Боярский Сын. Рождение
Шрифт:
— Алексей Владимирович Кобылин. Два огнестрельных ранения — одно в плечо, второе в левое легкое, анестезия, общее укрепление, общее поддерживающее, связь с целителем. Аристарх Прохорович Волков и Владимир Александрович Кобылин — ранения однотипные — огнестрельное в области живота, повреждены желудок и кишечник, анестезия, общее укрепление, общее поддерживающее, связь с целителем. Ставьте капельницы, и я разорву связь последнего аркана.
Боец молча кивнул и подошел к отцу Саши. Двое других отправились к деду и князю Кобылину. Быстро и четко вставили капельницы, вкололи какие-то препараты и уложили на эвакуационные носилки. Силы
— Идем до вертолета, если мне помогут, я смогу подержать их до вылета.
Еще двое бойцов подхватили меня под руки и повели вблизи от моих пациентов. Нас взяли в «коробочку» походного охранения и вывели наружу. Выйдя из дома, мы споро добрались до полянки сбоку от поместья, где стоял серый вертолет с маркировкой «ИСБ-032».
Вертолет начал подниматься, едва мы все загрузились внутрь. Уже на высоте, когда вертолет мчался в Петербург, я понял, что больше не могу держать аркан.
— Все, больше сил у меня нет. — Я выдохнул, разрывая связь со своими подопечными, — Я спать, разбудить не забудьте.
Я лег прямо на пол вертолета, заворачиваясь в непонятно откуда взявшуюся плащ — палатку. Меня начинала бить крупная дрожь от потери магических и жизненных сил, и я провалился в тревожный сон…
* * *
— Матвей! Матвей, проснись! — Меня кто-то нервно дергал за плечо.
— Да, уже встаю. — Сонно пробормотал я, перевернувшись на другой бок, в надежде урвать хотя бы пять минут дополнительно.
— Матвей! — Взревел дед, и меня окатило ушатом ледяной воды.
Сон как рукой сняла, я вскочил по стойке смирно и замер. Рядом со мной замер дед. Перед нами стоял Великий князь Сибирский, младший брат императора Всероссийского, генерал — губернатор Новосибирска Михаил Васильевич Рюриков.
Великий князь спокойно стоял напротив нас, в глазах его плясали черти, а руки он держал за спиной. Белоснежный мундир резко выделял черную, как смоль бороду Великого князя, а золотисто — карие глаза смотрели с легкой усмешкой. Габаритами он больше всего напоминал взрослого медведя, вставшего на задние лапы.
— Еще не закончилось первое учебное полугодие, молодой человек, а я уже второй раз с вами встречаюсь. Интересный факт, не находите? — Усмешка плясала и в голосе Великого князя.
— Добрый вечер, Ваше Высочество! Прошу меня простить, если разочаровал Вас своим поведением, но смею заверить Вас, что в том нет моей вины, в сложившихся обстоятельствах я действовал как подобает дворянину Российской Империи!
На несколько секунд возникла гробовая тишина. А затем Великий князь рассмеялся словно медведь.
— Да, Аристарх Прохорович, воспитал ты его на совесть. Хвалю!
— Благодарю, Михаил Васильевич. — Дед с достоинством поклонился.
А я вновь немного оторопел, мой дед лично уже был знаком с Великим князем, раз так к нему может обращаться. А чего я еще о нем не знаю?
Мой задумчивый взгляд застыл на деде.
— Видимо, у твоего внука много вопросов, Аристарх. Не будем же терзать юное поколение сомнениями, я вновь благодарю род Волковых за спасение старшей семьи рода Кобылиных. Служба Безопасности дворца доставит вас домой. Прошу вас не распространяться о произошедших событиях.
— Благодарю, Великий князь, я понимаю. — Поклонился дед, и я последовал его примеру.
Великий князь вновь окинул меня взглядом, весело хмыкнул, развернулся и отправился в глубины дворца. На границе доступного слуха я смог услышать: «Интересно, и как это будет…»
— Прошу следовать за мной, господа. — Перед нами словно из-под земли возник мужчина с абсолютно незапоминающимся лицом в классическом черном костюме с белой рубашкой и черным галстуком — селедкой.
Мы с дедом молча отправились за дворцовым. Нас провели по абсолютно пустым коридорам и вывели в подземный паркинг.
Такой же неприметный внедорожник с неприметным водителем на обычных номерах отвез нас домой на улицу Декабристов. До дома я хранил молчание, переваривая полученную информацию.
Что мы, в итоге, имеем? Дед лично знаком с князем Кобылиным, лично знаком с Великим князем, младшим братом императора, общается с наследником Кобылиных словно с бывшим подчиненным и старым знакомым, с которым у него довольно хорошие отношения. С Кобылиным — старшим он знаком уже очень давно, раз уточнял за повара семьи, которого тоже явно знает лично. Судя по форме общения, они не просто знакомы, их можно назвать старыми друзьями, возможно, со времен службы. Но Кобылины никогда не служили в армии, они большей частью рода несли государеву службу как рыцари «плаща и кинжала»…
Когда мы поднялись в квартиру и заперли за собой дверь, я решил начать разговор:
— Деда, я что-то забыл, а где ты в каком подразделении армии ты конкретно служил?
Дед хитро посмотрел на меня, улыбнулся и ответил:
— А я никогда и не говорил, где именно я служил, а что такое?
— Ну, это один шанс на миллион, что простой русский дворянин, пусть и старший офицер будет общаться с князем на «ты», а к великому князю обращается по имени — отчеству. Вот и встает вопрос — кем ты был в армии?
Дед устало упал на стул за столом в гостиной. Вздохнул, поднялся, подошел к бару, достал из него бутылку дагестанского коньяка, молча налил рюмку, выпил, убрал бутылку и вернулся за стол.
— Я никогда не служил в армии, Матвей. Свою службу я начал в Петербуржской Императорской Академии Тайного Приказа, которую сейчас именуют Академией Императорской Службы Безопасности. В восемнадцать лет я поступил в нее, в двадцать два выпустился в звании поручика, по выпуску был отправлен в школу контрразведки. С князем Кобылиным мы учились вместе сначала в Академии на одном курсе, а потом и в спецшколе в одной группе, там уже окончательно и сдружились, а потом почти двадцать лет вместе ловили шпионов, воров и предателей, уволился я по ранению в чине полковника, а Володя продолжил службу уже как начальник управления по Кавказу, а затем дослужился и до главы ИСБ, когда Тайный Приказ разделили на Дворцовую Стражу и Императорскую Службу Безопасности, он и возглавил последнюю. А на службе мы довольно быстро отличились в разоблачении, поимке и устранении объектов, которые вели. У нас не было ни одного проваленного дела. Даже мое последнее дело, на котором я получил обширное ранение грудной клетки, мы смогли успешно закончить и уйти. Я и твоего отца хотел поначалу в ИСБ пристроить, да и Володя был непротив. Они, к тому же, с Алексеем очень дружны были в детстве, мы с Володей мечтали о преемственности поколений… А потом твой отец просто заболел небом. Винтокрылы и небо — это всё, о чем он мечтал. И я решил не препятствовать. Он ведь просто светился каждый раз, когда с училища домой приезжал. Все рассказывал, как их учат, какие фигуры осваивают… А потом сам знаешь, что произошло…