Божья кара

Алейникова Юлия

– Вика, подожди, – остановилась Женя перед самой дверью клиники.

– Ну что еще? – снисходительно-устало спросила Ганелина.

– Все это глупость. Надо действовать иначе, – решительно проговорила Женя.

– Женя… – начала снова давить на нее Ганелина, но Женька не дала ей закончить.

– Ты думаешь, Васильева не насторожится, когда я украду у нее ампулу? А еще я накануне карточку свою из клиники забрала, и она об этом наверняка знает. Ты считаешь, это то, что нам нужно? – проявляя

не свойственную ей ранее, какую-то «взрослую» рассудительность, спросила Женя.

– Нет, – тут же сникла Вика. – А что делать будем?

– Я пойду к ней на прием, и когда дело дойдет до укола, наберу тебя. Ты заглянешь в кабинет и что-нибудь у нее спросишь. И будешь отвлекать ее до тех пор, пока я незаметно не стяну ампулу. Потом выйдешь и сразу же наберешь меня, – наставляла Викторию Женя. – Только сразу же. Я делаю вид, что у меня в квартире потоп, и с воплями и извинениями выбегаю из кабинета. Если у Васильевой и возникнут смутные подозрения, наверняка она знать ничего не будет.

– Ты права, – серьезно глядя на Женю, кивнула Вика. – Ты молодец, я бы не сообразила.

В клинику они вошли порознь. Сперва Вика, потом Женя.

Сегодня Женя впервые столкнулась в дверях кабинета доктора Васильевой с другой пациенткой. До сих пор ей казалось, что, кроме нее, Жени, к Васильевой сейчас никто больше на приемы не ходит. Хотя предположение это, конечно же, было более чем глупым. Женя лишь мельком успела взглянуть на девушку, но по какому-то особенному глуповато-счастливому выражению ее лица сразу же почему-то уверилась, что та беременна. Если, конечно, беременна.

Женька замерла на пороге кабинета, держась за ручку двери, а Васильева с доброй светлой улыбкой на лице уже приглашала ее войти в кабинет. Женьке ничего не оставалось, как просигналить Виктории, чтобы та занялась девицей.

– Здравствуйте, Женечка, как ваше самочувствие? – улыбнулась навстречу Жене Галина Борисовна.

– Спасибо, доктор, все нормально, – кивнула Женя, присаживаясь. – В прошлый раз такая глупость получилась, я после вас еще к окулисту ходила и нечаянно карточку домой утащила, – доставая из сумки тоненькую тетрадочку, извинялась Женя.

– Ничего страшного. Главное, что не потеряли, – успокоила ее Васильева. – Ну как муж, посмотрел ваш диагноз? – спросила она, пролистывая карточку.

– Ой! Вот ведь! – изобразила неподдельную растерянность Женя, в которой актерский талант разрастался день ото дня. – Я про карточку только сегодня утром узнала, когда к вам собираться стала и в сумку за ключами полезла! Можно же было ее мужу показать!

– Так он что, так и не согласился на лечение? – не проявляя не малейших признаков беспокойства, спросила Васильева.

– Нет, все в порядке. Все дал, и деньги, и согласие, просто

я ему все объяснила, как вы мне. И он успокоился, – беспрестанно кивая в подтверждение собственных слов, рассказывала Женя.

– Ну что ж. Тогда раздевайтесь и проходите на кресло. Вам как удобнее рассчитаться, сразу за весь курс или за каждый сеанс отдельно?

– Думаю, что каждый укол отдельно, – озабоченно проговорила Женя, заглядывая в кошелек, но внимательно следя, чтобы его содержимое не попало на глаза Васильевой. – Кажется, у меня нет с собой всей суммы.

– Ничего страшного. Вы можете рассчитаться, как вам удобно.

Доктор уже встала из-за стола, и, надев одноразовые перчатки, принялась готовиться к уколу. Женя юркнула за ширму и затеребила молнию сапог, не забыв нажать клавишу быстрого вызова на мобильном.

– Извините, доктор, что беспокою, я на секундочку, – тут же хлопнула дверь кабинета, и раздался голос Виктории.

Женя выглянула из-за ширмы. Ампула стояла на столике с инструментами, рядом с простой белой коробочкой без всяких названий. Для того чтобы похитить пузырек, хватило секунды, и вот уже Женя снова за ширмой, а Вика с извинениями закрывает за собой дверь.

– Ну как, Женечка, вы готовы? – тут же раздался мягкий, негромкий голос, и сразу же вслед за ним прозвучал вызов Жениного телефона.

– Извините, Галина Борисовна, одну секундочку, – пролепетала Женя, прежде чем ответить на вызов. – Алло? Что? Фановая? Господи, как это возможно? – В ее голосе слышалась искренняя, неподдельная паника. – Она выскочила из-за ширмы и в одном сапоге заметалась по кабинету, глядя перед собой ослепшими от ужаса глазами. – Что же теперь с полом будет? А запах? Ужас!

Случайно наткнувшись глазами на замершую в недоумении Васильеву, Женя проговорила слабым, срывающимся голосом:

– У меня в квартире фанину прорвало. Только что. – А потом, словно спохватившись, бросилась за ширму. – Мне же бежать надо домой, срочно! Елки! Они хотя бы аварийку вызвали? – И кое-как, схватив под мышку сумку, выскочила из кабинета, снова взявшись за телефон, но в дверях вдруг остановилась, обернулась к доктору и с извинениями спросила: – Можно я на следующей неделе приду?

– Конечно, конечно! Не волнуйтесь, – махнула ей успокаивающе Васильева, на ее лице появилась полная сочувствия, мягкая улыбка.

– Слушай, ну ты даешь! – похвалила ее Виктория, едва они покинули стены медицинского учреждения. – Даже я тебе поверила, когда твои вопли за дверью услышала. Да еще и извинилась с порога. Гениально, – подняла вверх большой палец Виктория. – А теперь ампулу давай, посмотрим, что это. Кстати, чуть не забыла! Нас же та девушка ждет, которая от Васильевой выходила.