Бойцы Агасфера (Око силы. Первая трилогия. 1920–1921 годы)
Шрифт:
— Но это же развалины, мистер Хайд!
— Именно! Прямо сердце млеет. А потом… Потом я все покажу. Надо стать на подоконник, поглядеть вниз, чтобы стало страшно. По-настоящему страшно.
— Если не можешь убежать — иди навстречу… Я не боюсь высоты, Тимми! Не испугаюсь.
— А придется!
55. ТВОРЕНИЕ
(Choral: 1’17)
Извольте пожаловать, господин Грейвз! Госпожа Альда в гостиной.
Сюрпри-и-и-и-из!
Лакей тот же, лестница, само собой, та же, дерево на месте.
Первое правило разведчика… Преданность партии и правительству? Как же! Первое правило — драпай, если чего не так. Не оглядываясь.
Так не затем шел!
Воздух… Не поймешь, кажется, и этот датчик отказал.
— Неужели так часто тут бываю… э-э-э… любезный, что меня узнавать начали?
«Я — гр-р-раф де Ха-Ха!» Мсье Пруст, оцените тон!
— А как же, господин Грейвз! — на ливрейной физиономии — растерянность не по протоколу. — Вы же к нам каждый день заходите, вот уже неделю целую. И позавчера были, и вчера. Но если желаете без фамилий…
Оп-па! Целую неделю? В корзину фактик, в коробочку!
— Полно, полно, любезный…
«Я — гр-р-аф!..» Еще бы ор-р-рхидею в р-р-розетку!
Ступени бегут, скачут, но спешить нельзя, незачем, не стоит. Акула права, с этим миром, с бракованным файлом «Альда» все не так…
Площадка. Взгляд налево, взгляд направо, как при переходе трассы. Альды нет, на лестнице она ждала, когда «Извольте пожаловать», но без «господина Грейвза». Сейчас стриженая в гостиной. Но в гостиной она была в день «Не принимает»! Значит, день номер три. Для меня.
…Я бываю здесь неделю подряд? Был и вчера, выходит? То есть не я, а…
— …Добрый день, господин Грейвз.
Платье не белое и не красное. Но и не синее — фиолетовое. И камни — в цвет. Тяжелое колье, кольцо на безымянном пальце, серьги, само собой.
Она что, каждый раз — так?
— Я же вам говорила, господин Грейвз, в доме нам лучше не видеться…
«В доме»? Так-так… «Вы же к нам каждый день заходите»! А куда еще мы заходим?
— Добрый день, Альда.
Поморщилась, знакомо поднесла руку к лицу.
— Мы же договорились. В этом доме я — госпожа Альда!
В глазах — непонятное. Стрикулисту она не рада, но и гнать — не гонит. Видать, привыкла, ее родственник Эрлих Грейвз захаживает сюда не так и редко.
Стихи Киплинга, которые я повторял на лестнице, внезапно показались распоследней глупостью. «We're foot — slog — slog — sloggin' over Africa…» Ведь это просто женский роман!
…А я — сон героини женского романа. «Альде опять привиделся Он. Проснувшись в холодном поту, трепещущая девушка накинула пеньюар…»
— Вы правы, госпожа Альда. Забылся. Виноват!..
Кру-у-гом!
«We're foot — slog — slog — sloggin' over Africa — foot — foot — foot — foot sloggin' over Africa…»— Погодите!
Как раз занес ногу над первой ступенькой. И куда ее, ногу, теперь девать?
— Зачем вы пришли сюда? Извольте объясниться!..
«Сюда»? Я не ошибся, ударение именно на этом слове?
— Извольте!..
…Лицо совсем взрослое, суровое, даже злое. Злое и… Испуганное? Да что происходит? Грейвз, как я понял, изрядная сволочь, но тогда к чему все эти «в доме» и «сюда»?
А зачем тебе знать, Том Тим Тот?
— Не слышу ответа, господин Грейвз!..
Подвиг разведчика. Глаза сузить, голос понизить, скулы буграми: «Сама знаешь!» А еще лучше: «Знаеш-ш-ш-шь!!!» — громовым шепотом.
— Извини, Альда! Уже исчезаю…
Ступеньки сами прыгают, скользят, убегают из-под подошв. Предупреждали же, наивный Том Тим Тот! Правда, вместо упыря меня встретила восковая персона в фиолетовых каменьях… Ну и ладно! Пульт в ладони, красная тапка — зажигание…
— We're foot — slog — slog — sloggin' over Africa —Foot — foot — foot — foot sloggin' over Africa…Альда стояла на площадке. Лицо — белее хлора, пальцы вцепились в мраморные перила…
— Если это ты, Эрлих…
Пароль «Красноярск», отзыв «карабин»… Вообще-то пульт в руке, и кнопка не погасла.
— (Boots — boots — boots — boots — movin' up and down again!)
There' no discharge in the war!
Ее пальцы с трудом отрывались от камня. Сначала указательный, затем средний…
[…………………………..]
— Ничего не говори, Эрлих, ни о чем не спрашивай, я еще просто не проснулась, у меня был очень скверный сон! Я же просила забрать меня — куда угодно, на сколько угодно, хотя бы на час. Только подальше отсюда! Мой мир — отвратительный, мерзкий, но это я понимаю, лишь когда вижу тебя…
Красное авто мчит, пугая светофоры, за окном — постмодернистский калейдоскоп, руки девушки впились в рулевое колесо.
Молчу. Стриженая права, просыпаться иногда больно.
— Позавчера, там, в охотничьем домике… Ты исчез, появился Грейвз, настоящий Грейвз, а я перед ним — в мятом платье, заплаканная, никакая. Конечно, он никому не расскажет, не в его интересах, но я почувствовала себя изнасилованной, брошенной в грязь…
А ты об этом даже не подумал, Том Тим Тот. Чужая шкура — свинцовая шкура!
— Не удивляйся, он бывает у нас часто, он наш родственник, и Дайза — наша родственница, раньше Грейвз жил за границей с родителями, я даже не была с ним знакома…
Мотор на пределе, уже не ревет — воет, встречные машины шарахаются от взбесившейся «Alda-0003», стриженая девушка даже не смотрит вперед…
— Альда, будь добра, сбавь скорость! Вот так, вот так… Теперь — к обочине. Где тормоз — показать?
[…………………………..]
Красная, зеленая, синяя. Три кнопки — три карты.
«Три карты, три карты, три карты…»