Брат жениха. Он хочет меня
Шрифт:
— Я в душ, — сказала я и закрылась в ванной.
В душе плакала. Чёрт возьми, всё это вышло настолько по-уродски, что я просто не знаю, что с этим делать! Не понимаю, что сама чувствую. Меня тяготит, что мы прощаемся, что он уезжает. А если я и правда забеременею? А если я УЖЕ беременна? Что тогда? Мне раньше казалось, что ответ здесь очевидный — воспользоваться предложением Марата, найти хорошую клинику и избавиться от нежеланного для нас обоих ребёнка, но теперь, когда я, возможно, сама встану перед этой дилеммой, всё уже не кажется мне столь очевидным…
Когда
Марат тысячу раз прав, что не предлагает сохранить этого, возможно, вымышленного ребёнка, и я обижаюсь сейчас невероятно глупо, но всё же я обижаюсь. Он мог сказать иначе, дать мне выбор, а он сразу предложил столь кардинальные меры, сразу озвучил свою такую категоричную позицию, и это вышло грубо. Впрочем, я признаю, что сама подвела его к этому. Но ведь он же мужик, а не я! Я не буду добиваться его. Он ведь даже не попытался! Хотя сейчас я снова собака на сене — я не поеду с тобой, но хочу, чтобы ты желал от меня детей! Кажется, я в юности переела лавбургеров в мягком переплёте… Я услышала то, что хотела и чего добивалась сама.
Оформила заказ такси и вышла из ванной. Уже собиралась тихо пройти в коридор, но не удержалась от соблазна посмотреть на него ещё раз. Последний раз. Не думаю, что мы когда-то еще встретимся. Остановилась в полушаге от кровати. Он спал на спине. Одна рука под головой, вторая на животе. Лицо спокойное, умиротворённое, очень красивое. Пухлые, но всё же мужественные губы, длинные густые ресницы, аккуратный нос и волевой подбородок, кудри в волосах… Понятно, почему он так коротко стрижётся — стоит только немного отпустить волосы, как они начинают виться. Зря срезает, ему очень идёт…
Посетила идиотская мысль, что от него были бы красивые дети. Особенно дочка. У неё были бы чудесные тёмные кудри, густые ресницы и пронзительные, потрясающей красоты серые глаза. Как у папы.
Я буду помнить тебя, Марат Ильдарович. К сожалению. Потому что такие засранцы просто незабываемы.
Телефон известил меня, что уже началось платное ожидание в такси. Заставила себя передвигать ногами к выходу, обулась, подняла пальто, которое валялось в коридоре прямо на полу, вышла в подъезд и захлопнула за собой дверь.
Такси несло меня в сторону дома Любы, пока я размазывала слёзы по лицу. Ну, здравствуй, что ли, новая жизнь! Или как там говорят?
Мне казалось, что самые неприятные события за сегодня уже позади, но когда я уже доставала ключи из сумочки возле подъезда, то услышала позади себя:
— Значит, он твой любовник. Марат.
Я с замиранием сердца обернулась и встретилась с голубыми глазами Марка.
___
— Марк, оставь меня, пожалуйста, в покое. Мы с тобой расстались, и я не обязана отчитываться перед тобой, — устало ответила я и попыталась войти в подъезд.
Он не дал мне этого сделать, задержав дверь рукой и не давая мне пройти.
— Только так же легко разлюбить у меня не получается, как ты меня бросила и променяла на моего же собственного брата.
Больно и стыдно слушать. Я опустила ресницы и еле сдержала слёзы. Но разве я виновата, что так всё вышло? Я не просила Марата меня трогать.
— Марк, это уже не твоё дело, — ответила я негромко и нашла в себе смелость посмотреть в его глаза. — Я больше не твоя невеста, и могу встречаться, с кем хочу. Хоть с твоим братом, хоть с президентом.
— Не лги мне, — стукнул он от злости ладонью по двери, и я вздрогнула, пугливо вжавшись в неё. — Ты изменила мне с ним. Я что, по-твоему — идиот? Ты спала с ним, когда еще была со мной! Так ведь? Ангел, бл*дь.
— Люба сказала? — спросила я.
— Неважно. Я знаю, что это так, — ответил Марк. — Как ты могла? Он же мой брат. Ты ещё хуже, чем я думал.
— Да, я падшая женщина! Ты это хотел сказать? — вспыхнула тут же я. — Хорошо, можешь обзывать меня и думать как тебе удобно, только отстань уже от меня!
Я пихнула его в грудь с силой и смогла отодвинуть от двери. Потянула её за ручку на себя.
— Ты его любишь? — услышала новый вопрос в спину.
— Нет, — ответила я, обернувшись через плечо. — Ни тебя, ни его. Никого. Извини.
Быстрым шагом поднялась по лестнице, боясь, что он и в подъезд за мной пойдет. Но дверь за мной закрылась, и кроме моих шагов ничьих больше не было слышно. Отдышалась у двери подруги и вставила ключ в замок. На зажженный свет в коридоре и шум вышла Люба. Она была в пижаме, но следов сна на её лице я не обнаружила.
— Ты не спишь? — спросила я её.
— Нет, — ответила она, и я заметила круги под глазами. У неё бессонница, кажется. — Ты где была?
— С Маратом, — ответила я и нахмурилась. — Но я не хочу об этом говорить.
— А Марк? Я видела в окно, что вы разговаривали.
— Я не знаю, что он тут делал, — ответила я, вешая пальто в шкаф. — Видимо, следил за мной.
— Да, его машина тут с вечера стоит, — отметила Люба. — Второй день уже.
Я уставилась на неё. Отличная у нас ситуация сложилась. Я провела ночь с Маратом, Марк следил за мной, а Люба — за Марком. И всем нам больно. У каждого из нас боль своя. Ну, кроме Марата. Тот прекрасно развлёкся, с блеском развалил наши с Марком отношения и завтра свалит в закат.
— Это ты ему растрепала о том, что мой любовник Марат?
— Я? — округлила подруга глаза. — Нет. С чего ты взяла?
Я подошла ближе и вгляделась в неё.
— А он откуда-то в курсе, что я изменила ему именно с братом. Об этом знали только ты и я. Я ему не говорила, значит…
— Нет, — упрямо повторила она. — И не надо так на меня смотреть. Ничего я ему не говорила! Марк за тобой… следил, он сам увидел, что ты была с Маратом, и соединил цепочку в одно. Мог запросить данные в офисе и узнать о чехарде с отделами и твоими переводами от Марата и обратно.