Бозон Хиггса
Шрифт:
— Я не намерен с тобой спорить, Кэш. Сейчас вопрос совсем в другом. Вы отдаёте мне моего подопечного добром. Или… Мне придётся применить силу.
— Силу? — прошипела Трынделка, до этого лишь молнии глазами метавшая, и ее косы-плети змеями зашевелились. — Вы действительно этого хотите?
— О, если я не ошибаюсь, вы преподаёте обществознание моему мальчику? Да, видно профессия учителя — действительно тяжкий труд, если педагогов начали набирать из Бренцкой зоны… Только вот незадача: разве по договору вам разрешено покидать
Доводилось мне видеть злющую Трынделку. Но сейчас она все рекорды била. Я даже глазом моргнуть не успел, как одна из ее кос в воздухе просвистела и пригвоздила к стене плечо старины Фью.
— Не смей угрожать мне, Горгоне Меланж, мразь! — взвизгнула она, перекрывая вопль боли, изданный Виски.
В этот же миг прихожая резко наполнилась людьми. Теми самыми — нашими старыми друзьями по метро и сталелитейному заводу. Но в комнату они не попали. Силовой барьер не пустил. Да и Трынделка тоже спуску не давала.
— Ни с места! — кричала разъярённая учительница, а кончик ее второй косы смотрел прямо в глаз прибитого к стенке человека. — Ни с места, рабы! Иначе ваш господин умрёт!
А я стоял и смотрел, как становится красным модный пиджак Виски Фью. Как он вжимает голову в стену, боясь моргнуть. Как капля пота скользит по его щеке, словно слеза.
«Джокер! — Голос Кэша внутри моей головы вывел меня из оцепенения. — Уходите. Через окно. Сможешь обеспечить мягкое приземление?»
«А ты?» — задал я самый дурацкий из возможных вопросов.
«Без вас мне будет проще всё уладить миром. Главное — уведи Марсианина».
«Куда уводить?»
«Куда скажут. Мне этого знать пока не надо. Я вас потом найду. И ещё… О Зубастике позаботься, ладно? Ведь по-настоящему — это ты его опекун. Ну, бывайте…»
Бывайте… Это легко говорить. Так же легко, как мне было командовать: «Шагом марш отсюда, вперёд и с песней». И так трудно сказать: «Да, сэр. Приказ понял…»
А капля пота на лице Виски уже докатилась до подбородка. Трынделка продолжала выплёвывать какие-то слова, а десяток человек с парализаторами в руках за барьером толпились.
Я, коснувшись рукой плеча Зубастика, сделал шаг назад, к окну. Мне не надо было даже личку задействовать — он и так всё понял, кивнул чуть заметно. Марсианин привалился к подоконнику, словно ноги у него подкосились. Он тоже был готов к побегу.
А я был готов? Ох, как хорошо я сейчас понимал свою распустившуюся банду! Может, и в самом деле, не все приказы выполнять надо?
«Кэш…» — послал я просящий сигнал.
— Вперёд пошёл! — раздалась команда Дракулы. От сильного толчка ноги треснулись о подоконник. И я полетел вниз. С девятого этажа. У-ух: желудок — вверх, сердце — вниз, а мозги в полете зависли. Только
Успел-таки. И шлепнулся прямо в мягкую подушку силового поля. (Мягкая-то она мягкая, а спина так лязгнула, что позвоночник чуть на отдельные позвонки не рассыпался.) Рядом Зубастик и Марсианин приземлились.
А навстречу уже подкатывался Пончик в компании двух вампиров.
— Джокер! Зубастик! Вы в порядке?
— Дракула там? — Малыш стрельнул глазами вверх, в сторону далёкого открытого окна. — Что с ним?
— Не сейчас! — оборвал его другой внесистемник, помогая Марсианину встать на ноги. — За нами, быстро!
За ними — так за ними. Какая теперь тут, внизу, разница? А Кэш всё равно выпутается. Сумеет. Куда он денется? Это же Кэш!
Глава десятая
Марсианский проект
— Так, значит, Виски Фью — опекун Марсианина и агент Конторы? — Пончик в который раз свои круглые глаза выкатил.
— Сволочь он, этот Виски! — Зубастик в который раз кулаком по столу стукнул.
— Как они там? — Мелкий вампирёныш снова принялся костяшку указательного пальца грызть. Авось недоглодает.
И в самом деле, как они там?
А мы были здесь, в Церкви Успокоения Господня — том вампирском прибежище, о котором я даже и не знал. В любое другое время я бы рвал и метал. Но сейчас запас всех моих рваний и метаний давно к концу подошёл. Я мог только сидеть и по церковной скамье нервно ритм выстукивать: «Тореадор, смелее в бой! Тореадор, тореадор!»
Марсианин сидел тихонько в уголочке, рассматривал полустёртые краски обгрызенных фресок.
— Это всё из-за меня… — сказал он вдруг. — Мне нужно было идти с моим опекуном.
— Заткнись уже, — ответил я вяло.
— Если бы я мог хоть чем-то помочь… Я бы мог всё вспомнить…
— Заткнись уже, — повторил я. Что за привычка у некоторых — сидеть и стонать? Будто это чем-то помочь может.
— А как вы нас нашли? — любопытствовал тем временем Зубастик, обращаясь к Пончику.
— Так Джокер всё время мой канал связи открытым держал. Поэтому я и знал, где вы. А вампирам Дракула сообщение скинул.
— Сейчас нет от него никаких вестей? — быстро поинтересовался Зубастик у Малыша. Тот только головой качнул, щёлкнул по своей консоли.
А я в очередной раз послал запрос на линию Кэша. И в очередной раз ответом мне было молчание.
Зато вдруг ожил другой канал — тот, который оставался открытым в течение всего этого времени. Линия, соединяющая меня с Призраком Оперы.
«Джокер, надо поговорить. Я здесь, недалеко. Возле часовни у озера. Придёшь?» — «Приду». — «Злишься?» — «Злюсь». — «И всё равно придёшь?» — «А как иначе я тебе по морде съезжу?» — «Съезди. Только приходи. Ладно?»
И отключился.
— Зубастик! Остаёшься здесь за главного. А я пойду оба мозга проветрю.