Бойцы с окраины Галактики
Шрифт:
Капитан попытался что-то произнести, но сдержался и, упрямо стиснув губы, повернулся к ней спиной, будто заслоняя от остальных. К нему торопливо придвинулись еще две фигуры, в которых Эсмиель узнала офицеров. Она поняла, что они действительно заслоняли ее от этой толпы. Все находящиеся в отсеке к этому моменту были уже на ногах, и большая часть их угрожающе придвинулась к ней. Впереди набычившись стоял крупный мужик, густо покрытый жесткими черными волосами. Нахмурившись, он разлепил мясистые губы:
— Ну, капитан, ты собираешься сделать то, что они хотят? Из уважения я могу подождать пару минут и позволить тебе
Капитан вскинул голову:
— Мы — военные. Я думаю, ты помнишь…
Но волосатый не дал ему закончить:
— Мне плевать, что ты об этом думаешь! Все это время ты забивал нам голову дурацкими бреднями о долге и всяких таких штучках. — Он сорвался на визг: — Вот я где их видел! Сейчас каждый за себя. Я не хочу провести остаток жизни в этой скорлупе, и если наши хозяева хотят, чтобы мы вставили этой сучке толстого под кожу, — я сделаю это. К тому же я давно хотел, чтобы мой конек пощупал, насколько светлые волосики у нее на лобке мягче таких же у наших курочек. Ты понял, дерьмо? — И он боднул головой капитана, так что тот отшатнулся. И Эсмиель неожиданно осознала, что этот рефлекторный жест лишил его последнего шанса взять верх в этом поединке. По-видимому, это же понял и волосатый, потому что он осклабился и покровительственно прорычал: — И лучше будь паинькой и не мешайся под ногами! Тогда, может быть, мы разрешим и тебе побаловать своего конька, но только после того, как закончим с ней сами. Так я говорю, парни?
Ему ответил одобрительный и угрожающий гул. Трое офицеров невольно попятились. У Эсмиель мелькнула запоздалая мысль, а не слишком ли она переоценила свои способности справиться с ситуацией. Но в следующую секунду она шагнула вперед, уже зная, что надо делать.
— Так ты говоришь, что давно мечтал попробовать настоящую леди? — Ее голос звучал ласково, но что-то в нем заставило обступивших их людей слегка отшатнуться. Волосатый тоже качнулся назад, но, поймав себя на этом движении, сердито оскалился и, торопливо шагнув к ней, развязно протянул руку и стиснул ее грудь.
— Конечно, белокурая. Клянусь темной бездной, вряд ли среди этих белоголовых субчиков остались настоящие мужики, так что тебе со мной понравится, уж будь уверена. — Он сделал движение, чтобы прижать ее к себе, но Эсмиель быстро вскинула руку и спокойным, нарочито медленным жестом ткнула мужику в глаз. Волосатый вскрикнул и, схватившись за глаз, отступил назад.
Эсмиель повела по сторонам холодным взглядом, заставив толпу податься на шаг назад, и, снова повернувшись к волосатому, лениво произнесла:
— Ты опоздал. Я больше не леди. Я — жительница Земли. И не стоит пытаться на своем опыте узнавать, в чем разница.
Но тот слишком разозлился, чтобы уловить в ее голосе то, что заставило остальных еще дальше отойти назад. Он взревел и бросился вперед. Эсмиель сделала шаг в сторону, а потом, подпрыгнув, резко ударила ногой в основание черепа. Волосатый сделал еще несколько шагов, но умер он уже на втором, и его тело с деревянным стуком налетело на стену и рухнуло вниз. Эсмиель проводила его спокойным взглядом и снова повернулась. Толпы больше не было, люди быстро и бесшумно рассосались по всему отсеку и уселись на пол, старательно отводя от нее глаза. Рядом стояли только капитан и три офицера.
— Леди, я… — сглотнул капитан.
Эсмиель устало качнула головой:
— Оставьте,
— Да, конечно, леди, мы сейчас…
В это мгновение пол содрогнулся, погас свет, а потом вспыхнул, но гораздо более тускло, чем раньше. Вокруг послышались удивленные и испуганные возгласы, а капитан пробормотал:
— О темная бездна, что происходит?
А Эсмиель ошеломленно распахнула глаза и прижала руку ко рту, потому что внезапно осознала, в чем причина происходящего. Но когда капитан повернул к ней растерянное лицо, она уже успела овладеть собой и спокойно произнесла:
— Не волнуйтесь, капитан, похоже, это мой муж. Он пришел для того, чтобы забрать нас отсюда.
9
Берс остановился у очередного поворота коридора и осторожно заглянул за угол, но он уже знал, что там увидит. И этот отрезок коридора был пуст. Он мотнул головой, давая сигнал бывшим пленникам канскебронов двигаться вперед, и повернулся к Ольге. Та заняла позицию у предыдущего поворота коридора и настороженно смотрела назад. Берс нахмурился. Все происходящее ему очень не нравилось. За последние полчаса они наткнулись только на троих тактов, и Ольга хладнокровно расстреляла их остатком заряда своего плазмотрона, а потом деловито оторвала у них оружейные блоки и один вручила Эсмиель.
— Ну и что ты об этом думаешь? — глухо спросила Ольга, подойдя вплотную.
Берс скривился:
— Они ведут нас по своему Рисунку.
Они помолчали, потом Ольга негромко произнесла:
— Пока я не вижу в нем ничего плохого. У меня сложилось впечатление, что они собираются позволить нам уйти.
Берс упрямо поджал губы:
— Возможно, это так и есть, но это их Рисунок. Насколько ты готова довериться одному из Верховных?
У Ольги расширились глаза:
— Это его Рисунок?!
Берс молча кивнул и бросил взгляд вдоль коридора. Эсмиель, одетая в безразмерную куртку, снятую с такта и слегка заляпанную его кровью, стояла рядом и смотрела на него. Берс пока не мог себе позволить хоть немного расслабиться. Они с Ольгой находились на грани боевого транса, и, пока все они не окажутся в пустоте на расстоянии не менее чем сотни световых часов от Малой Гронты, ему придется нести это бремя.
Последние десять минут продвижения до точки, в которой Берс так четко чувствовал Эсмиель, они практически не встречали сопротивления. Два такта, попавшиеся им на постоянном посту, расположенном в узловой точке коридоров, были не в счет. Причем настолько не в счет, что, когда Валькирия опустила плазмотрон, в ее глазах плескалось удивление:
— Они даже не сделали попытки поднять оружейные блоки.
Берс, так же заметивший нечто неестественное в поведении столь блестящих бойцов, какими всегда являлись такты, недоуменно повел плечом, но размышлять об этом было некогда.
— Пошли, это — потом.
Валькирия молча смотрела на него, потом пожала плечом:
— Что ж, это твой Рисунок, но это неестественно.
В следующее мгновение две безмолвные тени уже мчались дальше по коридору. Спустя два поворота Берс указал на большие раздвижные двери с короткой надписью, сделанной прямо на стене ниже и левее обреза, и, вскинув плазмотрон, нажал на спуск.