Бран
Шрифт:
– Я Бран. Исполняю обязанности огдобера Ларсы, поскольку благородный Ревка…
– Знаю, - отмахнулась Шани.
– Откуда?
– В тот день шестерым рабам из мастерских удалось ускользнуть от расправы. Голодные и оборванные, они добрались до Бахта и принесли весть о падении Ларсы.
– Отчего же вы не выступили на подмогу?
– А смысл?
– Шани нахмурила соболиные брови.
– Возможно, вам удалось бы застать варваров здесь…
– Варвары никогда не остаются в разграбленном городе дольше
– Ну… я не знаю… - Бран действительно растерялся. Эта война совсем не походила на те кратковременные победоносные кампании, в которых Брану приходилось участвовать ранее.
– Но ведь сейчас вы пришли?
– Мы пришли не для того, чтобы громить варваров. Мы привезли вам еды и фуражу. Совсем немного. Но на первое время должно хватить…
– Это любезно с вашей стороны.
– Здесь нет любезности, - возразила Шани.
– Только расчет. Если завтра Бахт постигнет участь Ларсы, вы ведь сделаете то же самое.
– Мрачные у вас расчеты, Шани, - горько усмехнулся Бран. Он живо представил себе раздетую до нательной рубахи Шани, лежащую у дороги с перерезанным горлом, со слипшимися от крови кудрями… Нет, все-таки женщины не должны воевать.
– Мрачные - не значит неверные, - смягчившись, сказала девушка.
– В любом случае, передайте от меня благодарность огдоберу Бах-та, благородному… э-э-э… - Бран замялся. Узнать у Сротлуда имя управителя соседнего города он, к собственному стыду, так и не удосужился.
– Между прочим, господин Бран, огдобер Бахта - это я, - без улыбки отвечала Шани.
На следующий день Шани и ее дружинники засобирались в обратный путь. Бран уже заготовил слова прощания, однако произнести их ему было не суждено.
Около полудня у ворот Ларсы остановились две колесницы.
– Господин, тут варвары прибыли… Говорят, к вам, - доложил Брану начальник стражи.
– Кто?
– Варвары. Глевы.
– Посольство, что ли?
– Какое там… Перебежчики… Если не врут.
– Веди сюда.
Вскоре гости предстали пред ясные очи нового огдобера Ларсы.
Оба пришельца принадлежали к высшему сословию глевов. Они были одеты сравнительно чисто и сравнительно богато, бороды их были ухоженными и густыми. На шее старшего красовались три посеребренные гривны. Младший же носил восемь бронзовых браслетов. В движениях обоих сквозила некая быстрая и застенчивая вороватость, свойственная всем варварам, виденным доселе Браном.
Войдя, оба перебежчика пали ниц, закрыв головы ладонями.
– С чем пожаловали?
– грозно прогремел Бран.
Младший, как выяснилось тут же, сносно изъяснялся на языке Ле-довооких. Он перевел вопрос Брана своему старшему спутнику и впредь служил толмачом в этом разговоре.
– Меня зовут Цертрач Кабанья Нога. Моего племянника - Сус Белоглаз. Отвори нам свои уши и возрадуйся!
–
– И можете встать. Ни к чему здесь раболепие.
Варвары охотно повиновались. Цертрач продолжил:
– Мы приехали сюда из-за реки Пенны. С нами семьи. Мы просим тебя, о достославный огдобер, дать нам прибежище и защиту!
– С какой стати я должен это делать?
– Мы повздорили с нашими родичами. И мы не можем возвратиться назад.
– Мне-то какое дело до ваших раздоров? Мы достаточно претерпели от глевов и не испытываем к вам добрых чувств…
– За то, что ты приютишь нас, достославный огдобер, мы скажем тебе важное. Это и будет наша плата за твое гостеприимство.
– Говорите сразу. Потом я решу.
– Большой раскол среди нашего народа. Две головы теперь у него! Вождь Цокка хочет оставаться на юге. А вождь Имынь бахвалится, что пожжет и Бахт, и Стурр, и Ларсу еще до того, как зима войдет в силу. С Имынем идут шесть родов, всего восемь сотен воинов. Через семь дней они выйдут к Бахту.
– Ну а вы отчего не с ними?
– недоверчиво поинтересовался Бран.
– В хорошее не верим. В последний раз нас обошли при дележе добычи на шесть мер серебра. И в этот раз обойдут, ибо род наш более не в силе. Даже если задуманное сумасбродным Имынем сбудется, все равно не видать нам ни прибыли, ни почета. Если же не сбудется, потеряем и жизни свои.
– Разумно, - задумчиво промолвил Бран.
– Что ж, мы раскрыли тебе замысел злотворного Имыня. Аты позволь нам и нашим семьям остаться в твоем городе… Более же ничего.
– Какая пытка вам любезней? Водой, огнем или железом?
– поинтересовался Бран.
Варвары вновь упали на колени, выставив плотные зады, и униженно залопотали:
– Мы и наши любезные чада всецело в твоей власти! Молим о милосердии, о достославный огдобер! Не следует пытать нас, несчастных изгоев!
– Ладно. Пока пусть будет милосердие. Но если вы соврали, выбора я вам более не предоставлю…
Бран разрешил перебежчикам провести свои колесницы через городские ворота и занять одно из пустующих казенных зданий по своему предпочтению. Не медля, он послал за Шани и Сротлудом - худые вести требовалось обсудить сейчас же.
Те не заставили себя ждать.
Шани выглядела невыспавшейся и издерганной. Зато Сротлуд, как обычно, был само спокойствие. Вдобавок левша уже успел побеседовать с женами перебежчиков на варварском наречии, коим владел в совершенстве, и войти в курс дела не хуже самого Брана.
– Понять не могу, стоит ли верить этим людям, - начал Бран с самого главного.
– Смотря в чем, - рассудительно заметил Сротлуд.
– Если хотите знать мое мнение, в той части, где они говорили о вожде Имыне и его военных планах, им верить можно. А в остальном, конечно, врут.