Бозон Хиггса
Шрифт:
Людмила Сергеевна снова сбилась и остановилась, потому что заметила: Архангельский со скучающим видом пропускает ее слова мимо ушей. Ей стало по-настоящему страшно.
Неужели всё решено? Чёрт, чёрт, чёрт! Но только через мой труп, слышите?! Только через мой труп!
— Очень интересно, — сказал Архангельский с неким оттенком одобрения в голосе. — Сразу видно, что вы разбираетесь в вопросе. Впрочем, если бы было иначе, то я здесь не сидел бы. Ответьте, пожалуйста, еще на один вопрос. Он будет личного характера, и я заранее
Так ты и в мое личное дело залез, поганец?! И не постеснялся ведь признаться! Вот, значит, как? Может, и в белье мое заглянешь? Может, тебе рассказать, с кем я спала и сплю?..
Тут Людмила Сергеевна поняла, что ее снова понесло и уже заносит, и мысленно влепила себе пощечину. Хватит, дура набитая! Хватит бабской истерики. Тут анализ нужен, а не бред больной души. Этот Архангельский появился здесь не для того, чтобы испытывать тебя на прочность и проверять на лояльность — да и кому может быть интересно, насколько ты прочна и лояльна? Здесь что-то другое, совсем другое…
— Я не могу иметь детей по медицинским показаниям, — сообщила Людмила Сергеевна сухо. — Хотя вас это совершенно не касается.
— Разумеется, не касается, — легко согласился Архангельский и примирительно улыбнулся. — Но объяснение получено. И мне важно было знать. А то всякое бывает. Всякие… э-э-э… извращения…
Он не закончил фразу, а Людмила Сергеевна предпочла промолчать.
— Теперь перейдем к делу, — объявил гражданский генерал, и его голос зазвенел торжественно. — Уважаемая Людмила Сергеевна, мы призываем вас на военную службу. Вы нужны России!
Людмила Сергеевна была так ошарашена — в который уже раз за этот короткий диалог — что снова взъярилась:
— Вы шутки пришли сюда шутить? Может, хватит? Мне работать, между прочим, надо!
Архангельский согнал улыбку с лица.
— Никаких шуток. У меня есть соответствующий документ. За подписью самого… э-э-э… министра обороны…
— Я не военнообязанная! — выпалила Людмила Сергеевна.
В голове у нее всё перепуталось, и билась одна только пустая мысль: «Эге, Людка, доигралась ты на старости лет!»
— В ситуации чрезвычайной и… э-э-э… экстраординарной… все мы становимся военнообязанными, — сказал Архангельский с непонятной интонацией. — А вы специалист, должны понимать.
— У нас что — война? — спросила Людмила Сергеевна резко.
— Пока еще нет, — ответил Архангельский. — И в наших с вами силах ее предотвратить.
Людмила Сергеевна почувствовала, что теряет связь с реальностью. Всё это было так… странно… и опасно…
— Прекратите говорить загадками, — потребовала она. — Или выметайтесь! Шуточек больше не потерплю.
— Какие уж тут шутки, — Архангельский тяжко вздохнул. — Всё очень серьезно, драгоценная Людмила Сергеевна. Но я не могу объясняться иначе. Речь идет о государственной тайне самого высокого уровня. И пока вы не подпишете соответствующий документ, мне придется говорить… э-э-э… обиняками.
— Не хочу знать никаких государственных тайн! — заявила Людмила Сергеевна. — Вам ясно? Поищите себе другого военнообязанного.
Ей очень хотелось добавить, куда Архангельский может засунуть свой «соответствующий документ», но она сдержалась — если гражданский генерал столь влиятелен, как на это намекает, он способен наделать проблем в будущем, скотина.
— Что ж, Людмила Сергеевна, — сказал Архангельский, глядя в сторону, — очень жаль, что у вас отсутствует чувство долга перед Родиной. Впрочем, сейчас это распространенное явление. Почему-то свободу у нас понимают как наличие прав при полном отсутствии обязательств. Понятие долга… э-э-э… девальвировано до уровня плинтуса. Даже если речь идет о деньгах… Ну хорошо, Родину вы спасать не желаете. А что скажете по поводу детей? У вас есть шанс спасти ребенка, который находится в трудном положении. В очень трудном. По-прежнему откажетесь, Людмила Сергеевна?
Он знал, чем ее зацепить, поганец! Как говорится, удар ниже пояса. Но отказаться она не могла. Какая всё-таки хитрая мразь этот Архангельский!.. Артемка, Игоряша, маленькие мои, как вы тут без меня?..
— Подробности будут? — спросила Людмила Сергеевна потерянно.
Гражданский генерал снова улыбался. С видом победителя.
— Только после того, как вы подпишете все необходимые документы…
— Давайте ваши бумажки. Но можно я сначала Ирине позвоню? Она у нас главная по воспитанию, отдыхает сейчас в Партените, это Крым. Придется ей прервать отпуск…
3
Архангельский дал на сборы пятнадцать минут. Заверил, что на «месте» есть всё, что нужно для жизни, а остальное привезут по первому требованию.
Людмиле Сергеевне понадобилось куда меньше времени. Она открыла сейф и извлекла на свет малый дорожный набор, заранее упакованный в плечевую кожаную сумку: базовый парфюм, маникюрный комплект, шампунь, кусок мыла, зубная паста и щетка к ней, купальник, пара сменного белья, дешевое вафельное полотенце, прокладки. Вроде всё. Теперь выключить компьютер, платежки спрятать в сейф, побросать канцелярию в ящики стола. Ну что, кабинет мой, до свидания, надеюсь, скоро увидимся!..
Окна в микроавтобусе были тонированы до абсолютной непрозрачности, водитель отделен шторкой, поэтому Людмила Сергеевна так и не узнала, куда ее привезли. По ощущениям ехали быстро, по времени — два часа. Поэтому решила, что «место» находится где-то под Москвой: или в области, или восточнее, в одном из исторических центров. Ей даже не дали перевести дух напоследок — в конце пути микроавтобус въехал в подземный гараж.
— Прошу вас, — дверцу открыл сам Архангельский, учтиво предложил руку, от которой Людмила Сергеевна отмахнулась.