стучала зубами под двумя одеялами, а свистевший за окнами ветер только дополнял угнетающую картину.
Никогда бы не подумала, что в таком комфортабельном жилище может быть настолько холодно.
Я целый час отчаянно пыталась заснуть, поджимая под себя заледеневшие ноги, и только спустя какое-то время мне это худо-бедно удалось.
Но только лишь потому что в какой-то момент тепло, по которому я уже стала всерьёз тосковать, волшебным образом вернулось. И я, убаюканная дрёмой, потянулась к нему безо всяких сомнений и колебаний — во сне я не стала бы себе ничего запрещать. Во сне никто, кроме меня, об этом никогда не узнает.
И только когда крепкая, сильная рука осторожно обвила мою талию, а носом я едва не уткнулась в широкую мужскую грудь, я поняла, что это не сон.
Глава 31
Меня выдернуло из благостной дрёмы чёткое понимание, что Волков мне не снится. Его тяжёлая рука лежала на моей талии, а под моей правой ладонью, которой я невольно упёрлась ему в грудь, чуть чаще положенного стучало его сердце.
Как это случилось? Когда? Как я могла не заметить?..
Для своих габаритов этот непостижимый мужчина двигался с поразительной бесшумностью.
Может, конечно, был виноват и завывавший за окнами ветер, который умудрился убаюкать меня настолько, что я никогда бы не подумала… и помыслить не могла бы…
— А…
— Миронова, не орите, — сон ожил и заговорил, в низком голосе звучали предупреждающие нотки. — Вы можете меня не переваривать, можете от меня бежать и даже прятаться, но выбор у вас сейчас небольшой. Или вы позволите мне вас согреть, или я буду судиться со всем «Снежным раем» за то, что они подвергли риску здоровье моего ценного сотрудника.
Все сомнения в том, что происходившее — реально, разлетелись в щепки. У меня дыхание перехватило, пока я пыталась осознать происходящее.
— Значит, вы и правда считаете меня ценным сотрудником? — пискнула я первое, что пришло мне в голову.
— Кто о чём, — вздохнул Волков.
Макушкой я упиралась ему в подбородок, а его левая рука едва заметно, почти лениво переместилась чуть выше моей поясницы. Видимо, он решил не пугать меня сверх положенного и убрал свою руку подальше от моей пятой точки.