Божественная дипломатия
Шрифт:
Услышав голос приятеля, облегченно вздохнул Мичжель. Будущему Высшему вару вовсе не хотелось всю жизнь винить себя в том, что боги Лоуленда, а особенно новый друг, пострадали, вызволяя его непутевую душу из Межуровнья.
– Превращение в прах Детей Тьмы под действием определенных веществ – это сильнейшая аллергическая реакция, подобная мгновенному отравлению, провоцирующему ускоренный процесс разложения, – с научной точки зрения прояснил ситуацию Мелиор, забавляясь неприкрытым бешенством Энтиора. – Но я рад, герцог, что вы настолько пришли в себя, что сумели поправить фактическую ошибку жрицы Ижены.
– Гармония
– Кажется, я что-то пропустил, – сипло прокаркал принц Джей, вслед за Элегором вернувшийся в мир живых, с трудом перекатился на бок и уставился на опустевшее кресло Монистэля и на Мичжеля, щеголяющего в наголовном обруче Высшего вара.
– Ну вот все и очнулись. Я же говорил, живучие, гады, ничем их не проймешь! – искренне возрадовался Связист, транслируя в подтверждение своего восторга звуки фейерверков из неведомых краев, где шел какой-то праздник, и Сила присутствовала на нем некой частью своей энергетической структуры.
– Немного. Только возвращение души вара Мичжеля и смерть Высшего вара Монистэля, – небрежно заметил Энтиор. – Он просил тебе кое-что передать, потом, когда исцелишься.
– Может, денег? – мечтательно предположил Джей.
– Я бы на твоем месте на это не рассчитывала, – посоветовала Элия.
– А теперь мы можем позвать целителей, чтобы им помочь? – снова спросила Ижена, у которой сердце сжималось при виде вопиющей беспомощности сильных мужчин. Боги Лоуленда, словно слепые новорожденные котята, барахтались на ковре, не в силах даже подняться на ноги.
– Не надо, – возразила принцесса, завершив визуальный осмотр Элегора и Джея. – Все, что им нужно, – это отдых, спокойный сон и никакого постороннего вмешательства. Но, я думаю, вреда от бокала крепкого красного вина и длительного отдыха в мягкой постели не будет.
– Знаешь, леди Ведьма, ты иногда говоришь поразительно мудрые вещи, – удивленно согласился Элегор, чувствуя, что от его утренней бодрости не осталось и следа. Бога неумолимо клонило в сон, бороться с которым хотелось все меньше и меньше.
– Я бы не отказался от расслабляющего массажа. – Джей попытался кинуть на принцессу многозначительный приглашающий взгляд.
– Что ж, думаю, можно будет вызвать из Альхасты Нрэна, – запросто согласилась богиня и сделала вид, что собирается активизировать заклинание связи.
– Я же не сказал, что жажду, чтобы мне безжалостно переломали все уцелевшие кости, – возмутился бог воров. – Как ты можешь столь жестоко обращаться с больным братом?
Жиотоважцы вне себя от удивления взирали на Джея и Элегора. Еще не оправившиеся от ран, нанесенных магическим ударом, чудом уцелевшие в бездне Межуровнья, неимоверно ослабленные физически, боги, едва очнувшись, принялись сыпать шутками. Словно для них шутить было так же естественно и необходимо, как дышать. И лоулендцы не видели в их поведении ничего удивительного, принимая его как должное. Никто не кинулся к очухавшимся богам с заботливой жалостью, никто не причитал над ними. Напротив, даже принцесса Элия, женщина, которой полагалось бы проявить мягкость и сострадание, отвечала пришедшим в сознание мужчинам ехидными, колкими шуточками, и им, едва не шагнувшим за грань бытия, это нравилось. Нет, воистину прав был Высший вар Монистэль, жиотоважцам никогда не понять мотивов и поступков лоулендских богов.
– Я могу сделать тебе массаж, – великодушно предложил Энтиор с многозначительной улыбкой.
Джей смерил игривого брата оценивающим взглядом и заявил тоном избалованного ребенка, отбрасывающего новую игрушку:
– А не хочу!
Правда, сцену слегка подпортили капельки пота, выступившие на висках у принца, когда он балагурил. Энтиор издал тихое оскорбленное фырканье.
– Хватит разговоров, – пресекла дальнейшую пикировку принцесса, заметившая чрезмерное утомление брата, и скомандовала тоном, не терпящим возражений: – Мелиор, Энтиор, надо осторожно перенести их на кровать. Придется парням пока на одной поваляться, далековато куда-то еще тащить. Надеюсь, жрица Ижена не возражает?
Элия прошла к кровати, сняла с нее альбом, шкатулку и небрежно сдернула покрывало на пол.
– Как можно? – неподдельно удивилась Ижена, помогая богине сложить покрывало и собрать лишние подушки. – Неужто я способна пожалеть кровать для собственных спасителей?
– Элия, нам обязательно самим нести их? Почему бы не вызвать слуг, если нельзя применить магию? – манерно поморщился Энтиор.
Не то чтобы ему было неприятно касаться Элегора, но, во-первых, герцогу об этом знать было совершенно необязательно, во-вторых, Лиенский уже боги знают сколько провалялся на ковре и собрал на себя демоны знают какого мусора, оставленного этой дерзкой маленькой мерзавкой-жрицей, любящей распускать язык, а в-третьих и в самых главных: для исполнения физической и примитивной работы существовали рабы, а не высокородные принцы Лоуленда.
– Да, я, между прочим, тоже не желаю, чтобы его высочество марало мою свежую рубашку, только месяц назад надел, своими руками! – картинно завозмущался Элегор, вступая в игру и изображая состояние крайнего брезгливого отвращения. – У него кровь под ногтями засохла!!!
Энтиор тут же украдкой скосил глаза на свой безупречный маникюр, чтобы убедиться, что герцог Лиенский бессовестно лжет, и кровь из-под ногтей он полностью вычистил еще нынче ночью.
– Ничего, несколько секунд все друг друга потерпят. Вы слышали, Связист сказал, что ни магического, ни любого другого вмешательства быть не должно, пока пострадавшие не оправятся полностью. Джею вы кровные родичи, и краткий физический контакт с вами принесет ему наименьший вред, герцога, конечно, могли бы транспортировать жиотоважцы…
– Нам с Фаржем это вполне по силам, не надорвемся, – охотно согласился Мичжель таким тоном, который ясно говорил о его подозрениях относительно физических возможностей принца-вампира осуществить перемещение двух тел на расстояние менее двух метров.
– Но их сила чужда Лоуленду, так что опять вы с Мелиором остаетесь лучшими кандидатурами. Хватит спорить, Энтиор, за дело! – решила богиня, и взгляд принцессы подсказал богу, что дальнейшие споры вредны для здоровья.