Бойся меня, училка!
Шрифт:
– Дьявольский сукин сын! Вытащи меня!
– Что, стукачка, жопу отморозила?
– Ненавижу! Сядешь, кретин! – ругалась, но до последнего. Вспомнила, а плавать не умею.
– Тони, замухрышка! Говорил же я отрицательный парень, повторюсь очень злопамятный! – смеялся над моими жалкими попытками выбраться.
– Испорченный сосунок. Ай, зараза.
– Что ножки онемели? Ладно, так и быть. Вытащу, но извинишься слыхала, брюнетка? Оглохла, чего? – кричал, но всё доносилось эхом. Много воды нахлебалась.
– Повеселился, полоумный? Руки убрал!
– Горячая сучка! Уймись, – ворвался в мой рот и стал целовать, сжимая запястья… Боже это абсурд…
ГЛАВА 4
Ксения
Отлупила подлеца. Нахал совершенно без тормозов.
– Татуированный придурок! Кто позволил?
– Ой, раскраснелась. А щёчки красные. Замёрзла, скандальная стервочка? А то смелая нашлась. Расскажи мне про себя. Должен знать кого мучить! – небрежно подал руку.
– Чего? Чего? Молоко на губах не обсохло. Не смеши, мальчишка!
– Взрослая нашлась. Хоть совершеннолетняя, страшила? – изгалялся мерзкий тип.
– Мне двадцать шесть, перекаченный болван, у которого серого вещества напрочь нет в черепной коробке!
– Не ври, недомерок! Старше меня на семь лет?! Похожа на школьницу с зелёными соплями. Как же паршиво целуешься. Мой совет, стукачка! Язык расслабляй, – дразнил тип, сразу решила его ударить. Наглая задница.
– Слушай сюда, подобие на мужчину. Бешеный дикарь! За твою шалость заплатишь! Уродец малолетний. Я вся мокрая!
– Ну заплачь, выскочка! Припёрлась на ёлку и заступилась за изгоя! Со мной опасно ссориться. Наслышана про мою репутацию, мурзилка? – продолжил издеваться. Психанула и отправилась обратно через лес. Вся замёрзла, и ещё ветер поднялся. Кошмар, губы дрожат.
– Бессовестный! Чтобы ты все яйца отморозил! – бубнила под нос…
– Эй, дохлая коза! Ладно возьми мою куртку и ботинки. Я сибирский парень не испугаюсь по снегу шагать!
– Подавись ими!
– Ой, гордая мартышка! Опять в прорубь бросить? – догнал, и насильно схватил.
– А ну поставил меня на место!
– Радуйся, коротышка! Тебя взял на руки самый плохой и опасный парень в городе. Визжи от счастья, киса! – снял свою обувь, и отдал мне.
– Сколько самопожертвования? Льстить вздумал?
– Если замёрзнешь и умрёшь, кого мучить буду? С тобой весело, пока…
– Бешеный студент, забери свою куртку! Насколько же противен! – ворчала, а потом случайно поскользнулась, и он подоспел.
– Неуклюжая! Куда отнести?
– Убери свои руки, поганец!
– Злыдня, давай начнём наше знакомство иначе. Стукачка, как тебя зовут? – доставал своим трепом.
– Сначала подрасти, сучонок! И научись уважать старших, – стремилась его
– Сердитая брюнетка! Я ведь изнасиловать могу. Повалю на снег и поимею, хочешь? – держал в своих сильных руках.
– Извращенец только посмей!
– Страшно, да? Спасибо хотя бы сказала. Доставил будто принцессу. Вот если бы любил тебя, ноги целовал. Но поскольку ненавижу, изгаляться буду, – нарочно нервировал, еле утихомирила гнев.
– Болван! Совесть совсем потерял. Люди не твои рабы!
– Зубы не заговаривай! Имя говори, – нервировал, и вот мы уже вышли из леса. Бедная женщина уже обыскалась. Застыла вместе с веником. Подметала ступеньки от снега.
– Ксюша! Что случилось? – вся встревожилась, а нахал посмел шепнуть.
– Опасайся меня. Я запомнил, как тебя звать, зануда! Ночью не мечтай обо мне, Ксюшенька, – нарочно бесил, стало неловко перед женщиной, которая буквально онемела.
– Мерзкий кретин!
– Не нервничай. Кстати наврал, коротышка, – за куртку притянул к себе и небрежно убрал прядь. – Понравился наш поцелуй. Скандалистка, не допусти, чтобы я влюбился.
ГЛАВА 5
Ксения
Убежал циничный мажор. Негодяй совершено не имеет уважать остальных. А пожилая дама уставилась с подозрением.
– Вы встречаться начали? Господи, девонька, одумайся!
– Тётя Тамара! Очнитесь. Я и этот мальчишка? Он безобразничает словно обиженный хам. С жиру бесится. Всё наготове, в роскоши купается.
– Ох, Ксюша. Правильно говоришь. Погубит тебя. Раз у вас разногласия, почему взяла его куртку? – расспрашивала она не отводя взгляда.
– Самозванец забыл! Озябла как! – ощутила невероятный озноб. Постарался накаченный кретин. Ещё вздумал целоваться. Касаюсь губ, они помнят, как их терзали. Удивительно в тот момент совершенно не ощущала холода. Всё хватит о нем думать. Я сдержанная, интеллигентная девушка и не позволю всяким сосункам засорять голову. Уселась в тесной ванне. Пришлось долго греться. Но всё равно слегла с сильным насморком. Истинную причину не стала называть женщине. А та всё носилась с банкой малины…
– На сквозняке сидела? Выпей, девонька! Носки точно надела?
– Да, шерстяные. Колются безумно. Ложитесь отдыхать. Целый день носитесь со мной, – тревожилась за старушку.
– Ксюша, но жар ведь. Доконала себя! – слегка ворчала. Не хочу возлагать хлопоты. И на следующий день, вместо того, чтобы отлеживаться в постели, убирала снег. Но всё спокойствие вмиг исчезло. Быков затормозил неподалёку.
– Горбатишься, зануда? Не мучайся, ложись в сугроб!
– Слушай, высокомерный болван, чеши отсюда, пока лопатой не ударила! – вся разозлилась, и внезапно напал кашель, вперемешку с насморком, улыбка засранца моментально исчезла.