Братство волков. Книга 1
Шрифт:
Во дворце проведал маму и был мгновенно посажен за стол, где чуть ли не с ложки был накормлен, а все мои протесты по этому поводу были проигнорированы. Отца с братом не застал, один принимал купцов в тронном зале, а второй как всегда сидел в библиотеке. Забрав книги, еле залез в седло, живот распирало от переполненной еды. И тут мне пришла в голову идея – а почему бы не поехать в экспедицию? Тут прекрасно справляются без меня, а я проветрюсь, к эльфам заеду заодно, если все будет нормально.
В таверне была заполнена практически полностью, и в основном женской половинной человечества, которая сгруппировалась вокруг Авдотьи,
– Поздно, я уже клещи принес. Так что Авдотья иди сюда и высовывай язык. Тебе как его отрезать под самый корень или только кончик?
Мой голос, раздавшийся за спинами женщин, прозвучал как гром средь бела дня. Они от неожиданности вздрогнули, а сама рассказчица взвизгнула и, спрыгнув с лавки, помчалась к выходу.
– Сейчас мы посмотрим, кто у нас не работает и лясы точит. Посмотрим, кому надо на конюшне пониже спины кнутом погладить, - продолжил я, обводя хмурым взглядом собравшихся сплетниц. Через некоторое время в зале, кроме подавальщиц, ни кого не осталось, а те в свою очередь начали вытирать и без того чистые столы.
Сама виновница переполоха, сидела с краю того ж стола и потупив взор, ковырялась в тарелке ложкой. Сев за свой стол, я жестом подозвал ее.
– Как зовут, красавица?
– Фаина.
– Надо же, Фаина, - хмыкнул я, вспомнив песню группы «На-На». Откуда ты и чего здесь оказалась?
– Из Туркии, одна я осталась. Отца не помню, мать от болезни умерла. От купцов случайно услышала, что в Одевии сейчас есть большое количество работы, распродала все, что было и, приехала сюда, а тут вот такая беда случилась. На ее глазах начали опять наворачиваться слезы.
Я опять незаметно окунулся в наваждение и мысленно раздевал ее. Блин, что за чертовщина такая, неужели спермотоксикоз начался? С трудом отогнал от себя эти видения, спросил ее,
– Что делать умеешь?
– Готовить, убирать, стирать – перечислила она не хитрые свои профессиональные способности, к которым готовят всех девушек, не богатые семьи.
– А что еще? Может шить или рисовать? – она отрицательно покачала головою.
– Может петь? – на всякий случай спросил. Мои артисты еще не нашли, после гибели Виолы, солистку и в последнее время мало выступали.
– Немножко пою.
– Давай, спой. Я послушаю.
– Здесь? Я не могу,
Я начал раздражаться.
– Послушай подруга дней моих суровых, голубка дряхлая моя! Я не благотворительное общество и по пятницам не подаю. Поэтому если тебе нужна работа, то пой, не будешь – дверь на выход находится вон там.
В таверне наступила тишина, все давно поняли, что в раздраженном состоянии меня лучше не трогать.
Я с ожиданием смотрел на нее и размышлял, что если сейчас уйдет, то вздохну с облегчением, меня притягивало к ней, как к магниту и этого я пугался.
Она глубоко вздохнула, и запела. Сначала как-то робко и неуверенно, потом ее голос начал набирать силу, и затем ее глубокое бархатистое пение заполнило весь зал, заставив всех замереть на своих местах, отдавшись во власть ее голоса. К моему удивлению, она еще играла на клавесине. В Одевии я не нашел ни одного, кто бы играл на нем. Подозвав Михася, нашего барабанщика,
– Ваша новая солистка, завтра вечером хочу услышать выступление, и переоденьте ее в более подобающее для этого.
Встав, я покинул таверну, размышляя при этом о Фаине. На выходе столкнулся с командиром эльфийського отряда, который с укором мне напомнил, что покидать территорию без них я не должен.
Махнув на него рукой, типа отвяжись, я пошел домой и заперся в комнате, пытаясь разобраться с книгами. Дело особо не продвигалось, текст был написан на языке, которого не знал, но смутно, был знаком. Единственное, что разобрался, одна книга была посвящена техники магии, вторая техники изготовления свитков. Выписав себе пару слов, чтоб потом показать кому-то из магов, я забросил их в шкаф и, прихватив удочки, пошел на пруд. По дороге зашел в вольер и выпустил волчат. К этому времени они подросли и достигли размера обыкновенного волка. Но судя по рассказам Лавинэля, они должны еще быть минимум в два раза больше. Я смотрел на этих творений природы и думал, что если с ними сейчас невозможно сладить то, что будет, когда они станут больше немецкого дога в полтора раза, и по весу достигнут ста пятидесяти килограмм. Этих хвостатых бандитов, я и назвал соответственно – Бонни и Клайд, в честь известных в США преступников. Последняя их проделка, довела кашеваров до сердечного приступа и оставила без мяса всех на обед. Мальчишка, помощник конюха, раз в день, кормивший их, притаскивал им живых кроликов, крыс, птицу и мог взахлеб часами рассказывать об их проделках. Несмотря на мои опасения, эти бандиты привыкли к мальцу и даже давали иногда себя погладить.
На пруду я просидел до сумерек, и в конечном итоге принял решение об участии в экспедиции. Закрыв волчат в вольере, поднялся к себе в комнату и лег спать. Ночью приснился сон, что я нахожусь в больнице и, Фаина в облегающем белом халате делает мне уколы, а потом пришла проведывать Виола и, с укоризною смотря на меня, что-то говорит, пытаясь предупредить о чем-то. Но между нами оказывается стекло и, я ничего не слышу. Начинаю стучать в окно, но Виола уходит, грустно улыбаясь на прощанье.
Проснувшись, я долго пытался понять смысл сна, прощаться приходила Виола или предупредить о чем-то, не понятно. В дальнейшей суете, просто уже не было времени разбираться. После завтрака, пошли на склад к гномам смотреть, что получилось с вчерашним экспериментом. Сняв накрывавшую ткань со стекла, я поднял его с плиты и посмотрел. Получилось довольно таки качественное зеркало. Оставалось только покрыть амальгаму лаком, чтоб не сдиралось покрытие и вставить в какую-то рамку. По моему довольному виду гномы поняли, что эксперимент удался, и им было тоже невтерпеж посмотреть, что я сделал. Передав им аккуратно его, я с удовольствием смотрел на их реакцию.