БОЙНЯ

Ераносян Владимир

– Пушкина ведь отпевали. А дуэлянты приравниваются к самоубийцам, батюшка… – уговаривал перед похоронами Дугин.

– Поэт раскаивался и исповедовался перед кончиной, а Марину Цветаеву довел до рокового шага голод, истощение и моральное, и физическое. Помешательство, так сказать. Да и ходатайствовали за нее из епархиального управления. А ваш генерал – некрещеный даже. – Батюшка кладбищенского прихода не соглашался ни в какую.

– А Есенин? Его ведь отпевали…– демонстрировал свои ритуальные познания полковник.

– Так его в питерском «Англетере» чекисты удавили, такие ж, как твой генерал. Вы что ж, думаете, он по своей воле, добровольно из жизни-то ушел?

– Думаю, да. Баба довела. Танцовщица Айседора Дункан. А мой генерал – не чекист, батюшка, он военный разведчик.

– По мне так одно и то же. А на Есенина поклеп не наводи.

– Не в моего ты бога верила,

Россия, родина моя!

Ты, как колдунья, дали мерила,

И был, как пасынок твой, я.

Это Есенин, батюшка. И он ушел из жизни сам. Отпойте генерала!

– Нет!

Ни аргументы, ни крупные купюры в валюте не смогли убедить священника, что генерал наложил на себя руки не в результате гнева или холодного расчета, ропота или неверия в милость Господа, хулы и богоборчества. Старец был непреклонен и неподкупен.

Памятник водрузили сразу, он был без креста и фотографии покойного. Могилу выкопали как-то небрежно. Гроб клали косо, едва не перевернув. Дорогой венок был лишь один – от спецназа ГРУ. Перед тем, как пригласить присутствующих на поминки, Дугин увидел кладбищенскую крысу, посчитав ее появление хорошим знаком.

Глава 3. Пасечник.

Впервые в жизни полковник Дугин летел на частном самолете. Это был Dornier 328 VIP. Комфортно, ничего не скажешь. Белые кожаные кресла, каких нет у него дома, стол из ореха и кавролин с гербом Тироля. Приветливая бортпроводница поднесла коньяк. Он выпил очередную порцию за милых дам, глядя на пародийный портрет графини средневекового Тироля Маргариты, больше похожей на мужчину в женском одеянии. Такая дама любого мужика нокаутирует.

Осушив бокал, он попросил виски, чтобы выпить за здравие всех некрасивых женщин мира, сообщив при этом стюардессе, как ей повезло, что она такая красотка.

– Виски и коньяк вместе? – улыбнулась девчушка в смешной пилотке, скроенной по образцу Люфтваффе.

– Ничего страшного. И не такое мешал в лейтенантскую бытность, особенно в Афгане…

В ладони Дугин мял визитку, которую всучил ему генерал Кораблев за день до того, как застрелился. Эта была визитка человека, на чьем самолете и к кому в гости летел действующий полковник ГРУ Дугин. Официально он летел в отпуск в австрийские Альпы покататься на лыжах. Неофициально – на встречу с высокопоставленным пенсионером, пенсии которого оказалось достаточно не только для содержания частного авиатранспорта, но и целой армии вооруженной охраны.

Именно так. В аэропорту полковника встречали семь английских джипов «Рэндж Ровер». По старой привычке он пересчитал личный состав – ребят было ровно двадцать человек. Выправка военная. Почти все русские. Два-три немца и один негр, которого было трудно не выделить – уж очень похож на Анелька – французского футболиста. Дугин давно болел за ЦСКА, а Жирков, хоть и метался теперь между «Челси» и «Анжи», числился практически в его кумирах. Еще свежи в воспоминаниях были те два гола, которые вкатили Жирков и Анелька «мясу» на матче «Спартак-Челси». Дугин тогда находился на трибуне и сорвал глотку. Сорвал, крича на английском языке, и находясь в толпе английских болельщиков. Развлечение что надо. Спартаковские фэны, включая «фирму Фратрия» смотрели голодными глазами, а он щекотал свои нервы! Ощущение незабываемое…

Такое же незабываемое, как Альпы. Где-то здесь совершил свой знаменитый переход с непобедимой русской армией гениальный Суворов! К снегу русскому воинству не привыкать! Особенно если армией командует полководец, а не мебельщик! Надо выполнить последнюю просьбу генерала – он просил уволить министра. Просьбу наставника Дугин воспринимал как приказ. Завет надо выполнить и уволить дилетанта.

На их жаргоне термин «уволить» мог означать разное. Самый легкий способ уволить человека – сделать так, чтобы его не стало. Однако, есть и иные способы. Об этом еще предстояло подумать. Сейчас же Дугина более всего волновала судьба его детища – проекта «Крыса» и судьба Макса, того самого сына Кораблева, который, по мнению генерала, погиб в Чечне, а по глубокому убеждению полковника Дугина – был живее всех живых. Но доказать сей непреложный факт генералу при жизни так и не удалось…

Генерал хоть и не верил в это, но о проекте «Крыса» все же особо не распространялся. Можно сказать, вовсе молчал. Люди из СВР перекопали все в кабинете покончившего с собой генерала на Ходынке и в канцеляриях всех его приближенных. Несколько дней клеили полоски донесений с грифом «совершенно секретно», измельченных шредером. Аппликаторы! Нашли все, кроме бумаг «Крысы». Документы заблаговременно уничтожил, превратив в пепел, куратор проекта – полковник Дугин. Теперь все зависело только от конспирации. А конспирация требовала больших средств…

– Вы правильно сделали, что позвонили моему помощнику… – пожав руку полковнику, сказал пенсионер, лицо которого было Дугину до боли знакомо.

– У меня не оставалось вариантов. Генерал был отцом родным, порекомендовал к вам обратиться… – ответил Дугин. Он не любил плутать вокруг да около.

– Так обращайтесь, только сперва отведаем чаю с медом. Чай ведь – это целая церемония, а целебные свойства меда мало изучены.

«Точно, – вспомнил Дугин, – Это Пасечник. Под этим прозвищем был известен бывший губернатор одного из крупнейших регионов России, ушедший на покой после слива компромата в прессу. Ему инкриминировали коррупционные схемы, позволившие обогатиться его супруге настолько, что она по версии «Форбс» стала богатейшей женщиной планеты. Как же постарел губернатор. А в этом рыцарском забрале из сетки его вообще не узнать!»

Дугин был в курсе, что Пасечник на крючке у Кремля. Фигура битая, но не сломанная. Партия его проиграна, но ресурсы и связи колоссальны, причем коллеги из Второго управления, курирующие Великобританию, как-то приватно поделились с полковником, что лишенного власти и обиженного на Кремль Пасечника активно разрабатывают как в Лэнгли, так и в Ми-6. Но он торгуется, хитрит, требует гарантий безопасности его, семьи и инвестиций, своих и партнеров. Делает промежуточные шаги, дает популистские интервью, заигрывая с прессой, демонстрируя уверенность в своей неуязвимости. Дуга считал это блефом. Но признавал, что Пасечник умеет сохранять достойную мину при плохой игре. Толпа переменчива, и ей нравятся изгои. На Руси особенно.