Брат, стреляй первым!
Шрифт:
— Давай попробуем…
— Вот и отлично. Если у тебя все получится, я на тебя весь наш бизнес легальный положу. А что, разве плохо?
— Да нет, вроде нормально…
— Тогда давай завтра об этом поговорим… А сейчас можешь отдыхать. До вечера…
— Почему до вечера?
— А разве я тебе не сказал?
— Нет.
— Совсем плохой стал, — легонько стукнул себя по голове Витал. — У нас сегодня, типа, банкет…
— Пацанов собираешь?
— Да нет, не пацанов… Хотя пацаны, конечно, тоже будут… У меня тут одна идея возникла… Короче, всех
— Зачем тебе это?
— Да думаю, времена, типа, меняются. Все сейчас утрясается, все устаканивается. Лохи уже не совсем лохи. Зубки у них прорезаются, да и умнее стали. Жесткие наезды выходят из моды. Базара нет, «крыша» должна быть прочной, но кровлю мягче настилать надо. Процент с лохов брать будем, не вопрос. Но им еще и, типа, режим наибольшего благоприятствования открыть надо… Короче, они должны видеть во мне не врага, а партнера. Ясно?
— Да не дурак, — кивнул Никита. — Только кто ж тебя этому научил?
— До чего-то сам допер. Что-то умные люди подсказали…
Умные люди, новая политика в отношении коммерсантов, банкет… И обо всем этом Никита узнает в последнюю очередь. Слишком на большом расстоянии от себя держит его Витал. Не нужен ему Никита… Ну и отпустил бы его совсем. Но нет, не хочет…
В дорогом двубортном костюме Никита чувствовал себя, как лошадь в скафандре. Галстук сдавливал шею, как удавка. Новые кожаные туфли давили на пятки…
А ведь когда-то он носил только костюмы, без галстука из дому выйти не мог. И туфли не натирали ноги. А потом все вдруг резко изменилось. Армейская служба, затем несколько месяцев в бандитской шкуре. Удобный спортивный костюм или просторные джинсы, кроссовки, кожаная куртка. Бандитская жизнь ему не нравилась, а одежда очень. Привык он к ней. А тут вдруг резко — костюм и галстук.
Но ничего, он привыкнет. Надо привыкать.
Не отпускает его от себя Витал. Но не напрягает. Ни в наездах он не участвует, ни на разборках. На мокруху его не посылают. Будто чувствует Витал, что больше не согласится он на это. И, возможно, сорвется с цепи.
Зато его можно напрячь с бизнесом. И Витал сегодня понял это. И вот итог — он на банкете, среди лохов-бизнесменов. Правда, чувствует себя неловко.
А вот Лена чувствует себя здесь, как рыба в воде. Роскошное вечернее платье смотрится на ней красиво и естественно, драгоценности она носит так, словно в них родилась. На красивом лице аристократическая снисходительность, взгляд прямой, уверенный. Но как бы ей себя ни вести — все равно она будет в центре внимания…
Бизнесмены были скованны — не в своей тарелке они. Явка на банкет для них добровольно-принудительная. Никто их сюда насильно не тащил, но попробуй откажись от приглашения. Витал для них — это слишком круто… И Никиту кое-кто из них знает. Но этот не мешает им откровенно восхищаться его подругой. Без похотливых намеков, разумеется. Ведь Никита может и спросить… С ним здоровались, кое-кто откровенно заискивал. Но чувствовалось — боятся его не очень…
— А ты высоко взлетел, дорогой!
Лене нравилось, что к Никите относятся с почтением. Она знала почему. Но это ее нисколько не смущало.
Не стесняло ее и присутствие людей, которые знали, чья она жена. Кеша в ее глазах упал настолько, что она просто вытирала об него ноги. И с Никитой изменяла ему в открытую. Разве что не трахалась с ним в супружеской постели. Хотя и это было, один раз…
Последнюю неделю она вообще не ночевала дома. Ей оставалось только, перевезти к Никите свои вещи и подать на развод.
— О! Ник! Ты ли это, братан! — пред Никитой возникла довольная физиономия Витала.
Этот превзошел всех. Не абы что на нем, а самый настоящий смокинг. Вот уж кому не шел такой наряд…
— Не понял! — Никита нарочно сделал недоуменные глаза. — Ты кто такой?
— Да ты чо! — хохотнул Витал. И, придуриваясь, легонько коснулся кулаком его живота. И надо было надевать для этого смокинг?..
— А-а, Витал, братуха! — Никита также легонько хлопнул его по плечу.
Ему, если честно, было все равно, как он выглядит со стороны. Он с удовольствием скинул бы с себя надоевший пиджак.
— Неплохо смотришься! — в знак одобрения Витал выпятил нижнюю губу.
— Ну а ты вообще крутизна.
— А у тебя подружка ничего! — Витал не просто посмотрел на Лену. Он впился в нее взглядом. И даже как будто начал раздевать глазами. — Как зовут тебя, киска?
Для человека в смокинге спросить так — это грубо, не по-джентльменски. А для крутого бандита — норма. Не важно, как спросить, важно получить ответ.
Но Лена так не думала.
— Прежде всего я не киска. А зовут меня Елена…
Витал принял поправку. Уж больно ему хотелось прослыть светским человеком.
— Ты очень красивая… — Он даже сделал ей комплимент.
Хорошо еще, что не назвал ее при этом козой. Или телкой…
— Я знаю, — слегка надменно улыбнулась она. В это время к Виталу подошел какой-то господин в дорогом костюме, в элегантных очках. В нем чувствовалась порода.
— Здравствуйте, Виталий, — с легким акцентом сказал он.
— О! Джеймс! Старина! — обрадовался Витал. — Как хорошо, что ты подгреб!
— Как это подгреб? — удивился тот. — Я приехал. На автомобиле…
— Подгреб — это и есть приехал, — пояснил Никита. — В вашем языке также присутствует свой жаргон…
— А вы знаете мой язык? — поддел Никиту американец.
Он оказался не так прост, как казалось.
— Да, я около десяти лет изучал ваш язык. Только вы видите, я говорю на классическом английском…
Американец сделал удивленные глаза. А у Витала глаза вообще на лоб полезли. А все потому, что эту фразу Никита произнес на добротном английском языке.
— О! Не часто встретишь в России людей с таким знанием английского, — на своем родном наречии проговорил Джеймс.
— Я думаю, было бы лучше, если бы у меня был такой же бруклинский акцент, как у вас…