Брат подруги. Наваждение
Шрифт:
Хотя логика всего этого поведения всё равно дурацкая. Почти нелепая.
— Какие-то глупости, — возражаю зачем-то.
— Ну я ей тоже так сказал, да и сама уже понимает, — пожимает плечами Марк. — Девчонка ещё совсем, впервые в отношения пробует. Может косячить. Но старается.
От фотографа это звучит даже мило, чем раздражающе. Ведь он на самом деле прав, я же чувствую. Яна у меня совсем девочка ещё, к тому же, с самого детства в меня влюблённая. Вроде как логично, что косячит. Когда слишком волнуешься, часто косячишь.
И впервые за это время я задумываюсь
— То есть, у вас ничего не было? — уточняю на всякий случай.
Почему-то даже не сомневаюсь, что Марк даст правдивый ответ. Да и знаю, какой. Правда, всё равно стрёмно ковыряет внутри, особенно из-за того, что вчера фотограф не отрицал мою едкую фразу про то, что у них что-то есть.
— Не было. Я, может, и рассчитывал на что-то, допускал, что возможно, — легко признаёт он. — Но она даже от свидания отказалась. Я так понимаю, потому что пошла в тот день с тобой.
Киваю. Если всё так — а, судя по всему, действительно так, то, может, не так уж плохо, что они продолжат работать вместе? В конце концов, Яна — красивая девчонка. Всегда будет кому-то нравиться. И ограничивать её из-за этого в чём-либо я не собираюсь. Только от Марка хотел, но и то больше потому, что слишком уж глупо она себя с ним вела. Неоднозначно.
— И ты типа умываешь руки? — больше для окончательного спокойствия, чтобы закрепить перед собой закрытие темы, спрашиваю.
— Я ни на ком не зацикливаюсь. И не влюбляюсь так быстро, — без колебаний и сожалений сообщает Марк. — Но умывать руки не придётся: Яна уволилась ещё вчера, сразу после врача.
Кажется, я снова смотрю взглядом непонимающего идиота, потому что фотограф напротив ухмыляется беззлобно, но иронично.
И пускай. Я сейчас даже не против издёвок — слишком уж выбивает новость. Позавчера Яна была настроена чуть ли не воинственно, и я уже готовился на уступки. А тут вдруг…
— Что?
— Ну ты вроде бы этого хотел, — хмыкает Марк. — Она даже это сделала слегка неуклюже. Подала заявление главному, сославшись на то, что перепугалась из-за травмы ноги. Та совсем пустяковая была, но Яна типа поэтому решила, что не хочет больше здесь работать, мол, фотосессии бывают разные, риски, все дела. И вообще она поняла, что это не её. Но истинная причина увольнения, конечно, в тебе, ты ж не хотел, чтобы мы вместе работали. Вот она и сделала выбор.
Только и киваю, переваривая вот так чуть ли не простецки и обыденно рассказанные мне офигенно важные новости. И пусть я вправду был готов позволить Яне работать с Марком, от её решения всё равно теплее становится. Чувствую себя нужным, понятым, любимым.
Хочу, чтобы и она так себя чувствовала. Моя маленькая, но в то же время взрослая девочка.
— Не сразу, потому что неопытная. Думала, не должна поддаваться, типа это давление с твоей стороны и допускать такого нельзя, — объясняет тем временем Марк: видимо, вчера они действительно о многом говорили. И хорошо. Не факт, что услышал бы это всё от неё, а оно
Серьёзное и важное заявление Марка аж сбивает мне дыхание. В этом выводе сразу всё. На что даже слов не нахожу. Только и выдавливаю искреннее:
— Спасибо.
— Да ладно уж, — снова по-доброму усмехается Марк. — Вы даже милые в своей неуверенности в себе и друг в друге.
Его слова звучат без снисхождения, так же фривольно и легко, как он привык общаться. Но я хмурюсь. Из нас двоих с Яной я взрослее, и не хочется, чтобы меня видели неуверенным. Ни кто-либо, ни уж тем более она. Хотя, конечно, не хочется и чтобы идеализировала.
— Вообще-то я уверен в себе, — возражаю Марку. — И в ней, — добавляю твёрдо, хоть и понимаю, что это не совсем справедливо.
По крайней мере, в отношении моих прошлых поступков. Но теперь ведь всё будет по-другому.
— А ревнуешь слишком сильно, — задумчиво парирует Марк.
Ещё и смотрит с интересом. Будто и вправду понять во мне что-то пытается. М-да, сразу видно человека, не привыкшего к серьёзным отношениям. И почему я вообще допускал, что Яна могла бы увлечься им?
— Сначала влюбись, потом поговорим, — беззлобно поддеваю.
— Значит, ты тоже влюблён? — тут же цепляется к словам Марк, причём чуть ли не с удовольствием.
Не оставляя этим сомнений, что и вправду тут за нас с Яной.
Влюблён… А смысл это отрицать? За последние дни меня колбасило больше, чем когда-либо в жизни. И даже до всей этой лжи и истории с Марком, если уж честно. Может, и до поцелуя.
— Видимо, да, — признаю со вздохом.
Неожиданно так у нас с ней получилось, конечно. Заставляет меня чувствовать себя одновременно и уязвимым, и чуть ли не всемогущим.
Марк улыбается, запуская руку в карман. И протягивает мне связку ключей. Машинально принимаю, снова непонимающе сдвинув брови.
— Это ключи от моей квартиры, где сейчас Яна. Собирает вещи. Хочет съехать уже сегодня, естественно, в гостиницу. Пока не знает, насколько, но понятно, что надолго ей не хватит средств. Видимо, вернётся в Брянск.
Оторопело откидываюсь на спинку кресла. Марк сегодня весь день будет шокировать меня новостями одна за другой? И одновременно познаниями в жизни Яны, которая, видимо, чуть ли не всё сразу ему выпалила.
Ей бы со мной быть настолько искренней. Впрочем, понимаю — со мной сложнее, нервничает больше. Ничего, мы с этим справимся.
— Зачем? — пока буду выяснять у Марка. — Могла бы ко мне, раз сделала выбор.
— Ну ты её фактически из рук в руки унизительно передал, — слышу веский, хоть и без осуждения, ответ. — А она всё равно выбор в пользу тебя сделала. Так что теперь ход за тобой.
Точно… Я идиот. Настолько воодушевился жестами Яны, что уже чуть ли не рассчитывал, что мы снова вместе, на этот раз всерьёз и по-настоящему. Почти забыл, что между нами теперь не только ложь, но и моё чуть ли не пренебрежение, недоверие. И рассказами о бывшей это не оправдать — да и я не хочу.