Братство

Палий Сергей Викторович

За первым же поворотом Шу остановился и заявил, что чрезвычайно устал и не пойдет дальше, пока не восстановит истраченные силы. Маг расстегнул косуху и стал шарить по многочисленным карманам в надежде найти заначенную с вечера фляжку с самогоном.

Бюргер тут же воспользовался заминкой. Он поставил авоську с пустыми бутылками, которую непонятно зачем прихватил с собой, уселся на обочине и достал блокнот с марками. Похвалился:

— Гляди, Стёпик, целая коллекция.

Степан поглядел на так называемую «коллекцию»

и вежливо кивнул. Три из семи марок были одинаковые, а одна рваная.

— Нравится? — спросил Бюргер.

— Угу… Мы так до вечера не дойдем, — озабоченно ответил Степан. Ему хотелось скорее пройти это опасное испытание.

— А нам раньше вечера никуда и не надо, — беззаботно сказал Шу. — С горгульями все равно только по ночам можно биться.

Степану и без того было неуютно от мысли, что придется сражаться с существом, о котором он имел довольно схематичное представление из обрывков фантастических фильмов и книг. Теперь же, когда узнал, что драться нужно непременно ночью, он совсем сник.

Маг Шу совершил замысловатое движение рукой, и перед ним возникла бутыль с мутноватой жидкостью.

— Первач? — поинтересовался Бюргер, морщась.

— Не, градусов шестьдесят, — деловито сказал Шу. — Стаканов не получилось наколдовать — из горла лупить будем.

— Я не хочу, — скуксился Бюргер, убирая блокнот с марками. — Лучше пойду вон в ту хижинку, кашки спрошу. Там монах знакомый варит местную версию геркулеса. Заодно бутылки сдам, глядите, сколько после вчерашнего торжества осталось. Не пропадать же добру.

Он звякнул авоськой с пустой тарой.

— Иди, — равнодушно пожал плечами Шу. — А мы со Стёпычем для храбрости накатим.

— Только без фанатизма, — невольно копируя Кулио, предупредил Степан.

— Без, — великодушно согласился Маг.

Спустя полчаса Степан и Шу сидели в обнимку посреди дороги и голосили «Ой, мороз, мороз…» на весь Тибет. Степан действительно выпил самую малость, потому что после вчерашней пирушки у него до сих пор побаливала голова. К тому же самогон, наколдованный Магом, не отличался изысканным букетом.

А вот сам Шу насвинячился порядочно.

— Можешь девушку соорудить? — переводя дыхание, спросил у него Степан. Все-таки даже несколько глотков напитка придали журналисту смелости.

— Базаришь… Запросто.

Маг вальяжно взмахнул рукой, и перед ними из дымки появился огромный ком слизи. Степан изумленно уставился на содеянное, не зная что и подумать.

Шу одернул косуху и виновато пробормотал:

— Блин, опять генные цепочки перепутал. Эта тетя с Проксимы Центавра. Кажется.

— Ничего себе, — прошептал журналист, обходя слизь по кругу. — Неужели это инопланетная форма жизни?

— Форма? Где ж ты форму видишь?

— Тогда инопланетное бесформие.

— Это баба, между прочим. Как заказывал. Будешь развлекаться?

Степану вдруг стало

очень стыдно за свое мимолетное желание.

— Я на гуманоида вообще-то хотел посмотреть, — смущенно сказал он. — Но уже передумал. Спасибо. Верни ее обратно, а.

Маг стал вполголоса читать заклинания и замахал худыми руками. Инопланетное бесформие забурлило, издало непристойный звук и растворилось в мерцающем мареве.

— Ты не волнуйся, я сейчас нормальную бабу забубеню, — успокоил Шу.

— Нет-нет, не утруждай себя, — сконфузился Степан. — Настроение ушло.

Шу пожал плечами: мол, дело хозяйское.

Сзади со звоном разбилось стекло. Степан вздрогнул и резко обернулся. Почти сразу звякнуло еще раз.

Бюргер стоял возле ближайшей калитки и одну за другой швырял пустые бутылки в столб. Осколки летели в разные стороны, яркими брызгами сверкали в солнечных лучах.

— Я вам покажу, — приговаривал Бюргер, расшибая вдребезги очередную бутылку. — Я вам дам по три за штуку. — Звон. Дождь из стекла. — В Лхасу депешу напишу. Кляузу в Пентагон, в Гринпис жалобу. Донос властям Китая. Всем настучу на вас, спекулянтов.

— Опять ему по три юаня за бутылку предложили, — ответил Шу на вопросительный взгляд Степана.

— Это мало?

— Грабеж.

— А теперь вовсе ничего не получит — расколотил всё.

— Зато честь не потеряна и за отчизну не обидно, — пояснил Шу. — Не понять тебе. Молодой ты еще, неопытный.

Степан действительно не понял, при чем тут честь и отчизна, но вслух ничего не сказал.

Шу тем временем подошел к Бюргеру и энергично включился в процесс. Вдвоем у них дело пошло быстрее: через минуту последняя бутылка была разбита.

— Ну вот, готово, — сказал Бюргер, утирая со лба пот. — Стресс сняли. Теперь — к горгулье.

— Гляди, какой крупный осколок, — разошелся Шу. — Хочешь, я его на атомы развалю, а? Могу даже мельче попробовать: на кварки!

— Да ладно, не надо. Пусть мучается.

Степан озадаченно наблюдал за действиями Братьев. Он в который раз пытался понять смысл их поступков. В который раз не мог.

— Ну что, двинули? — Шу хлопнул Степана по плечу. — Пора удаль показать.

— А это очень-очень опасно? — осторожно спросил он.

— Фигня, — успокоил Бюргер. — Главное, держись понаглей. Но не переборщи, а то тетя Эмма из тебя сделает лапшу с соусом.

Они побрели дальше по каменистой дороге. Оставшаяся часть пути прошла без приключений, если не считать инцидента с Шу. Маг огреб по морде от коренастого монаха за то, что превратил скромную придорожную келью в кучку лошадиного навоза. Осознав, что набедокурил, Шу попытался слинять, но монах его догнал и накостылял.

— Кунг-фу выучил и выпендрился, да? — ворчливо бросил Маг в спину обидчику, поднимаясь и оттряхивая дырявый плащ. — Тренируй чувство юмора, зануда.