Боярыня Матвеева
Шрифт:
– Это правда, – тихо подтвердила Мэри. – Моя мама хорошо шьёт, и её умение создало ей внезапную популярность. У неё учились сами наши дамы, присылали к ней слуг, самые наглые просили сшить им платья.
Не в добрый час упомянула она о слугах: свекровь ухватилась за новую тему для жалоб.
– Держать русских слуг нам нельзя, а везти их из Германии или Голландии – чудовищно дорого и неудобно. Приходится идти на всякие хитрости…
Тут госпожа Краузе сообразила, что говорит лишнее.
– Царь и патриарх считают, что православные люди не должны быть слугами иноверцев. А какие у вас хитрости
– Ну… э… а ты не будешь на нас доносить?
– Нет, – гость улыбнулся, – просто из любопытства спрашиваю.
– Ну… договариваемся с русскими друзьями или выкрестами, что слуги числятся как бы у них, а на самом деле у нас… Или что они не слуги, а угол снимают, – добавила она смущённо.
– Или принимаете беглых, – опять улыбнулся Матвеев.
Мэри сидела как на иголках. Похоже, русские власти знали больше, чем хотелось бы обитателям Немецкой слободы.
– Нет, что ты, это же незаконно, – ответила она сахарным голосом.
– Я лично так не делаю, – добавила её свекровь голосом не менее сахарным, – но могу понять того, кто будет так делать.
– Боюсь, что власти и прежние хозяева не поймут. Вообще же у вас есть выход: принять православие, и сложностей этих не будет.
– Поменять веру не так-то просто, если, конечно, ты не Анри Четвёртый.
– Кто это?
Мэри приказала подать сладкое и объяснила, что это французский король, прославленный любовными похождениями и тем, что он четыре раза менял веру.
– Четыре раза? Нет, я понимаю один, ну два, но четыре…
Кончилось тем, что пришлось рассказывать гостю про Анри Четвёртого, предварительно предупредив, что это рассказ долгий.
– Я никуда не тороплюсь. И если вы, женщины, меня не гоните – с удовольствием послушаю.
Мэри начала, что называется, ab obo [8] :
– Во Франции есть закон, называемый салическим, по которому женщина не может сесть на трон. Поэтому если в Кастилии была королева Изабелла, в Шотландии – королева Мария, а в Англии – Мария и Елизавета…
8
«От яйца» (лат.), т. е. «от начала начал».
– Это с которой царь Иван Васильевич переписывался?
– Да, верно. А у французов, когда умерли один за другим три брата-короля из династии Валуа, на престол взошла не их сестра Маргарита, а их не то семиюродный, не то ещё более дальний родственник, король Наварры Анри…
Мэри рассказывала с увлечением, а собеседник слушал её, как Шахрияр Шахерезаду, иногда задавая вопросы; эти вопросы обнаруживали как знания, так и незнания в самых неожиданных областях. Наконец добрались до самого конца:
– И вот, старый уже король влюбился в молоденькую знатную даму, красавицу Шарлотту де Монморанси. Он решил её выдать замуж за своего племянника, молодого герцога Конде, но так, чтобы юноша только числился её мужем, а удовольствиями мужа пользовался сам король. Однако молодой человек влюбился в свою красавицу-супругу и увёз её во владения испанского короля.
В этом месте Матвеев начал смеяться.
– Король Анри был в ярости и грозил войной испанскому королю. Правда, некоторые люди утверждают, что красавица Шарлотта была только предлогом, а на самом деле Анри хотел отнять у испанцев их земли, но я думаю, что обе причины, так сказать, сложились друг с другом. Никто не знает, что думала сама девушка: одни говорят, что она была рада сбежать от короля-старика с молодым парнем, а другие – что она любила Анри и тайно посылала ему письма с просьбами спасти её, а мужа к себе в постель не пускала. Но вдруг один монах, католик, прямо на улице подбежал к карете короля, запрыгнул в неё и поразил короля кинжалом.
Артамон Сергеевич перекрестился.
– Разумеется, монаха подвергли мучительной казни, но король от этого не воскрес. Новым королем стал сын Генриха, Луи, маленький мальчик, а регентшей – его мать, королева Мария. Она разрешила супругам вернуться во Францию. Но герцог Конде впутался в заговор против друзей королевы…
– Какой беспокойный юноша, – неожиданно встряла Флора Краузе. Как выяснилось впоследствии, она не знала подробностей жизни Анри Четвёртого и слушала с таким же интересом, как и гость.
– Королева-регентша посадила его в тюрьму. Неожиданно для всех Шарлотта попросила разрешения навещать мужа, а затем и разрешения поселиться в его камере. Там, в тюрьме, родилась их старшая дочь, знаменитая красавица, а потом их выпустили из тюрьмы. Сейчас же во Франции царствует внук короля Анри, а правит от его имени мать, королева Анна Австрийская.
– К этому можно добавить, – снова высказалась Флора, – это французы во всей Европе известны как развратники, а уж король Анри – блудодей из блудодеев. Не то, что наш великий государь, – в этот момент хозяйка дома церемонно встала, а Мэри и Артамон Сергеевич последовали её примеру, – который ведёт себя добродетельно, не посягает на честь жен и дочерей своих подданных и являет собой пример прекрасной семейной жизни.
– Это верно, – серьёзно подтвердил Матвеев, – государь добрый и добродетельный человек. Даже если бы он родился в простой семье, то снискал бы всеобщее уважение. А то, что нашему народу ниспослан столь прекрасный правитель – великая божья милость.
Все перекрестились: кто слева направо, кто справа налево. Флора была очень довольна: эта маленькая демонстрация, вполне, впрочем, искренняя – добродетелью Алексея Михайловича восторгались многие – должна была сгладить неприятное впечатление от разговоров о беглых.
– Расскажи и ты нам что-нибудь интересное, – попросила Мэри.
– Лучше всего про любовь, – добавила Флора.
Все трое уже развеселились и чувствовали себя вполне непринуждённо.
– Твои слова, госпожа, о женах и дочерях подданных, – начал Матвеев, – напомнили мне о великом царе, который, однако же, не гнушался, посягать на их честь – об Иване Васильевиче Грозном. Вы знаете историю про Василису Мелентьеву?
– Нет, – дружно закричали женщины. И превратились в слух.
– Царь Иван Васильевич отправил в монастырь свою четвёртую жену, царицу Анну, и скучал в одиночестве. Он случайно увидел из окна Василису, жену простого дьяка Мелентия. Василиса была уже немолода, но очень красива, и царь воспылал к ней страстью.