Босс Яна-Несмеяна
Шрифт:
— Ну Слава Богу… А то я уж испугался, что у меня плохой вкус.
Ну и! Ну и скотина, блин!!! Животное! Он это специально, точно специально, чтобы вывести меня из себя. Понял, что нет смысла притворяться невинной овечкой, и его подлая натура вылезла наружу.
Влад
Чта, прастите???
Так, я не понял, меня кто-то разыгрывает или как? Где скрытые камеры, куда посмотреть, чтобы помахать ручкой и передать привет своим дружбанам?
Кажется, кто-то решил наглым образом мною воспользоваться.
Ага… Щас. Так я и позволил…
Единственный момент - я не знаю, это она сама решила так мне отомстить за все хорошее, или эта необразованная выскочка действует с нелегкой руки моего отца.
Меня решили на понт взять?
Проверить, действительно ли я потерял память?
И что мне прикажете делать? Послать эту дуреху или все же подыграть, по крайней мере, до приезда отца?
Кто знает, может перед ней стоит установка – сообщать о каждом моем новом шаге? Блин… Надо все проверить.
— Ну, допустим, что ты говоришь мне правду и не пользуешься моей потерей памяти, - я прищуриваюсь, надеясь, что хотя бы мой взгляд даст ей понять, что НесмеЯночка обнаглела. Только на нее это вообще не действует. Вот прям никак! Кажется, мне есть чему у нее поучиться, взять у нее несколько уроков актерского или «обманного» мастерства. –Расскажи мне подробнее о моих обязанностях. А то говоришь на работу ехать, а я даже понятия не имею, чем я занимаюсь.
— Вы – разнорабочий. Починить, доставить, понаблюдать… В общем, в Ваши непосредственные обязанности входит выполнение всех моих требований.
Чаво?
Она уже совсем того? Вот же наглая особа эта НесмеЯночка. Она решила воспользоваться дешевым… Да что там, бесплатным рабочим трудом! Вот же дрянь такая!
Да я…
Да если я расскажу обо всем об этом отцу, то ей таких нагоняй прилетит! Ей мало не покажется!
Кстати об отце…
— Яна Алексеевна. Вот Вы врачу говорили, что Вам надо с моими родственниками посоветоваться. Вы собирались моему отцу позвонить? Дозвонились?
— Да…
Хм…
— Ну и?
— Ну что и… Ваш отец тоже настаивал на госпитализации, но раз Вы сами от нее отказались... Теперь я за Вас отвечаю, потому желательно, чтобы Вы все время были у меня на виду. Ведь всякое может случиться…
— Ну да… Ну да… А мой отец, он… кто?
— Он? Михаил Петрович работает консьержем в доме моих родителей. Замечательный дядечка… Собственно, по его просьбе я и взяла Вас на работу.
Что-что? Вот ведь сочиняет! Даже интересно, какие еще несуществующие подробности я узнаю из своей жизни! Юмористка, лгунья! Ненормальная…
Молчу в тряпочку и продолжаю слушать, хотя уже еле сдерживаюсь… Мой чайник вот-вот закипит.
— Вы на самом деле тот еще бездельник, Владислав. И чтобы от Вас добиться хоть какой-то оперативности и исполнительности, мне приходится Вам напоминать по 10 раз об одном и том же…
Вонюююючка! Стоит тут,
— Кстати, Вы если хотите, я могу Вашему отцу позвонить. Он очень за Вас волновался.
— Хочу…
— Хорошо…
Интересно, как она выкрутится?
Сделает вид, что звонит, а сама не звонит? Или скажет, что отец не взял трубку. Или у нее и на этот случай есть ряженый актеришка, который будет делать вид, что он мой папа?
Все же посмотрю, что она сделает…
Нет, я не могу! Мое терпение заканчивается… Вот-вот я выскажу ей все! Ей нравится надо мной издеваться. Придется ей показать, кто здесь хозяин!
— Да, Яночка… - а сейчас я не понял. Действительно, голос отца.
— Михаил Петрович. Тут Владик хочет с Вами поболтать. А то ему кажется, что я его обманываю. Все понимаю, в его состоянии сложно не смотреть на всех с подозрением. Но Вы же меня сами просили поместить его на время в привычную атмосферу, глядишь, и вспомнит что…
— Дай-ка ему трубочку… - Яна передает мне телефон, а я беру его в руки с неким подозрением. Это еще что за новости? Может, она звуковой монтаж сделала? Уж не знал, что у нее есть такие способности. –Владик, сыночка, здравствуй. Это папа… Узнал?
— Ыы, нет… - мотаю головой.
Узнал, конечно. Надеюсь, отец уже скоро примчится и выдернет меня из лап этой ненормальной.
— Ох-ох, моя ты кровинушка… Бедненький, страдаешь… Голова болит, небось? Сильно ударился?
— Терпимо…
— Ну ничего, сыночек. Я уверен, что память скоро вернется. Я сейчас не могу приехать, но я договорился, Яночка за тобой присмотрит. Во всем ее слушайся, я доверяю ей, как себе…
— Понял…
Что ничего не понял?
Во-первых… Что значит, он не может сейчас приехать? Его сын тут, между прочим, память потерял, страдает, мучается, о жизни новой мечтает.
И что это за голос? Отец всегда был строг со мной. А тут, сыночка, кровиночка. Будто специально надо мной издевается!
Во-вторых… Что значит, Яночку во всем слушаться? Доверяет как себе? С каких это пор? Пригрел эту гадюку на своей шее. И что у них за отношения? Надо во всем разобраться.
А что если… Если эта гадина на мое законное наследство позарилась? Вот тебе, фига!
— Влад, Вы почему мне фигу показываете? – ой… Настолько задумался, что даже не понял, что сейчас реальную фигу показываю.
— Я просто это… Наверное, это все непроизвольные движения, может, рефлексы нарушены. Я ж все же упал, ударился…
— Ой, не нравитесь Вы мне что-то… - Злюка приложила свою ладонь к моему лбу. –Вроде выглядите здоровым, а такую чушь несете. Давайте мы все же съездим в больничку? – ага, строит из себя мать Терезу, блин.
Чего она добивается… Чтобы меня где-то заперли? Или чтоб сотню уколов прописали, и вдруг оказалось, что эта рукожопая умеет уколы делать. Фиг тебе! Я так просто не дамся, и свою попу я так просто никому не доверю.