Бойтесь своих желаний
Шрифт:
Добравшиеся до меня возвышенные мысли выдавили из моей груди еще один тяжкий вздох. Так что мне теперь делать с этим? Неужели действительно отступить? Неужели подарить Сержена Владычице, даже не попытавшись ничего изменить? На фиг! Я его хочу, и я его заполучу. Вот только каким образом затащить Сержена в постель — я понятия не имела. Не просить же, чтобы он сделал меня нечестной женщиной! Сержен этого не поймет. Ох… Тяжело женщине с правильным мужчиной! В каком бы измерении и столетии он не жил. Можно подумать, мне с Сережкой легче было! Ну конечно! Если было бы легче, я не стала бы так по нему сохнуть. И его привораживать. И (тем более) так о нем вспоминать. Я помотала головой, отгоняя ненужные
Сержен действительно молился. Истово, самозабвенно, выворачивая наизнанку душу. Он пал ниц перед маленьким деревянным образом Владычицы и пытался до нее достучаться. Она должна была его услышать! И помочь! И спасти! Поскольку его бессмертной душе все больше и больше угрожала бесславная гибель. А как еще можно было назвать его все возрастающее влечение к ведьме? Пусть даже переставшей быть нечистью? И не просто влечение, а привязанность, тепло и искреннее расположение? Татьяна постоянно искушала его. Даже тогда, когда, казалось бы, ничего для этого не делала. В последнее время она немного облегчила ему жизнь, перестав с ним откровенно флиртовать. Однако, зная Татьяну, можно было предугадать, что такое положение дел долго не продержится. Хотя Сержен, если положить руку на сердце, опасался не только и не столько перемены Татьяниного настроения. Гораздо больше он опасался собственных желаний. Потому, что вполне может перед ними не устоять. Или (что пугало его гораздо больше) не захочет. Почему, ну почему ему досталось такое тяжкое испытание? Ведь говорил же ему падре Ваоле, что «впуская нечисть в душу, ты сам становишься нечистью», остерегал его от приворотов и очаровывания! «Рыцарь через любовь к женщине должен любить Владычицу, однако любовь к Владычице должна быть больше всех благ». Разве Сержен не заучивал этот канон? Не произносил его множество раз, ворочаясь в постели? Однако ни каноны, ни молитвы, ни высокие слова ничем ему не помогали. Видимо Татьяна все-таки зачаровала его. Потому что Сержен вожделел ее. До безумия. До такой степени, что готов был забыть свой долг.
Глава 10
Все человеческие беды происходят от того, что мы наслаждаемся тем, чем следует пользоваться, и пользуемся тем, чем следует наслаждаться.
Когда я увидела Сержена с утра пораньше, я даже пожалела, что не пришла к нему вчера в комнату. Искренне. От души. Потому что послушник, по всей видимости, тоже страдал. Только, в отличии от меня, нашел чем вылечиться. И, судя по выражению лица, лечился долго.
— Привет! — улыбнулась я в заспанную, похмельную физиономию.
— Владычица… — скривился Сержен. — Татьяна, я тебя прошу, говори тише… у меня голова раскалывается.
— Это что ты вчера отмечал так усердно? — полюбопытствовала я.
— Какая тебе разница? — огрызнулся Сержен, сжимая виски.
— Я его жалею, а он еще и хамит мне! — надулась я, но помочь напарнику все-таки решилась. — Ладно, так и быть, сделаю доброе дело.
Я подошла ближе, сама дотронулась до его висков и прочла заклинание. Сержен зашипел, дернулся, а потом удивленно захлопал глазами…
— Боль прошла… — удивленно констатировал он. — Это опять колдовство было? — послушник отшатнулся от меня и подозрительно сузил глаза.
— Да, колдовство! — вспылила я. — Ты против? Может, вернуть тебе твою боль обратно?
Сержен надулся, но возвращать себе утреннее похмельное состояние не захотел.
— Вы готовы? — поинтересовался Моррель, спускаясь с лестницы. Сзади него шла Лесс, и они оба выглядели весьма довольными жизнью. Господи, сама знаю, что зависть нехорошее чувство, но как не завидовать-то? Я кисло скосилась на Сержена, сделавшего вид, что ничего не происходит, и кивнула Моррелю головой.
— Мы готовы.
— Тогда в путь. Я посмотрел твою карту, — обратился ко мне Моррель, — дальше она нам уже мало чем может помочь. Мы ступаем на завоеванные небельсами земли. И как эти территории выглядят теперь, не знает никто. Надо быть ко всему готовыми.
Мы согласно покивали головами и тронулись в путь. Правда, наш настрой ничему не удивляться и быть ко всему готовыми исчез сразу же, как только мы пересекли невидимую границу между владениями бельсов и небельсов. Перед нами расстилалась отвратительная, словно облупленная, равнина, покрытая волдырями. Я округлила глаза. Интересно, что же это здесь люди такого делали, что довели землю до подобного свинского состояния? И это еще у них под рукой никаких химических заводов нет! Я осторожно сделала шаг вперед. В этом бедламе даже Моррель с трудом мог чувствовать дорогу.
— Я ни разу не был в таком месте, где на мой призыв не откликнулось бы что-нибудь живое, — признался файерн. — Довольно жуткое ощущение.
Сержен огляделся и невольно положил руку на эфес меча. Возможно, эти территории и принадлежали людям. Но эти люди явно были большими грешниками. А то и дьяволопоклонниками. Иначе как они могли отдать свои земли во власть столь нечистых существ, что рядом с ними даже Моррель кажется вполне обычным явлением? Владычица, да что же за люди создали такое место, где шумно хозяйничают дьяволы, выбрасывая вверх струи пара, швыряя друг в друга грязью, крича, кашляя и изрыгая проклятия? Здесь пахло адом. И отбросами преисподней.
— Будьте осторожны. Ступайте за мной след в след, — предупредил Моррель.
Нас долго уговаривать не пришлось. Идти по булькающей, кипящей, испускающей жуткие звуки и пахнущей серой поверхности само по себе не доставляло никакого удовольствия. А уж закончить свою красивую молодую жизнь в таком милом месте хотелось меньше всего.
— Я чувствую присутствие рядом небельсов, — тревожно сообщил Моррель, и мы все замерли. — Нам срочно надо искать укрытие.
Легко сказать! А как это сделать на землях, где даже файерн плохо ориентировался? Однако, как оказалось, территория, занятая людьми, не совсем подавила инстинкты Морреля. Чем дальше мы удалялись от жуткой долины, тем сильнее и определенней были его ощущения. Наконец, мы поднялись на холм и увидели внизу город небельсов.
— Хорошо укрепились, — одобрил Сержен, оглядывая огромный обрыв, на краю которого мы оказались. — С этой стороны к их городу точно не подступишься. Спуститься здесь невозможно… если, конечно, ты не файерн. И не призрак.
— Небельсы действительно хорошо подумали о своей безопасности, — согласился с Серженом Моррель. — Эти горы даже не из камня, а из мраррена. Словом, — пояснил он, поняв, по нашим недоуменным лицам, что ни о чем подобном мы никогда не слышали, — ни спуститься вниз, ни подняться по этому склону точно нельзя. Потому что закрепиться на нем не сможет даже Лесс, а не то что какой-нибудь небельс. Ну, а потоки ветра, характерные для этой местности, создают дополнительную защиту.
— То есть мы не сможем здесь спуститься? — уточнила я. — Очень жаль. Как-то не хочется возвращаться, а потом еще и в обход идти. Наверняка загажены все земли в округе, а не только та дорога, по которой мы до этого города добрались.
— Я думаю, и укреплен этот город с других сторон не менее хорошо, — высказал догадку Сержен.
— Я не говорил, что мы не сможем здесь спуститься, — ухмыльнулся Моррель. — Просто мне придется приложить дополнительные усилия. Нет такого ветра, с которым файерн не мог бы договориться. И, кстати, ветер нашептал мне, что прямо посередине этого отвесного склона в мраррене есть трещина, которую мы вполне сможем использовать для того, чтобы временно там окопаться. Люди нас там не достанут, а подходить к городу ближе, думаю, будет неразумно..