Божественная дипломатия
Шрифт:
– Конечно, – Монистэль ласково улыбнулся наследнику. – Я видел, как достойно ты принял нелегкие испытания, выпавшие на твою долю, какое мужество проявил, и понял, что лучшего преемника мне не найти.
– Нет, надо было впасть в панику, – запоздало раскаялся юноша, почесывая свой длинный любопытный нос и переминаясь с ноги на ногу.
– В присутствии членов правящего дома Лоуленда, двух варов Жиотоважа и жрицы Кристалла Авитрегона Великого и Благостного, я оглашаю свою последнюю волю и нарекаю тебя, вар Мичжель ист Трак, своим преемником,
– Эй, дядюшка, ты уверен, что не ошибся? – въедливо уточнил Мич, как ему казалось, отыскав повод увильнуть от тяжкого груза нежеланной ответственности. – Сколько раз за последнее время ты думал о том, что я позор Жиотоважа и великое проклятие на твою мудрую голову? Сколько, и всецело заслуженно, упрекал за глупые поступки, чреватые неприятностями для всех нас и провалом миссии?
– Уверен. Да благословит тебя Свет Кристалла, мой наследник! Ты молод и порывист, но пыл юности со временем сдержит зрелость. Свежая кровь и свежие мысли только оживят наш Совет, – с прежней мудрой улыбкой возразил Монистэль, легко отметая возражения юноши. – А твоя преданность Жиотоважу не вызывает сомнений.
Делать нечего, принимая последнюю волю Монистэля, Магжа и Фарж склонили головы, прижимая руки к сердцу, Ижена как жрица положила пальцы на голограмму кристалла, впечатанную в плечико, а Мичжель опустился на одно колено, простирая ладони вперед. Высший вар дотронулся до его рук своими тонкими призрачными дланями. Ист Трак слегка вздрогнул от странной щекотки, пробежавшей по его телу от прикосновения призрака, и быстро сморгнул навернувшиеся на глаза слезы. Краткое касание Высшего вара дало почувствовать Мичжелю любовь уходящего родственника и его спокойную веру в юношу, наполнившую сердце уверенностью в том, что ему действительно по силам новый труд.
– Благодарю вас, боги Лоуленда, и его величество короля Лимбера за помощь Жиотоважу, – теперь Высший вар торжественно обратился к принцам и Элии. – Признательность моя неизбывна. Прошу вас, передайте принцу Джею, как только он оправится он полученных ран, что я благодарен и ему. В момент разрыва нитей силы наши души соприкоснулись, и многое мне открылось. Действия богов из Мира Узла непредсказуемы. Они могут казаться злом и лютой жестокостью любому, кто не посвящен в высшую мудрость Вселенной, кто не видит связи времен и нитей деяний, из которых ткется полотно будущего. Но теперь я знаю как никогда ясно: мы все обязаны ему спасением Жиотоважа и талантом Ижены, его я должен благодарить за то, что сейчас могу уйти, оставив достойного преемника. Благодарю и прощайте!
Вар Монистэль последний раз взглянул на жиотоважцев, уважительно, но без прежнего трепета, поклонился богам, и истаял. Только светлые искры, словно подхваченные ветром, еще несколько мгновений кружились на том месте, где стоял призрак посла. По комнате пронеслось дуновение холода. Будто кто-то распахнул окно в зимнюю ночь, иссушающую и крадущую последнее тепло у любого пышущего жаром очага и самого крепкого тела. Те, кто мог чувствовать, ощутили, что душа Монистэля в сопровождении безмолвного и неподкупного Служителя Смерти покинула Лоуленд и отправилась в долгий путь.
– Спасибо, Связист, – первой поблагодарила принцесса Силы, и к ее голосу присоединился хор голосов жиотоважцев.
– Да не за что, – неожиданно застеснялся Связист. – Делов-то…
Облака, закрывавшие небо, разошлись, и солнечные лучи залили спальню. Тело Высшего вара, попав в перекрестье света, на долю минуты подернулось сиреневой, словно туманы Жиотоважа, плотной дымкой. Когда она рассеялась, оставляя запах утренней свежести и цветущего весеннего луга, в кресле уже ничего не было, кроме тонкого обруча с головы Монистэля.
– Что случилось? – встревожилась Магжа, темные брови вары в изумлении поползли вверх, даже пышные локоны растрепавшейся массы волос, казалось, изогнулись вопросительными знаками.
Фарж нахмурился, ладно хоть за мечи не схватился, подозрительно оглядел всех присутствующих и попытался сообразить, каким образом, для каких целей и кому из них удалось выкрасть труп Монистэля прямо из-под носа соотечественников.
– Да, куда делся дядюшка? – обеспокоился Мичжель, снова взявшись за кончик своего многострадального носа.
– Он ушел. Разве вы не видели?! – Одна Ижена, как и подобает жрице, осталась в умиротворенном состоянии светлой печали.
Впрочем, должна же она была хоть изредка вести себя в соответствии с саном. Девушка первая шагнула к креслу, взяла обруч и, приподнявшись на цыпочки, что несколько смазало торжественность момента, возложила символ власти на чело нового Высшего вара, одарив его сочувственной, чуть застенчивой улыбкой, словно теперь разглядела в своем старом приятеле что-то новое и весьма привлекательное для себя.
– Такое случается со старыми эльфами, – подал голос из кресла Энтиор и менторским тоном, не без примеси надменного превосходства, вальяжно пояснил: – Душа покинула тело, а ее бренная оболочка возвратилась в естественный природный круговорот. У эльфов процесс этот куда более стремителен, чем у людей.
– Это так же, как вампиры рассыпаются в прах, если их ткнуть серебряным колом? – непосредственно уточнила Ижена, разом выходя из торжественно-жреческого состояния и снова становясь похожей на обычную любопытную девчонку в слишком пышной для ее лет одежде.
Элия от неожиданности расхохоталась, фыркнул Мелиор, а Энтиор, яростно сверкнув бирюзовыми глазами, процедил, оскорбленно раздувая тонкие ноздри породистого хищного носа:
– Жрица Кристалла ошибается…
– Вот-вот, колья должны быть осиновые, – подал хриплый, как надорванная струна, голос герцог Элегор, пытаясь приподнять голову с ковра, но только подметая непокорной челкой его густой ворс. – А серебро на вампиров почти не действует, лучше чесночную настойку на дело брать. Такая дрянь многих пронимает!