Божья кара
Шрифт:
– Работает у нас в банке. Не мог же я ее бросить после такого, – пожал плечами Шаров.
– Вы сейчас вместе?
– Да нет. С какой стати? – отмахнулся он от такого несостоятельного предположения.
Женя была в шоке. Аня Лосева оказалась настоящим монстром. Просто чудовищем. Но как же такой закрытый, недоверчивый человек мог попасть на крючок к Васильевой?
– А как же получилось, что Аня при таком характере поверила Васильевой? – взглянула Женя на Шарова.
– В том-то и дело, я не знаю. – Он устало покачал головой. – У меня есть лишь одно объяснение. Васильева гениальный психолог.
«Роковая удача», подумала Женя, покидая банк. Всю жизнь не доверять людям, сторониться их и наконец обрести друга в лице собственного убийцы. Женя передернула плечами от ужаса. Вообще, разговор с Шаровым оставил в ее душе очень тяжелый осадок. Словно на сердце что-то давило, мешало дышать полной грудью. «Интересно, как он справляется со всем этим», – сочувственно подумала Женя.
А еще вот что интересно. Никита Юрьевич, если только он не лукавит, сказал, что смерть Ани стала для него полнейшей неожиданностью. Он утверждал, что Аня была сильным человеком, и, выгнав его из своей жизни, наверняка собиралась как-то приспособиться к новым обстоятельствам, обрести другую цель в жизни. Хотя, безусловно, она очень тяжело переживала потерю ребенка и еще больше замкнулась в себе. Со стороны для людей, мало ее знавших, это вообще выглядело, наверное, как проявление аутизма. Но такова была Аня.
Впрочем, мало ли, что говорит Шаров, наверняка он просто ищет себе оправдания. Кстати, он подкинул Жене интересную мысль. Надо бы еще раз встретиться с Аниными родственниками, попросить у них несколько Аниных фото для эфира. Иллюстрировать, так сказать, сюжет.
Глава 11
На прием к Васильевой Жене было назначено в семь вечера. Идти красть ампулу в одиночку она побаивалась. К счастью, у Виктории Ганелиной рабочий день заканчивался в шесть, и она согласилась подстраховать Женю.
– Лучше всего, если мы придем в клинику порознь, как чужие люди, – наставляла Женю Ганелина.
– Ты тоже номерок к гинекологу возьмешь? – нервно теребя шарф, спросила Женя.
– Нет. Это будет подозрительно. – Виктория задумчиво нахмурила брови. – На каком этаже ее кабинет?
– На втором.
– Не помнишь, какие там еще врачи принимают по соседству?
– Понятия не имею. Слушай, – нервно заговорила Женя, – будет лучше, если ты просто посидишь неподалеку в коридоре. Если что-то случится, а ты будешь в это время голая в соседнем кабинете у хирурга осматриваться, мне легче не станет. И вообще, я не понимаю, как, по-твоему, я должна эту ампулу украсть?
– Как-как? – Виктория пожала плечами. – Зайдешь в кабинет, поздороваешься, скажешь, вот деньги, давайте делать укол, она достанет ампулу, ты ее схватишь и побежишь.
– Ага. Без штанов по поликлинике, – насмешливо ответила Женя.
– Почему без штанов?
– А ты не подумала, вдруг она мне велит в кресло лезть и только потом начнет укол готовить? – блистала несвойственной ей похвальной предусмотрительностью Женька.
– Да, такое может быть, – опечалилась Вика. – А ты вот что, идешь за ширму и начинаешь там копаться. У нее ширма есть?
– Есть.
– Вот. Делаешь вид, что раздеваешься, а сама канючишь:
– А если она следом? А если она охрану вызовет? – никак не желала успокаиваться Женька.
– Слушай, ну что ты боишься? Ты заберешь оплаченную тобою ампулу, это даже не кража, – успокаивающе махнула рукой Вика.
– Да, а кто знает, что я ее оплатила? Я же не через кассу уколы оплачиваю, а прямо ей в руки, – продолжала упрямиться Женя.
– Тем более. Кто докажет, что это ее ампула, а не твоя? – выдвинула новый довод Вика.
– А вот это элементарно. Она знает, что это за лекарство, а я нет, – засовывая руки в карманы, буркнула Женя, категорически не желая идти на преступление.
– А знаете что, Евгения Викторовна, – вдруг холодно заговорила Виктория. – Не надо вам туда ходить. И ампулу воровать не надо. И кстати, Васильеву разоблачать тоже. Пускай она и дальше народ калечит. А то, что вы передачу не подготовите, так это и вовсе никто не заметит, кроме вашего начальства. Так что приятно было познакомиться, до свидания. – И Виктория, кивнув, на полном серьезе собралась уходить.
– Стой! – Желание вредничать и ломаться тут же пропало. Женька ухватила Викторию под руку и повлекла к дверям злополучной клиники.
Такие аргументы, как провал передачи, оказались куда более действенными, чем упоминание о возможных будущих жертвах Васильевой. Все-таки в каждом из нас в экстремальной ситуации эгоизм и желание спасти собственную шкурку перевешивают все добрые начала, с сожалением отметила Женя. А если не перевешивают, то ты либо герой, либо святой. Довольно простенький тест получился. Оказывается, проверить себя на вшивость не так уж и сложно. А вслух проговорила:
– Значит, так, пробивай талон к любому врачу, все они сидят на верхних этажах. Из регистратуры никто и не увидит, куда ты пошла. Сядешь в другом конце коридора на втором этаже и жди. А я пойду жизнью и свободой рисковать, – с ноткой самоотречения закончила Женя.
– Так-то лучше, – усмехнулась Вика и освободилась от дружеских объятий.
Женька шла, сосредоточенно нахмурив брови, и проигрывала в голове предполагаемый сценарий. Вот Васильева достает ампулу, вот Женька выскакивает из-за ширмы, хватает пузырек и бежит с ним по клинике, как полная законченная дура. За ней мчится Васильева и кричит: «Держи вора!» Охранники хватают Женьку, она передает ампулу Виктории, та убегает. Картина, полная абсурда.
– Просто комедия Гайдая! – категорично покачала головой Женя, не желающая участвовать в этом фарсе. К тому же она вообще не была склонна к воровству. Даже в школе, когда ее одноклассники ради острых ощущений и забавы крали в магазинах жвачки, шоколадки и прочую ерунду, Женя в этих проказах никогда не участвовала, осуждая их в душе. Да и вообще, как говорил Остап Бендер, кража – это вульгарно. Надо придумать более тонкий, изящный и неочевидный способ овладения ампулой.