Брат-2: Петля анаконды

Беркут Игорь

По мнению ряда экспертов, вероятность глобальной провокации со стороны Соединенных Штатов весь­ма высока, и будет повышаться по мере нарастания в общественном сознании понимания неизбежности все­общего экономического краха. Но большинство полити­ческих деятелей и простых людей во всем мире не верят в такой разворот истории. Они предпочитают черпать мысли не в своей собственной голове, наблюдая за тече­нием настоящей жизни, а фанатично доверяют дикто­рам теленовостей, тексты для которых как раз и пишут верные сторонники PaxAmerikana. А сегодня глобаль­ные СМИ в один голос дружно убаюкивают человече­ство

скорым будто бы преодолением экономического кризиса, суля возвращение «сытых времен» шоппинга и кредита. Этим потоком лжи и дезинформации пода­вляются, в первую очередь, желание людей самостоя­тельно мыслить и воля, чтобы решительно действовать и бороться. До самого последнего момента, когда уже будут греметь ядерные взрывы, найдутся граждане, ко­торые откажутся поверить в такое развитие событий.

Мы пишем книгу не для них. Мы пишем книгу для тех, чей разум и воображение открыты для всего объе­ма информации и кто не отворачивает свой взгляд от реальной действительности лишь только для того, что­бы упереть его в экран телевизора, заливая проблески сознания декалитрами пива.

Если вероятность американского силового сценария существует и выражается числом выше нуля, то такое развитие гипотетических событий необходимо активно обсуждать, анализировать, а результаты этой работы следует публиковать.

ВТОРОЙ СОН №-а 44

O, BLACK HAWK, WHY DO YOU CURL ABOVE MY HEAD? ^[4]

Я отчетливо понимал, что падение, растя­нувшееся на сотни тысяч мгновений, на самом деле длится не больше минуты. Скоро я окажусь внизу, в чреве черного враждебного города черной враждебной страны, где черные люди растерзают меня по-черному, если я, волей случая, буду еще жив после страшного удара геликоптера о землю.

4

Черный ястреб, что гы вьешься над моею головой? Навеяно филь¬мом Ридли Скотта (Ridley Scott) «Падение Черною Ястреба» («Black Hawk Down»).

Вместе с падающим BlackHawk(«Черным Ястре­бом») я проваливаюсь в густой едкий дым - это мои бу­дущие палачи жгут автомобильные покрышки, чтобы пилоты «вертушек» не могли ориентироваться и уж тем более четко видеть цели.

– Супер-шесть-один! В районе падения слишком го­рячо! Мы не сможем посадить «маленькую птичку»! Держитесь!
– вдруг зазвучало в наушниках.

– О, задница...
– прохрипел я.
– Сейчас сюда нагрянет весь этот долбаный город!

– Сынок!
– отозвалось в наушниках. В любом слу­чае, Америка не забудет тебя!

Пожалуй, это было самое важное сообщение. Когда смерть приготовила для тебя множество вариантов, не оставляя ни одного шанса на спасение, сердце леденит единственный ужас - НИКОМУ в этом мире НЕ БУДЕТ НИКАКОГО ДЕЛА до твоей гибели. Ты станешь ничем, еще одной единицей в статистике жертв этой бессмыс­ленной войны. Может быть, тебя даже не сумеют вы­тащить из-под обломков сбитого геликоптера в виде частей тела или жалкой горсти пепла. Ты - ничто.

–

Нашим задницам нечего было сюда лезть!
– почти прошептал я.

– Все будет тип-топ!
– бодро прогудело в ушах.
– К вам прорываются восемнадцать «рейнджеров» и бой­цов «Дельты»!

– Не ссать, пилот!
– весело успокоил меня другой го­лос.
– Мы - рейнджеры, а не какие-то вшивые курсанты! Мы - элита! Вытащить твою задницу из этого черного пекла для нас - что два пальца обмочить. В худшем случае-три...

– Если что-то пойдет не так, не отчаивайтесь!
– заве­рил первый голос.
– Америка никого не забудет!

– Главное, чтобы за нами пришел конвой и за­брал наши задницы на базу!
– напомнил второй голос первому.

– Конвой за вами придет!
– сурово констатировал первый.
– А если не придет, знайте - Америка вас не забудет!

– Да задница с ним, с конвоем!
– заорал я.

Если есть гарантии, что Америка нас не забудет, можно падать со спокойной душой. Уже нет липкого страха - его вытеснила распирающая сердце гордость. Вот они, главные слова - АМЕРИКА НЕ ЗАБУДЕТ!

– Эй, парень, все ОК! Мы стопроцентно вытащим твою задницу! Мы - рейнджеры! На нашем счету тыся­чи спасенных задниц!
– снова пообещал второй голос.

– Америка и вас не забудет!
– в тон брякнул первый.

– Гарантии! Предоставьте моей заднице железные гарантии!
– крикнул я в микрофон.

Земля была совсем близко. Черный ад уже смотрел им меня снизу, готовясь проглотить и «Супер-шесть- один», и то, что подавало признаки жизни в падающем геликоптере, - меня со всеми моими несбывшимися мечтами, нереализованными планами, невыплеснув- 111имися чувствами. Но я был готов очнуться в аду. Или - не очнуться. Ведь я не исчезну, война не сотрет меня с лица земли, поскольку АМЕРИКА НЕ ЗАБУДЕТ обо мне. Я останусь - каской, ботинками и винтовкой. А может, и чем-то большим! Вот только нужны гарантии ТОГО, что АМЕРИКА НЕ ЗАБУДЕТ.

Где гарантии, задница?!!
– я не узнал свой собствен­ный голос.

Гарантирую!
– тут же отчеканили наушники.
– Америка тебя не забудет! Сынок, ты внесен в сценарий! Польше того, тебе отдана главная роль второго плана! Сцена падения «Черного Ястреба» станет ключевой в одноименной военной драме! Обещаю твоей заднице, что она заставит рыдать миллионы американских де­вушек! Миллионы американских мужчин будут сжи­мать в ярости кулаки, видя, как ты геройски падаешь на широком экране! Ты герой, сынок! Америка не за­бывает своих героев!

– А кто режиссер картины?
– спросил я, чувствуя, что гордость переполняет меня всего, каждую клеточку тела и души, что вся моя сущность становится частью огромного, накрывшего весь Земной шар, звездно- полосатого флага.

– Выбирай, сынок!
– ответили с базы.
– Выполним любое пожелание твоей задницы! Хочешь, это будет Оливер Стоун? Стивен Спилберг? Или Кэтрин Бигелоу?

– О, задница! Нет, только не баба!
– неполиткоррек­тно возразил я, захлебываясь дымом.
– Бабы они и есть бабы. Что они смыслят в таких мужских делах, как война? Станут разводить сопли, убьют весь дух этой настоящей кровавой мясорубки своими бабскими антимониями!