Братство обреченных
Шрифт:
— Так не бережете вы себя, — заботливо произнесла Ольга. — А надо беречь. Вы нужны Родине.
— Когда тут беречься? Даже в отпуск нет времени сходить, — вздохнул генерал. — У меня очень ответственный участок. Постоянно поступают какие-то задачи, где-то образуются прорывы. Такое никому нельзя доверить, все на моих плечах!
— Я понимаю, — в тон ему вздохнула Азарова.
— Так вот. Мы отвлеклись немного. Выписали мне лекарство, чтобы понизить давление. Я выпил таблетку. А потом развернул инструкцию, что в коробке была, и… Нет, это надо зачитать…
Возникла пауза. В трубке что-то шипело. Было слышно, как генерал перебирал какие-то бумаги на столе.
— Где же она? А, вот. Читаю. Вы готовы?
— Да.
— Тут лекарство такое-то, его свойства, это неважно. Следом показания к применению, всего два слова: «Артериальная гипертензия».
— О, это серьезно. Такое нельзя запускать.
— Читаю дальше. Побочное действие. Приготовьтесь, это займет много времени.
— Вас я готова слушать бесконечно.
— Ха-ха. Слушайте: повторяю, это побочный эффект. Приливы крови к коже лица, жар, головокружение, головная боль, тахикардия, отеки голеней, сухость во рту, отек гортани или языка, в редких случаях — обморочное состояние.
— Ну, слава богу, хоть это в редких случаях, — рассмеялась Азарова.
— Это не все, продолжаю: жажда, чувство усталости, подавленность, сонливость, слабость, депрессия. Бронхоспазм. Синусит, ринит, ларингит. Кожная сыпь. Дерматит. Боли в мышцах. В отдельных случаях — выпадение волос.
— Ой, может, зря вы таблетку пили?
— Я тоже так подумал. Но и это не все. Тошнота, рвота, запор. Потеря аппетита. Нарушение вкуса. Гепатит. Ухудшение функции почек. Нефрит. Импотенция. Судороги. Нарушение чувства равновесия. Нарушения зрения. Прогрессирование близорукости. Анемия. Да и вот пропустил строчку — инсульт, инфаркт миокарда.
— А может, вам вовсе и не лекарство выписали?
— Или все-таки лекарство, но уж очень радикальное.
Они вместе посмеялись. Потом обсудили погоду, от которой и поднимается (или падает) давление. Вместе с генералом Азарова поругала арестованного миллиардера.
«Да сколько можно болтать? — возмущенно подумал Ветров, напряженно следивший за разговором. — По-моему, она уже забыла, зачем позвонила. И что тогда толку от таких разговоров?»
Словно услышав мысли Андрея, Ольга наконец перешла к сути. При этом в ее голосе звучала легкость человека, который уверен, что сможет по-дружески решить все вопросы.
— У нас заметка недавно вышла про офицера ФСБ, которого осудили, — как бы между прочим произнесла она. — Вы читали?.. Ну, конечно, не заметка, целое расследование… Мы вместе с Андрюшей Ветровым провели… Да, тем самым, что про арест миллиардера интересовался… Ха-ха… Да, он иногда как ляпнет, за ним глаз да глаз нужен…
Андрей прислушивался к разговору. Ответов прокурора он, естественно, не слышал.
«Что-то сильно они любезничают, — недовольно подумал он. — По-моему, славословий масса, а толку будет ноль. Интересно, что это за история с лекарствами? Почему она так смеялась?»
— Мы уже наказали его, чтобы глупых вопросов не задавал, — продолжала разговор Азарова. — Молодость, что поделать. Но вообще он парнишка толковый. И в этом расследовании очень сильно мне помог. Так я хотела спросить: мы письмо отправили генпрокурору. Дошло? Он прочитал?.. Посмотрите, пожалуйста… Отписал первому заместителю?.. А тот что решил?.. Еще ничего?.. А вы не могли бы поговорить с ним? Единственное, что мы просим, — это чтобы вы назначили непредвзятого специалиста… У вас все специалисты непредвзятые? Ха-ха… Нет, это я над другим смеюсь: тут Ветров на коленях стоит, умоляет, чтобы я за него прощения попросила… Так и передам: уже прощен…
«На коленях? — недоуменно подумал Ветров. — В следующий раз я сам позвоню». Он сделал большие и круглые глаза, в которых, по замыслу, пылало недовольство, но Азарова показала рукой: стоп, помолчи.
— Если мы не правы, пусть он нам на пальцах объяснит. Мы же вменяемые люди. Понимаем, что могли и ошибиться. Если нам приведут убедительные доказательства, с радостью напишем: какие хорошие люди работают в Генпрокуратуре. А вообще история очень интересная. Вы читали?
— Да.
— Ну и как вам?
— Не знаю. Я же дела в руках не держал. Сложно что-то сказать.
— Но ведь и мы не просто так написали. Вели расследование почти полгода. Ветров с секундомером ездил на том автобусе, засекал время. Мы проверили каждую мелочь. — Теперь ее голос переполняла убежденность.
— Все может быть. Следствие на местах ведется через пень-колоду. Мы и не скрываем этого. Но к сожалению, даже если вы и правы, отменить приговор сами не сможем.
— Почему?
— А у нас же забрали такое право — отменять приговор в порядке надзора. Хотя зря. Суды очень плохо работают. Получается, теперь некому исправлять их огрехи.
— Так вы же можете поднять это дело на щит! Давайте продумаем кампанию, покажем: какая замечательная Генпрокуратура, борется за права людей. Но ее лишили надзора! Это трагическая ошибка!
— Может быть, может быть…
— Отлично. Предлагаю встретиться и обсудить. Пусть ваш человек изучит дело, только беспристрастно. И мы вместе подумаем, как его лучше для вас подать.
— Я переговорю с генпрокурором…
После разговора Ольга победно посмотрела на Андрея.
— Что я тебе говорила, а? — радостно воскликнула она. — Он на нашей стороне! Мы в струю попали. Им сейчас надо бороться за возвращение надзора.
— Надзор невозможно забрать, — удивился Ветров. — По сути, почти все, чем занимается прокуратура, это и есть надзор.
— Но теперь у них нет права отменять приговоры! А это дело станет для них знаменем в борьбе с Верховным судом. Я обо всем договорилась! Но, поверь моему слову, позвони я завтра — толку было бы больше.
«Не так все просто, — скептически подумал Андрей. — Но она женщина настырная. Может, и добьется. А я один их бы точно не одолел…»