Братство Хроникёров: Адваллор
Шрифт:
– А кто кем станет? – вопросили животные. – И как сделать это справедливо?
И был кинут жребий. Охотник – Дичь, Хищник – Жертва. И стало их поровну. И были они разные: кто мал и неприметен, кто поджар и быстр. И множились они, и прятались, и охотились. И с той поры животные так и жили: по наказанию Волегости и Одайна.
И наблюдал Одайн за Волегости, за творениями её, и доволен был. Только тогда Боги разрешили себе короткий отдых. И сказал Бог-Творец: «Юная Волегости, пусть те, кого создала ты, останутся Детьми твоими, и пусть деревья и цветы будут во власти твоей. И порядок свой установишь ты им. Великолепны начинания твои, красу необычайную вижу я. Остров Святой, Иеллэ, восхитительным стал, тебе благодаря, молодая Богиня».
И отвечала ему Волегости: «Признательна я тебе, о Великий Творец, за слова твои лестные. Честь получить похвалу от тебя за столь малый труд. Если
И дал Одайн согласие своё.
ВРЕМЯ ВТОРОЕ.
ДЕТИ БОГОВ.
«Леса и поля в благоухании своём были великолепны. Воздух наполнен был запахами, от которых замирало сердце, и душа таяла. Злоба, исходящая из нутра моего, угасла и долго не напоминала о себе, страсть к разрушению сменилась желанием сочетать деструкцию с созиданием. Уничтожать уродливые плоды своего пропитанного ядом и агрессией существа и на их месте творить то, что прекрасней всего (но не её), – леса, и травы, и животных. Нет слаще имени, чем имя юной Богини Волегости».
Священная Книга Злочероса.
И решился Одайн на шаг отчаянный, задумав создать Первых существ разумных по обликам и подобиям Богов. Прознав о сотворении Мира, Бог Злочерос решился предложить Одайну на выбор тварей разных, сотворённых им. И явился он перед Богом-Творцом и Волегости. Был дух его беспокоен и мятежен. Оружием его была палица, а плащ выткан из Хаоса, и оставлял он за собой шлейф раздора и беспорядка. Припав на одно колено перед Богами, ибо проникся он к ним уважением за труд их, испросил разрешения помогать в сотворении Малого Мира. И было решено, что втроём они создадут жизнь новую. Спустившись на Твердь Малого Мира, стали выбирать Боги место, где поселятся Первые. И приглянулся им всем Святой Остров. Ступив на него, стали думать Боги, какими будут Первые. Хотел Злочерос показать своих тварей, но, видя необычайную красоту вокруг себя и ощущая дрожь в коленях при виде Юной Богини, решил, что уродливы творения его для столь прекрасного Мира. Так и не решившись, вертел он шкатулку с ними в руках, не зная, куда её деть. Долго думали Боги. Сто раз Адваллор обогнул Аргонис. И на сто первый раз были созданы и наречены Лорцы – Первые. Были они светлокожи и с волосами огненными. И стали Боги давать имена Первым Двенадцати. И нарекли они женщин: Лора, Сикха, Нава, Шуйя, Бролека и Пахра. И мужчин нарекли они: Тириз, Горив, Мафор, Ленс, Колив и Фиск. Увидев друг друга, существа испугались и спрятались, но вскоре любопытство взяло верх, и стали они знакомиться. И разделились они. Мужчины отдельно от женщин, ибо решили они, что творениями разными являются. И смотрели на них Боги с улыбкой родительской. И приметили тут Одайн с Волегости, что держит Злочерос всё время шкатулку подмышкой. И коснулась плеча его Волегости с вопросом, что таит он в шкатулке той, и вздрогнул тогда Злочерос, и выпала шкатулка на Твердь. И высыпались из неё разные твари цвета желчи, ликом ужасные и нутром чёрные. Обретя свободу, бросились они врассыпную и скрылись, кто где. И вымолвил Тёмный Бог слова проклятья на творения свои и отрёкся от них, вскричав, что сам изничтожит уродство сие, портящее красоту столь прекрасного Мира, и пролились его слёзы в этом порыве, и стали они озёрами с Белой и Чёрной Водой. И опустил тогда голову Злочерос, прошептав извинения свои. Нахмурился Одайн, ибо не ждал он такого развития Мира. Но то, что свершилось, вернуть невозможно, ибо только Абсолют существует во все времена и во всех измерениях в единое время. И молвил Одайн: «Только плохой родитель проклянёт дитя своё, каким бы оно ни являлось. Только жестокий отринет плоть от плоти своей, пусть даже гнилостной она стала. Видом страшные, могут и они измениться, если родитель их готов ради красоты, ненавистной нутру его, проклясть творения свои». И вытер слёзы Злочерос. В глазах его отразилась прежняя суть, и ответил он: «Что суждено мне, то будет». И ушёл он, а Одайн, в предчувствии скверного, задумался.
Прошло время, и стали Лорцы проявлять интерес друг к другу. Женщины били острогой рыб и вялили её на солнце. Мужчины приносили птиц и зверей, также вяля их мясо. Первой пришла к ним Пахра и спросила помощи и защиты от созданий Тёмного Бога, которые стали воровать пищу, а зачастую и грабить женщин. Вышел Горив навстречу ей и молвил: «Да, можем мы защищать вас, но что в ответ вы можете предоставить нам? Можете ли вы сделать одежду для нас из шкур зверей, нами добытых?»
Пахра, подумав, ответила молодому вождю: «Мы делали одежду из листьев, плотных и широких, протыкали костями рыб, добытых нами, и скрепляли их стеблями растений, толщиной с мой мизинец, что с высоких деревьев спадают до самой тверди. Думаю, и со шкурами справиться сможем».
И заключили они договор. Мужчины разделились по трое и стали меняться обязанностями. То первая троица охотится, а вторая лагерь сторожит, то наоборот. И стали мужчины и женщины обмениваться мясом и рыбой, но продолжали есть каждый в своей стороне. Так было до поры…
Пахра отправилась в лес за стеблями растений для одежды. Собирала она долго. Добыла она пять стеблей, что можно десять раз обмотать вокруг тела, и в лагерь свой собралась, но существа, созданные Злочеросом, напали на неё. Долго боролась с ними женщина, троих смертельно ранила острогой, только стали одолевать числом её создания жуткие. И закричала Пахра, моля о помощи, и услышал её голос Горив. Примчался он, как ветер, на зов её и был страшен молодой вождь, облачённый в шкуры звериные, с дубиной костяной. И выкрикнул он слова, что на бой вызывает нечисть, и, подняв оружие своё, напал на тварей Злочероса. И убил он многих, но ранен был одним из чудищ в бедро. Тогда вскричала Пахра и пронзила того врага острогой, упав сама без сил. Отнёс её Горив в лагерь, под охрану, и заснул беспробудным сном от раны жуткой, оставленной короткой острогой с пером на одном конце, с остриём отравленным. Воззвали тогда Лорцы к Богам-Родителям с мольбой о помощи.
И снизошёл к ним Тёмный Бог. Отнёс он на руках своих Горива к священным озёрам из слез собственных. И погрузил он тело бездыханное в озеро Чёрное, и умер яд в теле воина храброго; опустил в озеро Белое – и затянулись раны Горива, и дух его вновь вошёл в него с первым вздохом. И прильнула к нему Пахра, и обнял её воин молодой, и полюбили они друг друга.
И сотворили Боги новых Лорцев, в помощь первым двенадцати, видя, что хороши Дети их. И дал Злочерос им знание о том, как сражаться надо и оружие делать. Как дерево и камень обрабатывать, как верёвки плести и одежду шить. И дал им первый огонь, научив уважать его, чтобы поддерживать жизнь.
Увидел Одайн, что Тёмный Бог на Иеллэ, и сам спустился на остров. И одобрил он поведение третьего Бога, отметив, что исправляется он. А Волегости улыбнулась, заглядевшись на то, с какой радостью обучал Злочерос Первых.
Прошло время – и стало Лорцев много. Каждый из них нашёл свою возлюбленную, и от Изначальных произошли другие Лорцы, потомки Первых Детей Богов. И было их уже не счесть. Но чудища тоже множились и не оставляли в покое Лорцев, и частыми были сражения долгие. Видя, что в постоянных битвах проводят время своё Лорцы, сказал Тёмный Бог: «О, Одайн, Великий Бог! Терпят поражение Дети наши. Может, пришло время обучить их работе с железом, научить защиту ковать и оружие?»
Молвил Бог ему в ответ: «Жестоки стали Лорцы. В битвах сердца их черстветь стали. Лишь во зло будут использовать знание они, ведь железо не только броня и мечи, но и плуги для землепашцев и серпы острые с косами для жниц с косарями».
– Но не выдержат боя они с созданиями моей жестокой молодости. С Грынами и Гугусами. Орнов стал видеть я, что грузными стали, как пивные бочки. Огромной силой и выносливостью они обладают. Те раны, что Грынам и Гугусам смертельны, Орнам, как укус комариный, им десяток копий вонзи в плоть – не погибнут, ибо боли не чуют, лишь злее становясь и свирепей, – отвечал Злочерос.
– Ну что же, Бог Тёмный, в словах твоих есть доля правды. А дети твои и сотни лет назад были свирепы. Сейчас же из нор своих выползают и губят Наших Сынов с Дочерями.
И спустился Одайн на Твердь Адваллора, на Остров Святой. И пришёл он к Лорцам и дал знание, как железо добыть и обработать его, и кузнечному ремеслу обучил. Но заинтересовало мужчин только оружие и броня. Постигнув навыки работы с железом и кузню справив, принялись ковать Лорцы мечи с топорами да нагрудники с щитами мастерить.
Не вняли они и совету Злочероса – выслушать Одайна до конца, сказав, что больше им ничего не нужно. И разгневался тогда Тёмный Бог, осознав свою ошибку, и замахнулся палицей на Лорцев, желая покарать за непослушание. Но так и не опустил руку, видя страх в глазах глупых Детей Богов. Отошёл он, взревев, от города на триста шагов и, вскричав, обрушил мощь палицы на Твердь. Но зол был Бог, и сила магическая клокотала в нём – пробило страшное оружие землю. Хаос, что когда-то за Порядок был выдан, потянулся к нему. Столь сильным был прорыв Тверди Адваллора, что отбросило палицу, и взмыл Хаос столбом, пропитывая Малый Мир. С трудом устоял на ногах Тёмный Бог. Вновь Злочерос причинил боль Малому Миру.