Боулинг-79
Шрифт:
Володя торжественно вытащил из заднего кармана джинсов исписанную салфетку.
– Опа!.. Является ее имя и телефон!..
– Класс! – только и оставалось выдохнуть Валерке.
– Однако вы, синьор, не получите ни имя, ни телефончик до тех пор, покуда не исполните три моих желания.
Валера нахмурился:
– Каких еще желания?
– Ну, во-первых, вы, сэр, как это принято при получении долгожданного и приятного известия, сейчас же станцуете для меня… Это – раз.
– Дальше, – насупился Валерка.
– Два:
– Боже мой, – выдохнул Валерий. – Какой же ты бредятины нагородил девчонке!.. Асуанская плотина, чеки Внешпосылторга… Асуанскую плотину советские специалисты уже лет десять как не строят… И на какой такой практике я мог быть в Египте?.. Это что тебе, Рыбинская ГЭС?.. Как я с девушкой объясняться буду?!.
Володя нахмурился:
– Ты мне зубы-то не заговаривай!.. У тебя, что – был способ лучше, чтобы познакомиться с гражданкой?! Был? Почему ты его тогда не использовал?! А теперь к словам придираешься! А ну, давай: пой, пляши и коньяк заказывай. Считаю до трех. Раз…
Владимир достал из кармана спички.
– Два.
Он чиркнул одной.
– Два с половиной.
Поднес пламя к сложенной салфетке с записанным на ней телефоном.
– Два на веревочке… Салфетка занялась.
– Стой!
– Что, созрел? Пляшешь?
Голой рукой Володя затушил салфетку.
– Да! Но тебе же хуже будет.
– С чего бы?
– А выведут нас отсюда.
– Не боись, не выведут.
И тогда Валера решительно налил себе рюмку коньяка, махом выпил и отодвинул стул.
После успеха друга к нему вновь вернулось чувство эйфории.
И он прошелся вокруг стола вприсядку, помахивая льняной салфеткой. Танцевал он здорово.
Глядевший на него, не отрываясь, Володя, захлопал в ладоши: «Браво!» Артистизма Валерке никогда было не занимать – только он предпочитал расходовать его либо вхолостую, перед друзьями, либо увеселять большие массы студенческой молодежи – но, увы, не ставить на службу своей собственной личной выгоде.
Затем Валера, слегка запыхавшийся, остановился у своего стула и запел приятным баритоном, делая рубленые жесты рукой в стиле Льва Лещенко, песню про Москву: «Прямые проспекты и башни старинные – это Москва!..»
Группа иностранцев, сидевшая за дальним столиком в сопровождении переводчика, с живейшим интересом наблюдала за выступлением Валерки – полагая его, видимо, преддверием вечернего шоу а-ля рюс. Кто-то из них зааплодировал.
Однако тут к столику друзей подскочила нахмуренная официантка и металлическим голосом проговорила:
– Молодые люди, танцевать нельзя! Рано!
– А петь? – лукаво спросил раздухарившийся Валерка.
– Тем более.
– А пить?
– Можно, – словно играя в пинг-понг, немедленно ответила подавальщица. – Но – в меру. И только после того, как вы счет оплатите.
Володя немедленно вытащил из кармана три червонца и протянул их девушке средних лет. Затем присовокупил к ним трешку, позаимствованную у чужой компании, и молвил:
– Сдачи не надо.
– А нам, – подхватил Валера, – принесите, пожалуйста, еще одну бутылочку такого же коньячка.
– Спасибо, мальчики.
Тетенька снова мимолетно прижалась грудью к плечу Володи и, довольная, ускакала на кухню.
– Вот! – с удовлетворением молвил Владимир, посматривая на Валерку, словно мэтр на любимого ученика. Будто Державин на Пушкина или Нейгауз на Рихтера. – Можешь же, когда захочешь! И петь, и плясать, и девушек пленять… Ладно, держи.
И он протянул другу салфетку, на коей было написано аккуратным, быстрым девичьим почерком:
Лилия.
228-33-32.
– Звони сегодня же, – наставительно проговорил Володька. – Помни: ты ей треху должен. А лучше – звони все-таки завтра, когда проспишься и похмелишься.
В ответ Валерка наклонился над другом, схватил его за уши и поцеловал, в стиле Леонида Ильича Брежнева, взасос прямо в губы.
Пару лет назад: телецентр «Останкино»
Совещание по итогам кастинга для программы «Три шага до миллиона» проходило в быстром темпе – как, собственно, и все, что делала Лиля. Если бы Лилия Станиславовна Велемирская, генеральный продюсер телекомпании «Игла-ТВ», медлила и рефлексировала, то и десятой доли не успела бы совершить из своего каждодневного расписания.
– Номер семнадцатый – Валерий из Москвы. Ваше мнение, уважаемые дамы и не менее уважаемые господа?
– По-моему, великолепен.
– А на мой взгляд, – простоват.
– Да, чуть-чуть больше простак, чем необходимо.
– Ну и что? Народ любит простаков. Зрителю легче себя с такими идентифицировать.
– Согласна. Какие у него шансы?
– Ну, главное, Лилия Станиславовна, он, судя по лицу, манерам и результатам тестов, аудиторию будет держать.
– Насколько – держать?
– Так, что не оторвутся. У него харизма, как у Миронова. Не сегодняшнего унылого Миронова – а другого. Я имею в виду Андрея.
– А вы что скажете, профессор?
Однозначно да. Безусловно, номер семнадцатый будет хорошо смотреться. Интеллект высокий. Айкью по Айзенку около ста сорока. Тип личности возбудимый. Экстраверт, холерик. Остроумен, своеобычен, убедителен. В общем, я, безусловно, – за.
– Я тоже – за. Я согласна, в нем есть харизма. Несмотря на простоватость, он странно притягателен. Много тетей Маш из Тамбова в него влюбятся. Он будет выглядеть.