Боярский эндшпиль
Шрифт:
Из всей команды только я этим обеспокоился. Хилков на сеть внимания почти не обращал, создавая вариант местной системы залпового огня. Перед ним висели шесть искрящихся шаров, сантиметров тридцати диаметром, напоминающих мне любимое заклинание – шаровую молнию. Шары располагались один за другим, и княжич как раз создавал седьмой, когда в сети появилась прореха. Сначала небольшая, метр на метр, она начала быстро расширяться.
Хилков улыбнулся, небрежно хлопнул в ладоши, и первый шар сорвался с места. Словно комета, со шлейфом из искр, он влетел в прореху и рванул. Сильно. Не будь у нас тятьтевского
Судя по создаваемым заклинаниям, княжич с моим новым учителем Силой находился примерно на одном уровне, значит, как тут считают, третий круг? В хорошую компанию я попал.
Хилков тем временем ускорился и создавал один шар за другим, с промежутком не более секунды, зачищая и без того пустынную территорию. Сеть тем временем начала двигаться по краям, смыкая их где-то позади места взрывов. Обстрел прекратился, когда она наконец превратилась в большой вязаный чулок пятнадцати метров диаметром и высотой в пятьдесят. Впрочем, верхняя часть тут же образовала узел, не давая чему-то внутри нее вырваться наружу.
– Что там? – задал вертевшийся у меня на языке вопрос Тятьев.
– Не знаю, – Хилков даже не запыхался. Он лениво стряхивал снег с кафтана. – Но определенно что-то есть. Никуда не денется, ловчая сеть и не такое держала.
– Неплохая штука, – раздался голос сбоку. – А силенок-то хватит удержать?
Мы дружно повернулись.
В десяти метрах от нас, насмешливо улыбаясь, стоял невысокий мужчина средних лет, в аккуратном полушубке, толстых утепленных штанах и коротких сапожках с опушкой. Мощный лоб уходил лысиной вверх, клиновидная бородка под усами, скуластое лицо и прищур глаз мне кого-то напоминали. Да что там кого-то, я хоть пионером не был, но дедушку Ленина на картинках видел. Похож, не то чтобы одно лицо, но определенно что-то общее было.
– Хватит, – спокойно ответил Хилков. – Только надо ли?
– Нет, – лже-Ленин замахал всполохами перстней, унизывавших пальцы. – Там и нет ничего.
– Совсем?
– Да, – застенчиво кивнул мужчина. – Обманка, а то ходят лихие люди вроде вас, имущество портят. С чем пожаловали?
– Я – стольник колдовского приказа Жилинского княжества боярин Север Тятьев, это стольник того же приказа княжич Олег Хилков, – выступил вперед боярин. – С нами Марк Травин, из княжьей канцелярии подьячий. Здесь для инспекции деревеньки Полесной.
В отличие от Хилкова, Тятьев был явно напряжен.
– А, понятно. Так вам туда, – незнакомец махнул перстнями в обратную сторону. – Пройдете с километр, там и будет ваша деревенька. Только я бы вам туда ходить не советовал.
– Почему? – поинтересовался боярин.
– Место нехорошее, – незнакомец пожал плечами, скорчил забавную рожицу, отчего на лбу образовались разнонаправленные складки. – Говорят, люди там пропадают. Хотя я вижу, вы господа знатные, значит – одаренные, за себя постоять можете, так что идите, не бойтесь. А хотите, я вас провожу?
– Не откажемся, – Тятьев чуть поклонился. – А можно ли узнать, с кем нам довелось встретиться?
– Отчего же нет, –
Я с сомнением покосился на перстни лекаря.
– Так мы сейчас на рязанской земле? – уточнил Тятьев.
– Точная граница неизвестна, – покачал головой Игнатов, – вот уже двести лет эти леса в общем владении, князья наши никак не решат, кому это все больше не нужно. Толку-то от глухомани этой никакой нет.
– Верно, – Хилков кивнул, – так что, идем?
Игнатов спокойно обошел нас, повернулся спиной и двинулся в нужном направлении. Как раз туда, откуда мы пришли. Судя по напряженным лицам стольников, в лекарское прошлое незнакомца они верить не собирались, ну и хорошо, пусть будут начеку.
Мы шли обратно, к поляне, но дорога существенно изменилась. Если раньше это был накатанный путь шириной в несколько метров, почти дорога, то теперь он превратился в узкую утоптанную тропу, на удивление прямую, словно не ее прокладывали в лесу, а деревья сажали вдоль уже готового пути, строго по линии. Монета меж тем исправно подавала сигнал, ее отбросило взрывом, но на эксплуатационные качества это не повлияло. И отметка сигнала была точно на том же месте, где мы монету оставили. Я попытался сказать это Хилкову, но тот остановил меня, подняв ладонь вверх и кивнув. Ладно, раз они в курсе, все идет по плану. Хороший у них план. Наверняка.
Бывший лекарь бодро шагал впереди, не оборачиваясь, спокойно подставляя спину под удар. Никаких защитных заклинаний на нем не было, так что Хилков, зажегший было еще один шар, загасил его и топал впереди нашей небольшой колонны.
Километр быстрым шагом – это десять минут. За это время я несколько раз мог бы сбежать, и моя интуиция прямо-таки вопила, что это самый правильный поступок, но любопытство, которое столько кошек сгубило, видимо, и людьми не брезговало тоже. Ну еще и толика жадности – повозка-то моя как раз по ходу движения находилась. Поэтому вместе со всеми я вышел обратно к поляне.
Вот только поляны на этом месте не было. Точнее говоря, она была, но другая. Гораздо больше.
На свободном от леса пятне, размерами не меньше километра, раскинулось селение – обнесенное невысокой стеной, изрядно потрепанной, со сторожевыми башенками по бокам от кованых ворот. В бойницах были видны головы стражников – двое на правой башне и трое на левой глазели на пришлых.
– Ну вот и дошли, – Владимир Ильич Сусанин повернулся к нам, раскинул руки, – вот это и есть Полесная.
Я сверился с картой – вот только не было на ней ничего. Вообще – просто белое пятно. Подозрительно все это.
Видимо, те же самые мысли были и у Хилкова, он сжал кулаки, и возле них начало формироваться что-то уж очень убойное, грязно-зеленое. Взглядом он не выпускал Игнатова, даже загородил нас от него своей спиной. Я быстро наложил на себя защиту, какую смог, мало ли что, вдруг спасет.
А Тятьев достал кинжал, повертел его, глядя на провожатого, да и ударил Хилкова в бок, только лезвие сверкнуло за солнце. Казалось, клинок вошел в тело колдуна не меньше чем наполовину, полыхнул красным, княжич покачнулся и осел прямо в снег.