Бой с тенью
Шрифт:
— Ну и будем исходить из этого удачного предвидения, — туманно ответил полковник. — Будем тянуть резину. Когда Контора поймет, что мы хитрим, нас, конечно, прижмут, но будет уже поздно. Игра на лезвии, но выхода нет. Справишься?
— Сколько в запасе времени?
— Три недели, не больше. Сначала, пока они будут разбираться с фотоснимками, консультироваться с американцами, разрабатывать планы… Потом, пока начнется новая кампания… В общем, все это время им будет не до нас и не до келлского нытья. А вот после — нам придется
— Ясно. Будем думать.
— Только быстро, Палыч, — Безносов прицелился в собеседника короткой телефонной антеннкой. — Мобилизуй своего ясновидящего, моих охламонов, но через неделю… Какой, говоришь, номер у этих ворот?
— Сто пятьдесят седьмой.
— Вот. Значит, сотню установить ты мне должен — как с куста. Не меньше.
— Семен, ты меня знаешь.
— Знаю, — полковник поднялся с кресла, так никуда и не позвонив.
— Слушай, Сеня, а что, в правительстве и Конторе действительно не в курсе, кто такие келлы?
— А ты сам-то уверен, что знаешь о них все-превсе?
— Нет, ну не все, конечно, — Сноровский озадаченно потер гладкую макушку. — Но ведь только один факт, что они пришельцы…
— А это пока еще не факт, — погрозив пальцем, заявил Безносов.
— Что значит — не факт?! — возмутился Иван Павлович. — Вивисекцию провести, что ли, чтобы всех окончательно убедить? Ты же сам нас просвещал насчет их культов, привычек и прочего. Или ты тоже говорить говоришь, но сам не веришь?
— Ты видел, как работает их штуковина, ворота эти? На родину их, меж звезд затерянную, заглядывал?
— Нет, мы эту установку запустить так и не смогли.
— Вот, — Безносов покачал головой.
— Что — вот?!
— То и «вот», — терпеливо пояснил полковник. — А вскрытие мы уже проводили, и не раз. Все как у нас, у этих келлов. Один в один…
— Разве такое возможно?!
— Я тебе физиолог, что ли? Нашел Павлова! Короче, пан Иван, твоя задача — много ворот, причем действующих, а не торчащих из земли кривыми рельсами, и неопровержимые доказательства саботажа, подрывной деятельности или тайного пособничества врагам цивилизованного человечества. Понял? Без этого джентльменского набора даже я перестану верить в то, что келлы опасны и вообще — пришельцы. Все, иди работать.
— Я уже работаю, — Иван Павлович раздосадованно похлопал ладонью по письменному столу. — Это пока мой кабинет.
— Пока, — Безносов многозначительно кивнул и вышел.
— Ну что, пришелец? — Сноровский прошелся вдоль длинной решетки, которая перегораживала подвальную комнату. — Будем сотрудничать или предпочитаешь так и сгнить в этом каземате?
— Каземат со всеми удобствами, можно и погнить маленько, — провожая чекиста внимательным взглядом, заявил пленник. — Мне, кстати, адвокат полагается. И обвинение
— Каков наглец! — неискренне удивился Иван Павлович, оборачиваясь к Андрею. — Ты посмотри на него. Попался с автоматическим нарезным оружием в руках, а еще петушится. Тебе мало обвинения в хранении и ношении? А то, что стрелял по представителям власти? Назвать статью?
— Так ведь надеть черные маски может кто угодно, — келл пожал плечами. — Откуда нам было знать, что это представители власти?
— Они разве не предупредили?
— Так ведь крикнуть тоже можно все, что в голову взбредет, — пленник перевел взгляд на Соловьева. — Вот вы, например, сказали, что из ФСБ, а документы мне так и не показали…
— Почему сапиенсы? — неожиданно спросил Андрей.
Услышав его вопрос, Иван Павлович насторожился и вплотную подошел к решетке. Несколько секунд все трое молчали, старательно играя взглядами в своеобразные пятнашки. Пленник свой взгляд прятал, а допрашивающие пытались его перехватить.
— О чем это вы? — келл сунул руки в карманы и повернулся к Андрею боком.
— Смирно, — не повышая голоса, приказал Сноровский. — Смотреть на моего сотрудника.
— Не буду, — упрямо хмурясь, ответил пленный. — Так спрашивайте.
— Вы келлы? — спросил Андрей.
— В вашем варианте произношения.
— Отвечать на вопрос, — снова вмешался Иван Павлович.
— Да, келлы, — пленник кивнул.
— С какой целью вы прибыли на Землю?
— Жить…
— Отвечать на…
— Я и отвечаю! — келл сверкнул взглядом в сторону Сноровского. — Просто жить!
— А оружие, снаряжение, — Соловьев подошел к решетке и протянул пленному открытую пачку сигарет, — зачем?
— Спасибо, — он взял сигарету, по-прежнему не поднимая глаз. — Без оружия здесь жить опасно.
— Это не оправдание, — заметил Сноровский. — Миллионы граждан живут, не имея даже простейшего оружия.
— Ну и как живут эти ваши граждане? Служат тем, кто вооружен? Устройство вашего государства порочно. Оно базируется на принципах насилия.
— Любое государство — это аппарат подавления, — возразил Андрей.
— А я не имею в виду конкретно вашу федерацию. Я говорю о всех современных государствах, — келл закурил и снова встал по отношению к Соловьеву вполоборота.
— Как вас зовут? — доброжелательным тоном спросил Андрей.
— Егор.
— А реально, на келлском?
— Примерно так же, я выбрал имя, созвучное с настоящим.
— Расскажите о своей родине.
— Нет, постой, — прервал их диалог Сноровский. — Лирика на десерт. Сколько вас на Земле?
— Я рядовой, — пленник пожал плечами. — Мне неизвестны точные цифры. Примерно тридцать армов.
— Арм — это сколько?
— Тридцать — тридцать пять тысяч бойцов, плюс персонал, всего около пятидесяти тысяч…
— А сколько штыков насчитывал ваш отряд?