Ботаники не сдаются
Шрифт:
Тьфу! То есть в подъезд! Волька даже ногу поднять не успел. Я засмотрелась вслед скрывшейся парочке странных маглов и не сразу заметила Воробышка.
Парень развернул мотоцикл, так и не дождавшись меня, и сам подъехал к ступенькам. Похоже, мою заминку он принял за каприз обиженной заучки. Это когда Золушке очень надо, но прыщ на носу мешает надеть заветную туфельку перед принцем.
— Привет, Уфимцева, — вполне себе приветливо сказал, и я решилась ответить.
— Привет.
—
Ну и задавака!
— Есть немного, — призналась.
— Зря. Я же правду сказал, а на правду не обижаются. А кто эти экспонаты перформанса? — кивнул в сторону скрывшихся в подъезде Ляльки с Котэ. — У вас здесь что, намечается вечеринка косплееров[29]? Классный прикид!
— Вообще-то, — я нахмурилась, — у нас здесь жилой дом. И это моя сестра, чтоб ты знал!
— Да ну! Которая из? — искренне удивился Воробышек. — Неужели обе? — поразился, а я, ахнув, решила, что ни за что не стану с ним разговаривать!
Спустившись по ступеням, уже привычно влезла на мотоцикл и надела протянутый парнем шлем. Обнимать наглого бабника никак не хотелось, но пришлось. Почувствовав на себе мои руки, Воробышек сдвинул их теснее, рыкнул двигателем спортбайка и засмеялся, выезжая со двора.
— В следующий раз обязательно познакомь!
Господи, как хорошо-то! Дух захватывает! И уже ничуточки не страшно! И хочется чувствовать ветер и скорость, и не хочется, как в первый раз, закрывать глаза. И даже приятно крепко обнимать Воробышка, хоть он и Клюв. Так приятно, что и не заметила, когда доехали до знакомого белого здания, в котором располагалась танцевальная студия сестры Ивана, и остановились у красивой сине-стальной вывески «Х-Stream».
— Приехали, — скомандовал парень. — Слезай, партнерша!
— Что?
— Катя, так и быть, обещаю вечером тебя прокатить, а сейчас нас дело ждет. И Женька! — важно добавил.
Ох, что это я? И в самом деле вцепилась в Воробышка как клещ, словно жду, что он снова сорвется с места. Но до чего же еще хочется! Но вместо этого пробормотала:
— Пф! Очень надо!
— А не надо? — Ванька выгнул бровь. — Ну, как хочешь, — сказал, улыбаясь, точно видел меня насквозь. — А мне показалось, что тебе понравилось.
Он снял шлем, и я засмотрелась на длинные темные пряди, упавшие на красивое лицо. Вздохнула, представив, как девчонки в студии сейчас обрадуются появлению Ивана и как потешатся над моими попытками повторить их простые движения.
— Тебе показалось, — отвернулась, поймав себя за глупым разглядыванием и рассердившись. Много он понимает! Ни за что не признаюсь!
Я передала шлем парню в руки и гордо пошла в сторону студии, но уже у входа вдруг замешкалась, разом растеряв всю браваду. И если бы не Воробышек, взявший меня за руку, наверняка бы, так и не решилась войти.
—
Однако переживала я зря. В танцклассе мы оказались втроем. Не было ни девушек, ни парней. Только мы с Иваном и Женя. Девушка встретила нас очень приветливо — красивая, миниатюрная блондинка с нежным взглядом серых глаз. Я постаралась ответить ей тем же.
— Ну как, Катя, ты готова? — Женя участливо улыбнулась, заставив меня честно признаться:
— Не знаю. Думаю, Ване будет со мной непросто.
На Воробышка я не смотрела. Сегодня он надел майку и свободные трикотажные брюки. На ноги — мягкие кожаные туфли. Он выглядел стройным и расслабленным, чего я о себе не могла сказать, оставшись в джинсах и Светкиных босоножках. А еще он выглядел привлекательным. Ох, лучше бы он закрыл плечи. Это глупо, но рельефная нагота мужских рук смущала и одновременно притягивала взгляд. Я изо всех сил сдерживала румянец, который вот-вот был готов наползти на щеки. Было бы гораздо легче, если бы он отошел от меня хоть на полшажочка.
Уже прошла разминка, и предстоял переход к танцу.
— Не думай об этом, Катя. Думай о том, что тебе будет с ним легко, иначе ты не раскроешься. Во всем! В любом шаге и в любом движении. Во взгляде, в прикосновении, в жестах… Он всегда будет твоим импульсом, партнером, твоим началом и продолжением. Что ты знаешь о танго?
— Осторожно, Женька, — предупредил Воробышек. — Ты разговариваешь с самой умной девушкой нашего города. Ей известно все!
— Не все, но многое, — поправила я. — Я знакома с историей танца, если ты об этом, Женя. Это танец портовых рабочих, эмигрантов и продажных женщин. Именно в игорных домах Буэнос-Айреса в конце девятнадцатого века и появилось танго. Универсальный язык общения между людьми разных национальностей. Но подозреваю, что с того времени многое изменилось.
— Не так уж и много, — улыбнулась Женька. — Вовсе нет. В танго по-прежнему не нужны слова. Философия танца — разделенное одиночество. Проникновение в особое состояние партнера, когда молчат губы, но говорят взгляды. Когда ожидание прикосновения опаляет дрожью кожу. Это танец-откровение, танец-признание, встреча двух одиночеств. Это язык жестов, маленькая жизнь между мужчиной и женщиной, полная страсти или нежности. Отчаяния или любви. Здесь даже мимика вторична. Ваня, пожалуйста, возьми Катю за руку.
— 36 —
Воробышек едва дотронулся, а меня словно током обожгло. Руку подбросило, и я на секунду прикрыла глаза. А все потому, что парню взбрело в голову встать у меня за спиной и взять совсем не ту руку и совсем не так, как я могла ожидать!
— Извините, это от волнения. С-сейчас.
Я выдохнула и напряглась, ожидая прикосновения. Ладонь парня скользнула по запястью, вдоль локтя и спокойно легла на предплечье. Уверенно и… доминирующе, показывая роль партера в нашем дуэте. У меня от напряжения даже шея в плечи вжалась, и затылок вспыхнул, поймав дыхание Ивана, но руку не отдернула.