Брачное ложе

Дэйн Клаудиа

– Слова, сопровождающие брачную церемонию? – спросил Хенли. – Ты ждешь, чтобы я держал в голове и выполнял каждую клятву, которую произносил в своей жизни?

– Да, – подтвердил Ричард. – Так и должно быть.

– Именно это ты задумал, когда разделся и прошел через мои ворота?

– Я только хотел прощения. Для всех, кто согрешил.

– Да ты скорее монах, чем мужчина, – проворчал Хенли.

– Не нужно быть монахом, чтобы видеть грех на душе человека или в его поступках.

– Сегодня каждый из нас должен плюхаться на колени в этой грязи? – прорычал Хенли. Глаза его гневно сверкали.

Ричард подступил к нему вплотную,

и его обнаженная фигура громадой нависла над щуплым телом Хенли. Хриплым шепотом он сказал прямо в лицо своему бывшему лорду:

– Я знаю, что вы сделали.

Хенли испуганно взглянул на него, и глаза Ричарда пробились сквозь толстый слой обмана, которым Хенли старался защитить себя.

– Вы нарочно сводили нас вместе, снова и снова. Прекрасную женщину, которой так не хватало мужских ласк, и юношу, только что вступившего в пору мужественности. Вам удалось убедить меня в том, что моя порочность, моя страсть владеет мной и что мне никогда не избавиться от своих грехов. Я верил каждому вашему слову, – тихо прорычал Ричард. Его глаза горели. – Вам нужен был ребенок, наследник, Хенли, и вы использовали меня как быка-производителя, который мог дать его вам. И, зная, что я корю себя за свой грех против вас, зная, что эта вина будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь, вы надеялись, что я выполню любое ваше приказание, лишь бы искупить свое преступление. Но Бертрада не забеременела, – резко прошипел Ричард. – И больше я не буду скрывать этот грех. И теперь вы посмеете перед Богом и людьми заявить во всеуслышание, что вам не нужно прощение?

Хенли был загнан в угол. Он ничего не мог ответить. Если он не попросит прощения, Ричард всем расскажет о том, что Хенли сделал. Нет, он не будет так рисковать. Ричард читал по его мечущимся в страхе глазам все его темные мысли. Все помыслы и мотивы Хенли были для него такими же очевидными, как и то, что вода мокрая. Даже сейчас он мысленно строил свои коварные планы. Бертрада могла забеременеть и другим способом.

Хенли упал на колени у ног Бертрады. Жестко, быстро.

– Не становись из-за меня на колени, милорд. Это не…

– Замолчи, женщина, – рявкнул он. – Ты думаешь, что я не способен на то, на что способны все остальные?

Все замерли, пораженные тем, что Хенли подчинился. И все же вся наша жизнь – это лишь краткий миг на пути к вечности. Духовные блага важнее материальных. Никто из присутствующих не поступил бы иначе.

– Прости меня, жена моя, что так поступил с тобой. Это было ошибкой, – сказал он.

Вместо ответа Бертрада опустилась на колени рядом с ним и обняла его.

Все кончилось.

Ричард улыбнулся и мысленно поблагодарил Бога за его безграничное милосердие. А затем воздал хвалу Господу за то, что Изабель не сказала ни слова за все время этого словесного поединка. Он чувствовал ее нетерпение и ее страх, ее гнев и ее недоверие, но все же она не разомкнула губ. Это было просто чудом. Повернувшись, он пошел вместе с Изабель к открытым воротам. Они возвращались в Дорни.

Она поняла больше того, что было сказано в их публичных признаниях и взаимных извинениях. Ричард знал, что Хенли не просто закрывал глаза на прелюбодеяния своей жены. Он активно поощрял их проводить вместе время, делая так, чтобы его жена и молодой оруженосец сталкивались друг с другом как можно чаще. Кроме того, он убедил Ричарда в том, что того обуял смертный грех – похоть, а доверчивый и благочестивый молодой

человек принимал все это слишком близко к сердцу. В этом Хенли не признался. И также она поняла, чего Хенли всем этим добивался. Наследника. И в этом нет сомнения, ведь Бертрада за все это время так ни разу и не понесла. Но Изабель ни слова не скажет об этом. Все это уже позади, все это осталось в Молтоне: Хенли, Бертрада, память о ее юности и связанных с этим событиях. Все это пройденный этап и должно быть стерто из памяти. Ричард сделал все, что мог, и теперь Хенли и его совесть в руках Господа. Пусть же он распорядится своим рабом, как сочтет нужным.

– Что он сделал? Я так и не понял, – сказал Эдмунд своим спутникам, стоящим рядом с ним у ворот.

– «Итак, исповедайте друг другу грехи и молитесь друг за друга, чтобы быть исцеленными, – процитировал Уильям. – Ибо большую силу имеет молитва праведного. Братья мои, если кто между вами уклонится от истины, и обратит кто его, – пусть тот знает, что обративший грешника с ложного пути его спасет душу его из смерти и покроет множество грехов». Послание Иакова, глава пятая.

– Вы знаете так много из Священного Писания, как монах, – восхитился Эдмунд, глядя на Уильяма широко распахнутыми глазами.

– Да, – сказал тот безразличным тоном. – Знаю.

Ричард заметил, что Уильяма особо не радовала собственная просвещенность. Они с Изабель как раз подошли к воротам. Сейчас он увидит, куда завело его стремление раскаяться в содеянном.

Уильям и Роланд стояли перед ним, выпрямившись, серьезно глядя на него. Он не мог понять по их лицам, о чем они думают, и с новой силой молился Господу, чтобы Тот не оставил его сейчас, когда он только сделал первый шаг в мир благородных и честных людей.

– Теперь вы знаете о самом черном моем грехе, – сказал он, стоя перед ними.

– Да, мы слышали ваше признание, – произнес Уильям. Его серые глаза блестели, как только что начищенный стальной клинок.

– Я очень грешен, – добавил Ричард, желая увидеть хоть какую-то реакцию с их стороны.

– Как и я, – отозвался Роланд.

– Как и все мы, – добавил Уильям.

– Вы прошли крестный путь, – проговорил Роланд с легкой завистью.

– Да, и, возможно, по той же причине, по которой ушли в монастырь, – согласился Уильям. – Великая служба для искупления великого греха?

Ричард ухмыльнулся:

– Это не помогло.

– Нет, не помогло, – согласился Уильям. – Но не многие находят в себе мужество, чтобы сделать то, что должны.

– Следовать своему пути, даже на край света, легче, чем прийти сюда и сделать то, что сделали вы, – наставительно сказал Роланд, глядя на него проницательными темными глазами. – Мало кто нашел бы в себе сил решиться на то, что вы сделали сегодня здесь.

– Я только исполнял волю Божию, – просто, но многозначительно сказал Ричард.

– Да, и в этом ваша сила, – согласился Уильям. – Дружба с таким сильным человеком – большая честь, даже если он бережет свои сражения, – вымученно улыбнулся Уильям.

– Один недостаток, – усмехнулся Роланд. – Нельзя сказать, что вы бережете свою одежду.

– А что, мою одежду никто не принес?! – спросил Ричард с наигранным удивлением.

– Нет, мы принесли только себя, – ответил Роланд, – уверенные, что вы приехали сюда навстречу смерти.

– Я был мертв, – усмехнулся он, его лицо просветлело. – Придавлен грузом вины и греха. Теперь я жив. И замерз.