Брак поневоле (Невеста поневоле)
Шрифт:
– Это был подарок к моему тринадцатилетию, – ответила Камилла.
– Так вот почему вы так удивились, когда впервые увидели меня, – медленно произнес Хьюго. – Я не мог понять изумления на вашем лице.
– Я никогда не думала, что снова встречусь с вами.
– Да, конечно, – согласился Хьюго, но его глаза неотрывно смотрели ей в лицо. – Это был великолепный конь, но те скачки были последними для него. Он был отправлен на отдых и, как мне говорили, произвел многочисленное потомство, среди которого было
– Вам говорили? – переспросила Камилла. – Вы имеете в виду, что это был не ваш конь?
– Я не мог себе позволить иметь такую лошадь, – признался Хьюго. – Мой полк размещался за границей, и мне трудно было платить за содержание Аполлона. Поэтому я продал его другу, которому я доверял и знал, что он будет хорошо заботиться о нем. Но больше я не хотел видеть, как он скачет.
– Должно быть, это причинило вам ужасную боль, – тихо сказала Камилла. – Это все равно что расстаться с другом.
– Это верно, – согласился Хьюго и добавил: – Странно, что вы помните Аполлона. Я сам часто думаю о тех скачках.
– Я тоже, – призналась Камилла, не подумав. – Мне показалось, что вы упадете у последнего барьера. На мгновение я даже закрыла глаза, но когда увидела, что вы благополучно преодолели все препятствия, я поняла, что вы победили.
– Вы действительно хотели, чтобы я выиграл? – спросил Хьюго, понизив голос.
– Я молилась об этом, – ответила Камилла просто. – Я так желала этой победы, что мне казалось, будто я сама скачу на Аполлоне.
Она говорила страстно, но вдруг поняла, что сказала слишком много. Глаза ее потупились, тень от длинных ресниц упала на щеки.
– Конечно, тогда я была еще ребенком.
– Но вы же запомнили меня так же, как и Аполлона, – настаивал Хьюго. – Наверное, вы не ожидали встретить меня в своей гостиной.
– Конечно, нет, – ответила Камилла. – Я… я думаю, мне следует вернуться в каюту и привести в порядок волосы.
Она собралась встать, но оказалось, что уйти почему-то очень трудно. Ей хотелось остаться, но молчание, воцарившееся в комнате, было каким-то неловким.
– Где баронесса? – спросил Хьюго Чеверли, будто он тоже внезапно осознал, что они с Камиллой оказались наедине.
– Ей было плохо ночью, – объяснила Камилла, – и сегодня она совсем не расположена покидать свою каюту.
– Вот несносная особа! – воскликнул в сердцах Хьюго. – Ей следует быть вместе с вами, вы не должны оставаться одна!
– Я совсем не против. Хотя завтракать в полном одиночестве было очень скучно.
– Я спустился бы к вам, если бы знал, – сказал Хьюго Чеверли, но затем добавил: – Нет, конечно, я не смог бы этого сделать! Было бы совершенно недопустимо, чтобы мы завтракали наедине!
– Значит, и обедать я должна тоже одна? – задала вопрос Камилла.
Какое-то
– Вы прекрасно знаете, что это нарушит все условности, – произнес Хьюго, но его слова звучали неубедительно.
– А кто узнает и кого это интересует? – спросила Камилла. – В данный момент мы находимся на ничьей территории – мы уже покинули Англию, но еще не прибыли в Мелденштейн. Мы можем устанавливать свои собственные порядки.
– Я здесь для того, чтобы защищать вас, а не компрометировать, – заявил Хьюго.
– Неужели, если вы пообедаете со мной, это нанесет непоправимый вред моей репутации?
– Я думаю, будет разумнее отклонить подобное приглашение.
– А если это приказ? – поинтересовалась Камилла. – Вы говорили мне, что всего через несколько дней я буду обладать огромной властью. Конечно, я не могу приказать британскому подданному делать то, чего он не желает. Но разно, будучи гостем иностранного государства, он сочтет возможным отказаться?
Губы Хьюго Чеверли растянулись в улыбке, и вид у него уже не был ни циничным, ни скучающим.
– Я вижу, вы всегда намерены добиваться своего, – заметил он. – Очень хорошо, мэм, прикажите мне, и я подчинюсь.
– Я бы предпочла просто попросить вас, – мягко проговорила Камилла. – Капитан Чеверли, сэр, бывший владелец замечательного черного жеребца по кличке Аполлон, не откажетесь ли вы пообедать со мной?
Она хотела сказать это шутливым тоном, но почему-то неожиданно ее голос стал серьезным и трогательным. Глаза их встретились, и на мгновение Камилле показалось, что нее замерло вокруг.
– Я убежден, что делаю ошибку, – ответил Хьюго. – И, тем не менее, с превеликим удовольствием принимаю ваше приглашение на обед.
– Вот и прекрасно! – воскликнула Камилла, даже не догадываясь, как засверкали ее глаза от радости.
Она встала, но в этот момент корабль накренился, и она потеряла равновесие. Она упала бы, если бы капитан Чеверли не подхватил ее. Какое-то мгновение голова Камиллы покоилась на его плече, и она засмеялась над собственной беспомощностью. Но вдруг глаза их встретились, и у Камиллы перехватило дыхание.
Казалось, они оба были ошеломлены, оба были не в состоянии говорить или двигаться, а лишь чувствовали, что нечто непреодолимое промелькнуло между ними, нечто такое, что заставило Камиллу нерешительно произнести:
– Я… должна идти…
Она с трудом добралась до своей каюты и прилегла на кровать. В течение следующего часа шторм, казалось, усилился, а потом постепенно утих. Хотя море было еще бурным, она уже могла передвигаться по каюте, не натыкаясь па стены и на мебель. Когда раздался стук в дверь и объявили, что обед подан, она успела переодеться, а Роза примела в порядок ее волосы.