Брат, останься в живых
Шрифт:
Никита насчитал шесть человек. Байки поставили в ряд и направились к пивной. Идут грозно, монолитно. Три паренька за соседним столом быстренько допили свое пиво и спешно ретировались. Видимо, они уже знали, чем им может грозить встреча с этими доморощенными монстрами... Никита тоже допивал свое пиво. Но решил немного задержаться. А то еще подумают, что испугался... И еще один посетитель не торопился сделать последний глоток. Парень лет двадцати пяти. Крепкий, подтянутый. Хмурый взгляд, мощные надбровные дуги, чуточку искривленный нос, волевой подбородок. Ему не
– Привет, мочалы!
Центровой рокер с ходу повис у девчонок на шеях. Одну обнял левой рукой, другую правой. А те, бедные, стоят – пошатываются, но не пищат, потому как боятся...
– Как насчет перепихнуться по-быстрому? А то мы с дороги, ля, устали, на...
Девчонок явно не привело в восторг предложение стать утехой и потехой для толпы уставших байкеров.
– Нам домой уже пора!..
Но нахал и не собирался отступать.
– Не, ну вы чо! Мы такой крюк сделали, чтобы вас порадовать, да, а вы конфетницы свои воротите. Нехорошо!
– Пусти... – робко попросила одна.
– А не пущу!
«Пусти!» – хотел потребовать Никита. Но так не хотелось впутываться в нехорошую историю... Последняя его попытка восстановить справедливость закончилась зоной и последующим бегством из страны. И сейчас он мог запросто вляпаться. Или кого-нибудь до смерти зашибет, или самого изобьют – в любом случае проблемы с законом, а ему эти недоразумения ой как не нужны...
– Но мы не хотим! – протестовали девчонки.
– А мы заставим!
Не должен был вмешиваться Никита. Но в то же время невозможно было смотреть, как здоровенный парень измывается над беспомощными крохами. Они, может, и не пай-девочки, но ведь это же не значило, что у них нет права на общественную защиту. А Никита жил в обществе людей, значит, он обязан был в данном случае представлять общественность.
– А мы пацанам расскажем! – совсем неуверенно пригрозила девчонка.
– Ну рассказывай!..
– Уже рассказали...
Никита уже готов был сказать свое слово, но его опередил парень с искривленным носом.
– Оп ля! А это что за буй! – расплылся в торжествующей улыбке патлатый байкер.
Толпа его дружков угрожающе зашумела.
– Ты мешаешь мне пить пиво, – спокойно сказал парень.
– А ты лезешь не в свое дело, козел!
Парень ничего не сказал. Просто обжал рукой стеклянную кружку, в которой оставалась только пена, и без видимого напряжения сил, играючи раздавил ее в руке. Кружка рассыпалась на острые куски, но парень ничуть не поранился. Протянул руку ладонью вперед и сдул остатки стекла в сторону рокеров.
– Ты чо, крутой? – заметно сконфузился патлатый.
– Девчонок оставь в покое...
Парень брал уверенностью в своих силах и непоколебимым спокойствием. В нем чувствовался по-настоящему крутой мужской стержень. Но, видимо, центровой байкер был не робкого десятка. Да и отступать, по всей видимости, он не привык.
Девчонок он все же отпустил. Но только для того, чтобы они не путались под ногами.
– Быкуешь,
Патлатый с угрожающим видом двинулся на парня. Но тот ловко, без суеты перемахнул через портик и оказался на захламленной полянке перед пивной. Он не собирался спасаться бегством, всего лишь расчистил себе оперативный простор.
Недолго думая, Никита совершил тот же маневр. И встал вровень со смельчаком еще до того, как рокеры ринулись в атаку. А они перли, как танки, – напролом. И с оружием – у одного кастет, у другого цепь стальная, у прочих и то и другое. Они быстро завели себя, вошли в раж. И теперь им было все равно, сколько человек встало против них – один, два или целая рота...
Против лома нет приема, окромя другого лома. Но Никита готов был опровергнуть это правило. Сконцентрировался, настроился на ожесточенную схватку. И достаточно легко перехватил просвистевшую над головой цепь. Мощным рывком подтянул к себе рокера и ловко обмотал этой же цепью его шею. Затягивая удавку, достал ногой еще одного, целившегося в него кастетом, противника. Он понимал, что много размахивать руками и ногами ему не позволят, поэтому вложил в удар всю свою мощь. Бить в пах нельзя только в учебном бою, а в уличной схватке – запросто. Поэтому Никита нисколько не расстроился, когда байкер с диким воем скрутился от боли в бараний рог...
Незнакомый смельчак тем временем разделал под орех патлатого. Отразил серию ударов и от всей души врезал ему локтем в солнечное сплетение...
Все произошло так быстро, что трое рокеров даже не успели вступить в бой. И, похоже, уже не горели желанием отомстить за своих повергнутых дружков. Поняли, что не на тех нарвались. Потому и пятились назад...
Никита отпустил придушенную, но все еще живую жертву, толкнул его ногой – опрокинул на землю. И с цепью в руке двинулся на уцелевших байкеров. Чем и ускорил их отступательное движение. Преследовать он их не стал. И его соратник тоже остановился вместе с ним.
– Стас! – протянул он руку.
– Никита!
– Спасибо за помощь...
– Тебе спасибо...
Стас пнул ногой свою жертву.
– Вали отсюда, урод!
Патлатый не заставил себя упрашивать. И скоро очистил площадь перед пивной от байкерского присутствия.
– По пиву? – спросил Никита.
Стас ему нравился. И он был совсем не прочь приговорить с ним за компанию еще пару кружечек пива.
– Да я свою, в общем-то, взял... – в раздумье пожал плечами парень. – Но если по одной...
– А я больше и не буду. У меня, брат, жена...
– У меня тоже... – бодро начал, но замялся Стас. – Почти жена...
– Почти жена – это невеста...
– В общем-то, да...
– Знакомые девчонки? – Никита взглядом показал на столик, за которым не так давно пили пиво деревенские красотки.
– Да нет, впервые вижу...
– А заступился...
– Терпеть не могу всяких уродов.
– Аналогично...
Никита приподнял свою кружку, Стас прислонил к ней свою. Молчаливый тост за боевое содружество.