Братство Хроникёров: Адваллор

Каменский С. В.

От военных за несколько тысяч лет безмятежной жизни осталось одно название. Быть в гвардии, конечно, почётно, но многим уже давно скучно бродить по городам и деревням, в которых ничего не происходит, а с редкими нападениями местных хищников жители зачастую справляются сами и не хуже. Количество почётных граждан растёт. Они стараются помогать нуждающимся, которых становится всё меньше. В этом мире всё не так, какое-то другое, своё, особенное. Даже их подобие меритократии 2 каким-то образом успешно работает и пока не мешает ни горизонтальной, ни вертикальной мобильности жителей этого Мира.

2

Меритократия – власть достойных, при которой к руководящим должностям допускаются те, кто наиболее способны, одарены и трудолюбивы. Их социальное происхождения и/или финансовая обеспеченность не имеют значения.

Мир, сотворённый Богами, которые ходят среди смертных, не может обойтись без религии. Никак! Одайн пробовал, но даже у него ничего не вышло. Так появилось своё духовенство с Верховными жрецами, жрицами, волхвами, паломниками и прочими смертными почитателями и обожателями своего Единого Творца и Богини Природы и Плодородия.

Естественно, практически ни один мир не обходится без торговли, денег и налогов. В Адваллоре есть и это, но тоже какое-то своё и местами необычное, учитывая, что советы эти давались Богами. Торгуют практически всем, что можно собрать, выковать, вырастить, сделать, приготовить. Строят свои магазинчики, возят товары по городам и другим землям. Создают много чего, при этом развитие идёт несколько странным путём: перьевые ручки, цветные чернила, хорошие краски, добротная одежда, карманные часы, порох, кремнёвые огнива и исключительно холодное оружие. Удивительно, что несмотря на обилие фейерверков, созданных не только Сварнами, никто не додумался сделать пистолет, пищаль или мортиру. Хотя… в Мире, давно не знающем войн, может быть и подобное. Возможно, это всё предусмотрительность Одайна или его магия, кто знает.

Сельское хозяйство процветает настолько, что про голод давно забыли. Несмотря на такую идиллию, есть и одиночки, предпочитающие жить подальше, не завися ни от кого. Понимая, что питаться одной рыбой или ягодами с грибами не самый лучший вариант (а к рыбе или мясу неплохо бы пива или вина и кусок свежего хлеба), одиночки тоже активно торгуют и вступают в местные Гильдии.

Нашлись и те, кто оказался слишком охоч до алкоголя, и тут уже никто с ними совладать не в силах. Хотя и они приносят какую-то свою пользу, развлекая и веселя народ, правда, в основном, это смех сквозь слёзы. В целом Дети Богов, несмотря на все потрясения Малого Мира, смогли подружиться и стать чуточку ближе к тому, что когда-то было задумано Одайном.

И вот, казалось бы, известность и репутация Одайна среди Богов растёт. Малый Мир развивается, но одно существо, поглотившее Хаос, продолжает лелеять свою мечту о мести. Почти за восемь тысяч лет существования мира и шесть тысяч лет со дня сотворения Первых Детей Богов всему Малому Миру, давно забывшему ужасы войны, впервые изо всех сил пришлось сражаться за своё право жить.

Лейхель, поглотив всю силу Хаоса из слёз Тёмного Бога, получил небывалую мощь, которая почти полностью лишила его разума. Рыдая над энтарами, покоившимися в подземном склепе, он воскрешал их. Хаос и жажда мести ослепляли его, туманили его разум и, будучи в глубине существа своего жалким и слабовольным, Лейхель стал не проводником и обладателем силы, а лишь её инструментом. Ночами он сидел в своих покоях и, стиснув зубы, скуля, в безумии резал своё тело ради волшебных слёз. От смерти его спасало лишь то, что он был нужен Хаосу, но уже нельзя было отличить, где чьё желание и помыслы.

Получив неограниченный источник слёз, энтары продолжили свои изыскания, и вскоре оружие их стало самым смертоносным во всём Адваллоре. Даже лёгкая царапина, оставленная клинком, пропитанным Чёрной Водой, любого делала безвольным слугой Лейхеля и Хаоса. Сам же предводитель Энтаров, ко всему прочему, овладевал практически безграничной магией Хаоса, которая даровала ему и остальным изгоям необычайно долгую жизнь. Почти две тысячи лет Лейхель развивал свои новые навыки и обучал этому искусству свой народ.

Множилось их племя и становилось сильнее и безумнее. К концу восьмого тысячелетия от создания Малого Мира, пошли они войной против всех Народов и самих Богов. Когда армада чёрных кораблей Энтаров, будто из ничего, возникла у берегов Иеллэ, Твердь Святого острова вновь обагрилась кровью. Чёрной волной нахлынули Энтары на бывших собратьев, сметая и втаптывая их в окровавленную землю. Они уничтожали всех, не зная жалости, беспощадно убивая каждого из Саности: умудрённых стариков, женщин и детей, будто наслаждаясь безграничной свободой и силой. Рубя мечами и жестоко добивая магией Хаоса свои жертвы, пронеслись изгои смертоносной лавиной по Святой Земле. Но не все были убиты в беспощадной резне. Много раненых оставляли за собой нападавшие, а Саности, которым не повезло погибнуть, безропотно становились в ряды армии Энтаров, не в силах противостоять силе и воле Хаоса.

Лейхель хотел ещё большей мощи. Его главной целью сейчас были Святыни Злочероса, находящиеся на Иеллэ. Предводитель Энтаров неистовствовал и злобно кричал слова проклятий, осознавая, что даже он, почти две тысячи лет постигавший таинство магии Хаоса, оказался неспособен пробиться через магические барьеры, что воздвиг Одайн. Даже всем войском используя магию, ничего не смогли они сделать, и разум покинул Лейхеля. Он осмотрел свою армию и, резко сжав в кулак левую руку, силой Хаоса раздавил часть примкнувших Саности. Так и стоял он под кровавым дождём, безумно улыбаясь, поводя пустыми глазами.

– Весь Адваллор падёт к моим ногам. Слышишь, Одайн? Я уничтожу все города, я вырежу всю Сандорию, обращу в труху весь Лоринест, которым ты особо гордишься! – истерично кричал Лейхель. – Теперь я Бог этого Мира! Слышишь?! Я напою тебя кровью и умою Чёрной водой, жалкий старый божок!

Энтар замолчал и в полной тишине направился к своему кораблю.

– Дальше мы будем плыть, как все. Я хочу взглянуть на Сандорию издалека.

Как стая прожорливой саранчи, двинулись они к самому сердцу Сандории – в Лоринест, беспощадно уничтожая всех, кто встречался на их пути, умножая ряды своей армии. Подплывая к Сандории, Лейхель продолжал бессмысленно смотреть куда-то вдаль, сквозь густые леса, обрамляющие материк. Даже их красота не смогла растопить окаменевшее сердце мужчины.

– Правду говорят, что Сандория была создана по подобию Иеллэ? – внезапно спросил Лейхель, положив локти на фальшборт своего судна и безразлично глядя на материк.

– Предки так говорили. Сначала Иеллэ, потом Сандория, повторяющая его очертания, или что-то вроде того, – ответил Юни.

– Хотя, какая уже разница, да? – Лейхель подпёр кулаком правой руки щёку. – Мне скучно так плыть. Наверняка больше никого не встретим. Слишком долго.

Мужчина замер на секунду, и корабль слегка встряхнуло.

– Начинаем? – спросил предводителя Юни.

Лейхель молча кивнул.

– Настало время сравнять города Сандории с землёй! – крикнул Юни. – Готовьтесь! Наше время пришло!

Корабли Энтаров уже не плыли по воде, они парили над ней. Сила Хаоса несла их к берегу материка. Корабли, которым не нужны были ни рулевые, ни ветер. Сошедшая на берег армия оседлала привезённых с собой шустряков и направилась к столице. Пока ещё не зная этой Тверди, Лейхель не рисковал перемещать своё войско при помощи магии. Изучив карты, он знал примерное направление движения и пока ограничивался лишь наложением чар, значительно увеличивших скорость его войска. Уже через пять часов армия Энтаров ворвалась в город, беспощадно сея ужас и смерть среди населения Лоринеста, как когда-то Элери Саности среди созданий Тёмного Бога. Даже стража у главных ворот не смогла дать хоть какой-то отпор: настолько отвыкли Дети Богов от войн. Словно смерч пронеслись Энтары по улицам столицы Сандории, сгоняя, как скот, всех жителей в центр Лоринеста. Злорадно улыбаясь от осознания того, насколько легко удалось ему захватить город, Лейхель взмахом руки перенёс свои корабли, обрушив их на дома и храмы. Окутанные чёрным дымом суда стояли невредимыми среди обломков построек. Лейхель оглядел свою армию и, переведя взгляд на Саности, злорадно улыбнулся. Не слезая со своего шустряка, мужчина силой магии поднял их двоих над толпой.