Брак по-эмигрантски
Шрифт:
— А его ещё нет с работы, — весело ответил приятный женский голос, — я его как раз жду ужинать!
Время было 9.30 вечера.
— Вы познакомились по объявлению? — не унималась я.
— Да, — со смешком ответила женщина.
— По объявлению в этот четверг? — удивлённо уточнила я.
— В этот четверг, — ничуть не смущаясь, ответила везучая незнакомка.
— И уже ждёте его к ужину у него дома, — скорее сама себе пробормотала я, не веря своим ушам.
— Уже жду, — со счастливым смехом согласилась женщина.
— Ну что ж, ребята, —
— Спасибо, — отозвалась женщина.
— Послушайте, — взмолилась я, — простите, можно один нескромный вопрос, последний!
— Пожалуйста, — охотно согласилась моя счастливая собеседница.
— Скажите, как он танцует?
— Превосходно! — воскликнула женщина. — Он всё делает превосходно!
— Всего вам доброго, — попрощалась я, повесила трубку и вопросительно посмотрела на Софку.
— Один случай ничего не значит, — фыркнула Софка, — звони дальше, увидим.
По второму номеру телефона, где звали в отпуск, ответил мужчина.
— Владимира нет, он уехал в отпуск.
— Как, уже? — растерялась я.
— Уже, — уверенно подтвердил мужчина, — сегодня утром уехал.
— Один? — я тайной надеждой спросила я.
— Ну почему один? Нет, конечно, нашёл по объявлению спутницу жизни.
— А вы кто? — решила повторить я Софкин приём.
— А я его сосед! — радостно сообщил мужчина.
— Спасибо! — поблагодарила я и повесила трубку под победным взглядом Софки. И всё-таки я решила позвонить по третьему телефону, так как если очень привлекательный, да ещё и американец, то поговорить по-английски, так сказать, потренироваться в разговорной речи — одно удовольствие. Голос у моего собеседника оказался приятным, с лёгким израильским акцентом. Мы с ним поболтали минут двадцать и решили встретиться на следующий день.
Мартин, так звали очень привлекательного, судя по объявлению, американца, приехал за мной к моему дому. Когда он вышел из машины и приветливо помахал мне рукой, я не могла поверить своим глазам. Наружность его была, мягко говоря, не очень привлекательная, а грубо говоря, просто отталкивающая. Маленький, толстый, весь какой-то неопрятный, с глазами навыкате под толстыми стёклами очков, в дурацком картузе, из-под которого в разные стороны торчали рыжевато-бесцветные волосы. Такая же белёсая щетина танцевала хоровод вокруг огромного рта с грязно-жёлтыми зубами. Живот грустно висел над брюками, которые безнадёжно скомкались над стоптанными вкось каблуками.
Сразу же захотелось вернуться домой, но Мартин так улыбался и махал рукой, что мне стало неудобно. «Эх, была не была!» — подумала я и нырнула в машину. В нос ударил запах кислых щей и псины. Весь пол был в шелухе от семечек и пустых банках из-под кока-колы. Я обречённо уставилась в окно и через некоторое время так же обречённо осознала, что едем мы, конечно, на Шипсхед Бей, в «Эль Греко». «Что и требовалось доказать», уныло подумала я, уже ничему не удивляясь.
В «Эль Греко» Мартин резко захлопнул меню перед носом у официантки и быстро сказал, не дав ей открыть рот: «Мы не голодны. Пожалуйста, даме — стакан чаю, а мне кофе со взбитыми сливками».
— С молоком, — тихо, но достаточно твёрдо добавила я.
— Что, что? — всполошился Мартин.
— Чай с молоком, — пояснила я.
— А, с молоком, ну, конечно, с молоком! — радостно кивнул Мартин, царским жестом отдавая меню оторопевшей официантке и любуясь своей добротой и сговорчивостью.
— Ну вот, а теперь давайте поговорим, — повернулся он ко мне.
— Давайте, — безнадёжно согласилась я, радуясь в душе, что весь этот бред будет, по крайней мере, на чистейшем английском языке. «У тебя сегодня урок английского», — сказала я сама себе, и на душе стало как-то легче.
— Хотите меня о чём-нибудь спросить? — великодушно поинтересовался Мартин.
А что мне терять?
— Хочу!
— Спрашивайте!
— Скажите, пожалуйста, — осторожно начала я, — а как вам пришло в голову написать в объявлении, что вы очень привлекательный мужчина?
Спросила и сама испугалась того, что наделала.
Но Мартин ничуть не обиделся.
— Очень просто, я пришёл и сказал парню, который принимал объявления: напиши что хочешь, ну вот он и написал.
— Понятно, — кивнула я, — у меня пока больше вопросов нет.
— Ну, тогда я вас спрошу, о’кей?
— О’кей, — согласилась я и мысленно приготовилась к обычному ритуалу: с кем, когда, откуда и так далее.
— Скажите, пожалуйста, по каким дням вы делаете у себя дома уборку? — задал Мартин свой первый вопрос.
От неожиданности я потеряла дар речи.
— Вы вообще дома убираете? — неправильно истолковал моё молчание Мартин.
— Конечно, убираю!
— По каким дням?
— Когда как, чаще по субботам, но иногда по воскресеньям.
— А чем вы убираете?
Я перечислила все моющие средства, которые знала по-английски.
— А по каким дням вы стираете? — задал Мартин следующий вопрос.
Дело начинало принимать неожиданный оборот, но именно потому, что оборот был неожиданный, я вошла в азарт и даже повеселела. Обсудив стирку белья в мельчайших подробностях, например, отделяю ли я белое от цветного, и тому подобное, мы перешли к готовке. Мартина интересовало буквально всё — солю или не солю, кладу ли я томат, на чём жарю, пользуюсь ли специями, и если да, то какими. После часа такого тщательного опроса я созрела для своего второго вопроса:
— Простите, а почему вы, Мартин, хотели познакомиться именно с русскоговорящей женщиной?
— Очень просто, — ответил Мартин, как видно, у него всё было очень просто, — жена ушла от меня, оставив троих детей. Я работаю агентом по продаже недвижимости, и в основном мои клиенты русские. Мне хотелось бы, чтобы помимо нашей личной жизни («Интересно, — подумала я, — что он имеет в виду под личной жизнью? Готовить? Стирать? Убирать?») вы бы научили меня правильному русскому языку.
— Да-а, — протянула я, — вот тут у нас с вами осечка, вот это я не могу.