Босс с "прицепом", или Счастье с Чудовищем
Шрифт:
– Ха, - усмехнулся мальчик, - можно и так сказать. С нашей няней, все равно что одни.
– А как же ваши родители ей вас доверяют, - удивилась и обеспокоилась еще больше.
– А мы им не нужны. Да и не жалуюсь я на нее. Потому что Эмма привязалась к ней, вот и слежу за ней сам, когда не в школе, - отмахнулся с деланной бравадой парнишка.
– Мм, а когда тебя нет? Ведь это опасно, - продолжила настаивать я.
– Когда я в школе, они сидят дома. Эмка поздно встает, пока эта раззява ее соберет, пока накормит, тут уже время за мной в школу ехать. Так что нет. Не опасно, - отмахнулся
Щенок издал протяжный вой, потом заскулил и помотал одной передней лапкой. Тем самым напомнив о себе.
Две пары детских глаз не менее жалостно, а то может и более, посмотрели на меня.
– Держи мою шаурму, не смей ее скормить собаке. Я скоро приду! – сказала я мальчишке, вручая остывающее лакомство, которым мне уже не судьба была, видимо, насладиться.
– Ты куда? – обернулся и крикнул мне вслед мальчик.
– Сейчас приду, - не стала разъяснять свои действия ребенку.
Очередь в лоток с хот догами была огромная, все-таки обеденное время, центр Москвы. Но всеми правдами и не правдами, мне удалось выхватить холодную сосиску и булку, кинув в окошко деньги за полноценный хот дог. Не слушая возмущения голодных горожан, направилась обратно, сжимая свой трофей. Уже на полпути мне пришлось сильно поторопиться, потому что в промежутках между перекладинами лавочки, я увидела, что мальчик достал перочинный нож и, вручив мою шаурму сестре, старательно отрезает от него верхушку. Как бы я ни старалась ускорить шаг, на шпильках это было не просто, но мне все равно не удалось прийти вовремя. Как раз, как только я поравнялась с лавочкой, мальчик закончил свою работу и бросил кусок шаурмы в сторону щенка. Тот недолго думая, схватил его целиком, сделал пару движений нижней челюстью и проглотил щедрый подарок мальчишки.
Счастье на лицах детей было недолгим, как и довольство щенка длилось короткий промежуток времени. Тут же лохматый обормот взвился, заскулил, лег на дорожку перед нами и стал жалобно тереть передними лапами по морде. Не переставая скулить. Апогеем были щенячьи слезы, которые навернулись на глаза и совсем разжалобили Эмму.
Девочка тоже стала хныкать и причитать. По ее детским пухлым щечкам покатились слезки. Маленькие ручки в аккуратных варежках растирали их.
– За что ты так с ним? – спросила строго.
– Я хотел его угостить. Он же голодный. – стал оправдываться, уже не так браво, мальчишка.
– Я тебе сказала, шаурму не трогай! Там перец! Понимаешь? – немного прикрикнула на детей, потому что было очень жалко щенка.
Собака не понимала, что с ней происходит, кружилась перед нами и плакала.
– А что же делать? – уже тоже в слезах спросил мальчик.
– Сидеть, и никого не угощать Моей шаурмой! Слышишь! – положила сосиску в булке на лавочку и обратилась к Эмме, - следи за братом! Поняла?
Девочка перестала плакать, будто поняв мои слова, вытерла остатки слез и пристально посмотрела на мальчика.
– Нашли, кому сказать! – усмехнулся ехидно тот, - все бабы дуры и… - он не успел договорить, столкнувшись с моим недоумевающим взглядом.
Не стала комментировать его слова. Совершенно точно, что мальчик повторял слова родителя мужского пола. И вот как раз на него я разозлилась не на шутку. Странно. Я никогда не видела этого
– Дети перцем накормили пса, - кричала я, расталкивая людей, которые не хотели меня подпускать к окну выдачи в уличном ларьке. Среди них были и те, кто недовольно смотрел мне вслед совсем недавно, когда я покупала сосиску, а сейчас так вообще не могли стерпеть несправедливости.
Тут один импозантный мужчина, оттеснил собой толпу и дал мне возможность перед ним протиснуться к окошку.
– Милая девушка, налейте молока в плошку, чтобы морда собаки лезла. Скорее. – запричитала я.
Девушка устало посмотрела на меня, но видимо тоже была неравнодушна к братьям нашим меньшим, и без слов, нашла какую-то упаковку из под чего-то и налила туда молока, которое предназначалось для капучино.
– Но оплатите большую порцию кофе! – выдала она мне желаемое молоко и гордо вздернула подбородок.
Нашла в сумочке карточку и прислонила к аппарату. Тот пиликнул и зажужжал, выдавая ленту. Я же, схватила миску и побежала к лавочке. Где сидели притихшие дети и жалостно смотрели на скулящего пса.
Присела на корточки перед животным, поставила перед ним миску и стала тыкать мордой в нее. Щенок не сразу сообразил, что я от него хочу, но потом стал пить молоко. И чем больше он пил, тем видимо, легче ему становилось.
– Нда-а, - протянула я, вытирая руки салфеткой с антисептиком, - хорошо, что на улице живет. Продрищется.
– Почему? – удивился мальчишка.
– Потому! – передразнила его и взяла свою шаурму.
Мальчик сидел тихо. Было видно, что у него куча вопросов, но он боится их задавать. Поэтому откусив от своего многострадального блюда кусочек, начала отвечать с набитым ртом.
– Собаки, они как и люди, должны питаться правильно. Перец – это неправильно. Да и молоком щенков не поят. У них от него несварение. Ему сейчас хорошо бы гречку на мясном бульоне с кабачком. Или нежирного мяса, - стала вспоминать все свои познания о собаках.
Когда я была в цирке, часто после тренировок забегала к дрессировщикам собак. Мне очень нравилось играть с их подопечными, ну и мельком видела, как они с ними обращаются. Как дрессируют и кормят.
Щенок быстро выпил молоко и сел в привычную стойку попрошайки. И дети рядом оживились. Они увидели, что их оплошность исправлена. Собака чувствует себя нормально. А значит переживать не за что.
– Неее, - откусывая еще кусок, пробубнила я, - с тебя хватит пикантного. Да и просто так не получишь.
Только я проговорила, собака опять встала на задние лапки и стала мотать передними.
– Хм, - проживав, усмехнулась я, - это мы уже видели! А что еще умеешь?
Пес понуро повесил голову, и посмотрел так жалостно из-под косматой челки, что я чуть не поперхнулась.
– Ха-ха-ха, - рассмеялась я, - ты никак цирковой! Родственник? – уже более горестно проговорила я, понимая, что я как этот бездомный щенок, когда-то искала себя, после того, как мой мир рухнул. Стало так жалко, причем неизвестно кого, то ли щенка, то ли себя в глазах этого бродяги.