Бойцы с окраины Галактики
Шрифт:
На следующий день Эсмиель встала на рассвете и, тихонько спустившись по лестнице, возникла перед кустистыми бровями дядюшки Иззекиля. Тот удивленно воззрился на нее и сварливо проворчал:
— Ну чего тебе?
Эсмиель протянула руку к ведру и решительно произнесла:
— Я хочу научиться доить вашу корову.
От воспоминаний ее отвлек голос Ольги:
— Смотри, здесь был Нью-Йорк. Один из самых больших городов нашей планеты.
Эсмиель сфокусировала взгляд на огромной пустоши, покрытой
— Канскеброны. Это их метод достижения того, что они называют Обращением. — Она замолчала, потом продолжила с горькой складкой у рта:
— Мои предки жили далеко отсюда, на другом континенте, и когда-то соперничали с теми, кто жил здесь… Но от наших городов осталось то же самое.
Канскеброны уничтожают все, что может напомнить людям о том, чем они были раньше. Архитектуру, музыку, историю, моду, привычки и суеверия, праздники, даже язык. Если бы мы смирились, то все закончилось бы за три — шесть поколений. Сначала умерли бы все те, кто помнил, как все было раньше, до канскебронов, а потом те, кто слушал их рассказы. И потом мы уже ничем не отличались бы от тех шести сотен миров, обитателей которых мы называем канскебронами.
— Шести сотен? — удивленно переспросила Эсмиель. — У нас в империи считают, что их не больше ста восьмидесяти.
Ольга усмехнулась:
— Их ровно шестьсот двенадцать, и мы знаем координаты их всех. Может, их останавливает именно это наше знание. Насколько я знаю, их Контролеры впервые столкнулись с берсерками именно на Земле и пока относятся к ним очень осторожно. Когда во время Битвы в поясе мы сумели выйти на контакт с их Высшими контролерами, то предупредили их, что если они еще раз рискнут попытаться покончить с Землей, то им придется иметь дело с берсерками в каждом из своих миров.
Эсмиель задумчиво кивнула. Некоторое время они молчали, а потом Ольга встрепенулась:
— Ладно, чего это я все о грустном. Знаешь, какую вам оборудовали квартиру на лунной базе?
И они погрузились в оживленное обсуждение интерьера нового дома Эсмиель.
На лунную базу они прибыли спустя семь часов. Олег, отбывший «наверх» еще два дня назад, встретил ее прямо в ангаре. Пока Ольга, насмешливо фыркая, смотрела на трогательную сценку встречи, в ангаре появились Энтони и Млокен-Стив.
— Нет, ну надо же, — восхитился Млокен-Стив, — будто год не виделись. А от этих ехидных дамочек с лунной базы такого в жизни не дождешься. Я, пожалуй, вернусь в империю поискать себе жену, тем более что я так и не пообщался с одной из кандидаток по имени Энтерея.
Услышав это имя, Эсмиель прыснула.
— А что, ты ее знаешь? — обеспокоенно поинтересовался Млокен-Стив.
— Не очень хорошо, — ехидно сообщила Эсмиель, — я не принадлежу к тому полу, которым она столь активно интересуется.
— Да-а-а? И что же, ее интерес привел к какому-то практическому результату?
Эсмиель притворно вздохнула:
— Пока нет, похоже, она еще накапливает статистический материал.
Этот ответ был встречен бурным хохотом, а Млокен-Стив нарочито серьезно почесал затылок и произнес, задумчиво растягивая слова:
— Пожалуй, мне стоит немного отложить визит.
Спустя полчаса они с Олегом добрались до своей квартирки. Олег отворил дверь и, пропустив ее вперед, остановился на пороге. Эсмиель медленно обвела взглядом комнатку и повернулась к мужу:
— Сколько ты еще побудешь со мной?
Она знала, что он, Энтони и Млокен-Стив должны были стать преподавателями на курсах, где они будут передавать остальным офицерам земного флота все то, чему научились в Танакийской школе. И располагаться эти курсы будут на какой-то дальней базе в поясе астероидов. Однако решение откладывалось, потому что куда-то затерялись некие Бродяга и Мерилин, посланные за остальными обучавшимися в империи. Берс пожал плечами:
— Не знаю. Мы смогли провести вместе целый месяц, потому что ребята искали Бродягу и Мерилин. Но три дня назад пришло сообщение, что они объявились и сегодня днем будут здесь, так что вполне возможно, у нас еще есть неделя.
Она задумчиво кивнула:
— И все-таки я не понимаю, почему мне нельзя отправиться с тобой.
Берс шагнул к ней и, обняв за плечи, поцеловал в висок.
— Прости. Но так будет лучше.
Она вздохнула:
— Извини. Мой папа был адмиралом, и я помню, как мама… — Тут у нее на глаза навернулись слезы, но она тут же взяла себя в руки: — Прости, я не буду тебе помехой.
Он склонился чуть ниже и прошептал:
— Никогда, — и сжал ее в своих объятиях.
Спустя несколько минут она высвободилась и выскользнула из комнаты в кухонный блок, на ходу бросив:
— Ой, ты же, наверное, голоден. Я привезла гостинцы от дядюшки Иззекиля. Сейчас разогрею.
Олег рассмеялся:
— Особо не старайся. Сегодня мы приглашены на ужин к адмиралу Навуходоносору.
Она фыркнула:
— Я не сказала бы, что вы испытываете к нему особое уважение.
Олег пожал плечами:
— Ну, он сам во многом виноват. Раньше, при канскебронах, он был Контролером второго уровня, а когда вступил в Защиту, то взял себе только одно имя, полностью отказавшись от старого. У нас это как-то не принято.
Практически все, кто вышел из куклосов, носят двойное имя, как, например, Млокен-Стив.
— А ты?
— Я — другое дело. Я — «дикий», мы родились и выросли вне куклосов. У нас нет имени, данного нам канскебронами. К тому же он до сих пор ведет себя и говорит, как Контролер канскебронов. И потом, у него есть одна не очень разумная идея, о которой, как он думает, никто не догадывается. — Олег усмехнулся: — Адмирал полагает, что Земля может каким-то образом на особых условиях добровольно присоединиться к Благословенному Единению.